Глава российской Счетной палаты выступил в прошедшую субботу с жесткой критикой приватизации, проводившейся в девяностые годы, и сообщил, что его ведомство приступило к пересмотру ее результатов. С тем, чтобы сделать возможным русское экономическое чудо, необходимо, по его словам, еще в этом году преодолеть негативные последствия 'пиратской приватизации'. Впрочем, своими заявлениями он может вызвать совершенно иную реакцию
Собственно, старый политический профи вряд ли может выступать с подобными заявлениями необдуманно: Сергей Степашин, руководитель российской парламентской Счетной палаты, в прошедшую субботу разобрал приватизацию девяностых годов по косточкам. Петербуржец, выходец из среды представителей органов безопасности (так называемых 'силовиков'), сам в 1999 году возглавлявший в течение трех месяцев российское правительство, видимо, не мог не понимать, что свои заявления на конференции в Москве, посвященной вопросам приватизации, он делает в обстановке обостряющегося кризиса вокруг концерна ЮКОС.
Разговор снова об известных ошибках
На конференции Степашин заявил, что приватизация в девяностые годы осуществлялась 'пиратскими методами'. Она, по его словам, способствовала тому, что возник олигархический капитализм, и некоторые люди несправедливо имеют большие доходы благодаря полученной на слишком льготных условиях собственности. Высокая степень концентрации собственности, - прежде всего, в сырьевом секторе - препятствует экономическому развитию и диверсификации экономики, утверждал выпускник московской Военно-политической академии имени Ленина.
Хотя в своем выступлении Степашин приводил статистические экономические данные, будто, тщательно изучив до этого недавно появившееся исследование Всемирного банка, выводы из этих данных он сделал иные, потребовав активнее освобождать правительство от советов зарубежных экспертов. Среднесрочные экономические программы прежнего российского правительства несли на себе слишком большой отпечаток концепций девяностых годов и рекомендаций Всемирного банка и Международного валютного фонда. Сегодня перед политикой стоят иные задачи и необходимо искать самостоятельные пути, заявил Степашин. С тем, чтобы стало возможным русское экономическое чудо, необходимо найти новые формы экономического, политического и организационного партнерства между государством, обществом и частным предпринимательством. После этого глава Счетной палаты заявил, что его ведомство собирается еще раз проверить результаты приватизации девяностых годов. Стало уже ясно, что народное достояние было продано по слишком низкой цене. В результате приватизации 145 000 предприятий государство получило за последние десять лет всего лишь 9,7 млрд. долларов США, что соответствует сумме, которую россияне тратят в течение одного года в ходе своих зарубежных поездок. Многочисленные изменения, произошедшие с тех пор, делают невозможным проверку результатов приватизации в полном объеме, заявил Степашин, успокаивающе сказав, что речь не идет о национализации собственности. Однако государственные органы могут в ближайшее время вернуться к этому вопросу, сказал многозначительно Степашин, в отношении отдельных предприятий, о которых известно, что они приватизировались с большими нарушениями законодательства, и если на этот счет у прокуратуры имеются документы.
С тем, чтобы в будущем можно было исключить 'неожиданности', имевшие место с ЮКОСом, новая проверка результатов приватизации должна быть завершена до конца года, к этому сро ку должны быть сделаны и соответствующие выводы. Это, по его словам и политическое, и экономическое решение, сказал Степашин, который еще недавно в интервью корреспонденту газеты не скрывал того, что, находясь на нынешнем посту, видит в качестве своей первоочередной задачи служить делу политики президента.
Страх новой схватки за передел собственности
Характерно, что председатель ведущего Союза предпринимателей Аркадий Вольский, представляющего интересы экономики, открыто выступать против политика Степашина не решился. Государство, разумеется, имеет право знать, обокрали его или нет, сказал он, добавив, однако, что предприниматели проявляют осторожность и встречают новые проверки, проводимые Счетной палаты, которые затронут многих из них, со смешанными чувствами. Если обнаруживаются ошибки, то, например, для незаконно полученной собственности можно было бы ввести специальный налог, и пустить полученные доходы на борьбу с бедностью, предложил руководитель экономического объединения. Но нельзя, однако, бросать за решетку за проступки периода приватизации успешно работающих предпринимателей или грабить их предприятия.
То, что в настоящее время предпринимательство России охватывает страх, в этом нет никаких сомнений. Никто из олигархов не желает каким-нибудь неверным словом вызывать гнев обретшего снова силу Кремля. Однако в частных разговорах многие дают понять, что они опасаются намерений якобы так заботящихся об общественном благе политиков, требующих во весь голос пересмотра итогов приватизации. Многие видят за всем этим не благородные цели, а желание произвести новое перераспределение собственности. Россия, в известной мере, очень коррумпированная страна. Политики никогда практически не живут на мизерную официальную зарплату. Люди, выгадавшие от взяточнической приватизации девяностых годов, - в основном союзники бывшего президента Бориса Ельцина. Опасения по поводу того, что для 'силовиков', пришедших к власти при Владимире Путине, главное заключается в том, чтобы обеспечить себе больший кусок от пирога, кажутся не такими уж и беспочвенными. Что, собственно, было бы необходимо сделать немедленно, так это выработать ясные правила, определить четкие границы между экономикой и государством, а также добиться большей транспарентности и конкуренции. Тогда не было бы такой необходимости в очередном перераспределении собственности. Поэтому туманными угрозами по поводу масштабной ревизии приватизации политики открывают русскому экономическому чуду не лучшие перспективы. Они, наоборот, усиливают чувство неуверенности и страха репрессий. Предприниматели не очень-то собираются улучшать прозрачность своих фирм. Вместо этого они надеются на безопасность, обретенную благодаря закулисным соглашениям и сложным схемам маскировки.
