Европейцы и американцы зачастую имеют разные мнения и занимают различные позиции, но по отношению к Путину в целом они испытывают одни и те же чувства. Они смеются над его появлением с голым торсом на берегу горной реки. Они не верят его холодному взгляду и его непроницаемому лицу. Они не любят его самоуверенную походку в вразвалочку, когда он появляется на публичных церемониях. Они считают его грозным и наглым. Они убеждены в том, что он все сильнее сокращает многообещающее пространство демократии. Они приписывают ему тягчайшие преступления от отравления Александра Литвиненко до убийства Анны Политковской.
Визит в Тегеран и недавние заявления о новых ядерных ракетах, которые Россия готовится производить, только подлили масла в огонь страха и негодования Запада. Остается, впрочем, один факт, который, похоже, оставляет безразличными европейцев и американцев. Большинство русских верят в Путина и очень многие из них проголосуют за него на предстоящих парламентских выборах, призванных обновить Думу.
Европейцы и американцы вольны думать, что хотят, но было бы неплохо, чтобы они задались вопросом, почему мысли и чувства соотечественников Владимира Путина так отличаются от их мыслей и чувств.
Прежде всего, русские руководствуются тем, что все познается в сравнении. Михаил Горбачев запустил реформы, результатом которых стал распад СССР и экономический коллапс страны. Заслугой Бориса Ельцина стало то, что, получив тяжелое наследство, он дал России новую власть. Однако он проиграл чеченскую войну и позволил экономической и финансовой власти оказаться в руках нескольких беспринципных авантюристов, которые завладели большей частью природных ресурсов страны и сказочно обогатились за счет народа. 1990-е годы стали худшим десятилетием российского ХХ века после десятилетия, которое последовало за Октябрьской революцией вплоть до первой пятилетки. Пока Россия становилась второстепенной страной и соглашалась с американской оккупацией своей традиционной сферы влияния в Центральной и Восточной Европе и на Балканах, сделки и преступления нуворишей и старой мафии определяли ежедневную жизнь страны.
Для русских Путин является президентом-реставратором. Он восстановил государственную власть, прежде всего, там, где она была конфискована губернаторами регионов и приватизирована олигархами. То есть то, что нам кажется неприемлемой формой злоупотребления властью (процесс нефтепромышленника Михаила Ходорковского, например) представляется им целительным возвращением к порядку и гарантией на будущее. То, что нам кажется симптомом авторитарного регресса (замена избранных губернаторов представителями, назначенными Кремлем), является решительным шагом, направленным против мелких феодальных государств, нарождавшихся на периферии страны. Путин восстановил международный престиж России. Реагируя на одностороннюю политику США - протестуя против иракской войны, продвижения НАТО на восток, угроз в адрес Ирана или американских претензий на размещение противоракет на польской территории, - президент выражает амбиции страны, которая гордится своей историей и не имеет ни малейшего желания отказываться от своей роли на международной арене.
Помимо этих заслуг, Путин имеет еще одну: в значительно большей степени по сравнению со своими предшественниками он является президентом-модернизатором. Он знает, что страна нуждается в преодолении той дистанции, которая отделяет ее от передовых индустриальных экономик, и что это можно сделать, только обновляя собственную инфраструктуру, создавая новые предприятия и отвечая на вызовы мировой экономики.
Как и все русские революции, экономическая революция Путина так же жестко направляется государством. Но можно ли действительно представить себе другую формулу для страны, где пространства, огромные расстояния, неравенство людских и природных условий по традиции являются основанием для передачи государству власти и прерогатив, которые оказались необходимыми для выживания нации?
______________________________________________
Путин Дорвавшийся ("The Washington Post", США)
Дилемма Владимира Путина ("Sueddeutsche Zeitung", Германия)
