О преимуществах работы вместе со своим супругом можно спорить бесконечно, однако лишь немногие семейные пары сталкиваются с таким давлением, которое испытывают оперные певцы, которые вместе не только живут, но иногда и выступают на сцене. В 2004 году поклонники классической музыки были ошеломлены, когда на сцене Оперного театра Лос-Анджелеса в «Богеме» Пуччини постановки Герберта Росса (Herbert Ross) выступили две признанных звезды мировой оперы - тенор Роберто Аланья (Roberto Alagna) и сопрано Анжела Георгиу (Angela Gheorghiu). То, что эти певцы в реальной жизни были женаты, сделало эту постановку – и без того наполненную романтическим пафосом – еще более впечатляющей.
С 12 мая по 2 июня Los Angeles Opera возобновит показ этой оперы, где главные партии Родольфо и Мими теперь будет петь еще одна семейная пара тенора и сопрано – американцы Стивен Костелло (Stephen Costello) и Айлин Перез (Ailyn Pérez). Что касается их славы, то 30-летний Костелло и 31-летняя Перез вряд ли могут сравниться с Аланья и Георгиу, которых одно время называли «оперной любовной парой». Однако молодые певцы, которые поженились в 2008 году и каждый из которых был удостоен Премии Ричарда Такера, несомненно, являются восходящими звездами.
Выбор супружеских пар на подобные роли – вполне обычная практика, хотя она, очевидно, больше распространена в Америке, чем в Европе. Тем не менее, это вызывает вполне естественные вопросы, касающиеся влияния такого выбора как на самих артистов, так и на их аудиторию.
«Мне кажется, что спектакль получается более впечатляющим, когда вы поете вместе со своим супругом – и неважно, какие у вас роли, - заметила Перез во время совместного интервью со своим мужем, которое состоялось в апреле в перерыве между репетициями в Центре музыки. - Как правило, приходится пользоваться своим воображением, чтобы вжиться в роль в любовной сцене. Но когда вы поете вместе с мужем, вам не приходится ничего воображать. Сцена становится более реалистичной».
Костелло упоминает и о других преимуществах. «Учитывая то, что она каждое утро видит, как я просыпаюсь – несвежее дыхание, нерасчесанные волосы и тому подобное – между нами существует некий уровень комфорта, которого не может быть с другими людьми, - говорит он. - Поэтому вы чувствуете, что можете свободно искать новые возможности с художественной точки зрения. Когда вы поете со своим супругом, вам не приходится беспокоиться о том, что вы можете кого-то обидеть».
Однако русское сопрано Анна Нетребко, чьи выступления в постановках «Ромео и Джульетта» Гуно и «Манон» Массне вместе с тенором Рональдо Вильясоном (Rolando Villazón) были визитной карточкой Los Angeles Opera, относится к подобной ситуации иначе. Хотя она официально не замужем, она живет вместе с уругвайским бас-баритоном Эрвином Шроттом (Erwin Schrott), отцом ее сына.
«Нет, на сцене мы коллеги, и ничего больше, - заметила она несколько недель назад, сидя в ложе для прессы в Метрополитен-опера, где она пела в опере «Манон». - В театре мы забываем о том, что мы пара. Эрвин – невероятно талантливый исполнитель, и я счастлива работать с таким талантливым человеком».
Хотя Нетребко и Шротт не пели вместе с тех пор, как у них разгорелся роман во время показа «Дона Жуана» в лондонском Ковент-Гардене в 2007 году, в прошлом году они начали выступать с совместными концертами, будучи уже парой. Кроме того, в январе Шротт присоединится к Нетребко в новой постановке Мета «Эликсир любви» Доницетти, за которым последует новая постановка «Фауста» в Европе.
«Очень трудно совмещать ребенка и две международных карьеры, - сказала Нетребко. - Мы стараемся это делать. Мы не хотим забывать об искусстве или по-настоящему интересных проектах, однако мы никогда не поставим нашу работу выше интересов семьи, потому что семья - это самое важное в жизни. Поэтому да, это трудно, но пока мы справляемся».
Нетребко утверждает, что частично их успех как пары является результатом того, что им удалось разделить их профессиональную и семейную жизни. «Мы не говорим о музыке или пении, когда мы дома, - подчеркнула она. - Работа кончается на работе. Когда мы приходим домой, мы готовим, смотрим кино, наслаждаемся жизнью. Музыка занимает в нашем доме второстепенное место. Я знаю пары, которые дома говорят только о музыке. Возможно, им это нравится. Возможно, это здорово. Но не для меня».
Естественно, периоды разлуки, которые часто случаются в жизни таких пар, влекут за собой множество трудностей. Американский тенор Чарльз Кастроново (Charles Castronovo), который живет в Южной Калифорнии и который исполнил главную роль в опере «Почтальон» («Il Postino») в 2010 году, с 2005 года женат на русском сопрано Екатерине Сюриной.
«Я не понимал, что позже возникнет столько проблем, - сказал он во время телефонного разговора из Берлина, где супружеская пара и их пятилетний сын живут, когда приезжают в Европу. - Работа оперного певца очень напряженная, отсюда и возникают проблемы в семейной жизни. Говорят, что мы должны очень хорошо понимать друг друга, потому что мы занимаемся одним делом, однако, тогда как я большую часть времени спокойно переживаю разлуку с семьей, моя жена ведет себя иначе. Для нее это всегда было тяжелым испытанием».
Одна только логистика мешает этим парам петь вместе слишком часто. В среднем это один или два спектакля за сезон, хотя до конца 2012 года Кастроново и Сюрина будут вместе выступать в трех постановках и одном концерте, с которыми им предстоит поехать в Мадрид, Копенгаген, Париж и Нью-Йорк.
Тем не менее, совместная работа не всегда оказывается раем. «Недостатки совместной работы заключаются в том, что вы не должны приносить проблемы на работе домой, - отметил Костелло, который подсчитал, что он и Перез на работе проводят около 40% времени вместе. - Если у вас обоих какие-то неприятности с постановкой, в которой вы поете вместе, вы неизбежно переносите их домой. Если вы работаете над разными постановками, тогда у вас меньше шансов это сделать. Когда вы работаете вместе, вы испытываете двойной стресс».
Эти преимущества и недостатки приходят в равновесие в случае с сопрано Патрисией Расетт (Patricia Racette), исполнившей в прошлом сезоне главную роль в «Повороте винта» Бриттена в Los Angeles Opera, и меццо-сопрано Бет Клейтон (Beth Clayton) – отношения этой пары длятся с конца 1990-х годов. Хотя они встретились во время работы над постановкой «Травиаты» Верди в Санта-Фе, позже они редко работали вместе.
«Это катастрофа для наших репертуаров, - сказала Расетт по телефону из Сиэтла, где она исполняла главную роль в опере Пуччини «Мадам Баттерфляй». - В мире оперы существует не так много ролей, которые мы могли бы исполнять вместе. Мне было бы очень интересно петь вместе с Бет в «Кавалере розы» Штрауса, но я думаю, что это не совсем мой репертуар. А Пуччини не слишком подходит для меццо».
Расетт утверждает, что быть занятыми в одной постановке не является для них главной целью. «Мы стремимся не столько работать вместе, сколько просто быть вместе, - сказала она. - Нелегко срываться с места и паковать чемоданы, заботиться о собаке и поддерживать порядок в доме в одиночку, когда вам нужно встречаться с новыми людьми и готовиться к новым постановкам. В этом смысле важно чувствовать поддержку. Кроме того, мы обе любим готовить».
Что касается того влияния, которое оказывает появление на сцене супружеской пары, Перез привела очень убедительный пример, рассказав о своем выступлении в «Травиате» в Ковент-Гардене в январе. Только что закончился ее дебютный спектакль, где она исполняла роль Виолетты. Костелло выступал в роли Альфредо в той же опере вместе с Нетребко. Однако Нетребко заболела, и Перез попросили ее заменить.
«Я была за сценой, - вспоминает Перез, - и готовилась к прелюдии, когда объявили, что партию Анны буду петь я. Потом объявили, что Стивен и я женаты, и в зале поднялся невероятный шум. Я уверена, что такая информация неизменно вызывает реакцию. Мне кажется, это помогло придать спектаклю особое звучание. К тому моменту я спела в восьми спектаклях в Ковент-Гарден, но я никогда не забуду тот вечер».
