Франция без евреев — это не Франция

В своей книге 1772 года под названием «Размышления о правительстве Польши» Жан-Жак Руссо написал, что Моисей «задумал и реализовал удивительный проект по созданию народа из толпы отчаявшихся беженцев… Из этой скитающейся и рабски покорной толпы Моисей имел смелость создать государство, свободный народ». Благодаря своей преданности Закону Божию эта нация, как написал Руссо, просуществует до скончания века, несмотря на ненависть и преследования со стороны других народов.

Ненависть и преследования евреев, а также вирус антисемитизма, на самом деле сохранялись на протяжении очень длительного периода истории. Еврейский народ в целом и государство Израиль с момента его основания в 1948 году в частности постоянно подвергались гонениям и нападкам. Сегодня Израиль — это кенар в шахте, индикатор надвигающейся опасности, угрожающей демократическим странам, и ухудшения обстановки в мире. Во многих уголках мира именно евреи становятся первыми жертвами агрессии.

Тот факт, что еврейский народ взял на себя роль кенара, недавно нашел очередное подтверждение. Похищение, пытки и смерть еврея по имени Илан Халими (Ilan Halimi) в январе 2006 года, а также убийства учителей и учащихся еврейской школы в Тулузе в марте 2012 году стали лишь прелюдией зверских преступлений против евреев и неевреев во Франции. Жестокое нападение на редакцию журнала Charlie Hebdo 7 января 2015 года вызвало обоснованное возмущение со стороны западных стран. Убийство евреев в кошерном магазине Hyper Cacher вызвано несколько меньший международный резонанс. На самом деле у многих французских мусульман, таких как студенты из района Seine-Saint-Denis эта трагедия вызвала радость, а вовсе не осуждение.

И снова события во Франции заставляют нас задуматься о месте евреев в западном обществе. Премьер-министр Франции Мануэль Вальс (Manuel Valls) заговорил о новом антисемитизме во Франции, который исходит от рожденных во Франции детей иммигрантов-мусульман с Ближнего Востока и Северной Африки. Он утверждает, что палестино-израильский конфликт — это всего лишь предлог для такого предубеждения. С 2000 года во Франции произошло около 8 тысяч антисемитских нападений, и только за 2014 год их было около 2 тысяч. По иронии судьбы во Франции проживает самое многочисленное — и третье по численности в мире — еврейское и самое многочисленное мусульманское сообщества в Европе.

В настоящее время происходят очень масштабные сдвиги. Вальс понимает, что многие евреи захотят покинуть Францию, если не положить конец или существенно не снизить террористическую угрозу. Он настаивает на том, что Франция без евреев — это уже не Франция. В этом случае Французскую республику можно будет назвать недееспособной.

Евреи живут во Франции уже очень долгое время, начиная с раннего средневековья, и их опыт стал весьма неоднозначным. Уже в 1007 году они подвергались преследованиям, насилию, обвинениям в кровавых наветах. Нападки на евреев ужесточились с момента начала Крестовых походов в 1096 году. Евреев отправляли в ссылки — в 1306-1315 годах, а затем с 1394 года и вплоть до 17 века. Некоторые решения относительно судьбы евреев, особенно конфликт вокруг дела Дрейфуса в 1894-1906 годах и соучастие в Холокосте режима Виши в 1940-1944 годах, до сих пор преследуют французский народ.

Между тем, хотя евреи подвергались преследованиям и становились жертвами убийств, они оказали мощное прямое и косвенное влияние на французскую культуру и даже на формирование современной французской национальной идентичности. Определение роли евреев во Франции стало ключевым фактором в развитии французской гражданской принадлежности и просвещения. В ходе обсуждений прав и свобод в период Французской революции 27 сентября 1791 года был принят Закон о евреях. Приняв этот закон, Франция стала первым государством (технически вторым после Польши, где пятью веками ранее был принят закон, облегчающих жизнь евреев), которое эмансипировало и уравняло евреев в политических, юридических, гражданских и социальных правах с остальными жителями Франции.

Это стало исторически значимым событием по двум причинам. Во-первых, этот закон заложил основы эмансипации евреев в других европейских странах. В более широком смысле он также символизировал и выполнял обещания свободы, прогресса и терпимости для всех жителей Франции, которые были даны в эпоху Французской революции. Таким образом, споры об эмансипации евреев были спорами о французском гражданстве.

Тем не менее, для евреев эмансипация стала весьма неоднозначным событием, и ее отголоски до сих пор нас преследуют. Эту дилемму четко сформулировал Станислас Клермон-Тоннер (Stanislas Clermont-Tonnerre) в своей знаменитой речи 23 декабря 1789 года. Его формула имеет огромное историческое значение: «Евреев, как нацию, необходимо лишить всего, но мы должны дать все евреям, как отдельным личностям». Евреев уравняли в гражданских правах, и они ассимилировались во французское общество в культурном отношении, но их еврейство сохранилось в их частных, религиозных взглядах.

С точки зрения Клермона-Тоннера, нации внутри другой нации быть не может. Поэтому евреи как историческая группа, как отдельный народ или нация со своей коллективной идентичностью и автономией, так и не получили признания. В 1807 году Санхедрин, еврейский совет, который годом ранее созвал Наполеон, согласился с тем, что евреи должны принять французское государство в качестве своей родины и подчиняться французским гражданским законам.

Евреи не только соблюдали законы и влились во французское общество, но и помогали распространять французскую культуру за рубежом — посредством таких организаций, как Всемирный Еврейский Союз, образованный в 1860 году с целью продвижения эмансипации и нравственного роста евреев. И своих целей альянс добивался, в том числе, путем распространения французской культуры и языка. Ассимилировавшиеся евреи, многие из которых называли себя израильтянами, считали, что от остальных французов их отличает только их религия.

Премьер-министр Вальс утверждает, что евреи сыграли центральную роль в жизни Франции, несмотря на то, что временами они оказывались изгоями общества. Была ли эта роль центральной или нет, французские евреи принимали и принимают активное участие во многих секторах современной французской жизни и культуры: Леон Блюм (Léon Blum), Пьер Мендес-Франс (Pierre Mendes-France) и Жак Аттали (Jacques Attali) в политике, Андре Ситроен (André Citroen) и Марсель Дассо (Marcel Dassault) в бизнесе, Андре Мишель Львов (Andre Michel Lwoff), получивший Нобелевскую премию за достижения в науке, Пруст, Пауль Целан (Paul Celan) и Патрик Модиано (Patrick Modiano) в литературе, Изабелль Юппер (Isabelle Huppert), Симона Синьоре (Simone Signoret) и Анук Эме (Anouk Aimée) в кинематографе, Раймон Арон (Raymond Aron), Клод Леви-Стросс (Claude Lévi-Strauss), Ален Финкелькраут (Alain Finkielkraut) и Жак Деррида (Jacques Derrida) в философии и социологии, и даже Жан-Мари Лустиже (Jean-Marie Lustiger), еврей, принявший католичество в возрасте 13 лет и ставший кардиналом и архиепископом Парижа.

Исторически проблема Франции заключается в том, что далеко не все ее жители согласились с тем, что евреев стоит считать полноценными гражданами и что они должны играть значимую роль в жизни общества. Убежденным сторонником этой точки зрения был писатель и политик Морис Баррес (Maurice Barrès). В период рассмотрения дела Дрейфуса и после его окончания Баррес заявлял, что совершенно неважно, виновен еврей Дрейфус или нет. Он не принадлежит французской нации, поэтому как он мог ее предать? По мнению Барреса, Франции нужны были люди с корнями «в нашей земле, в нашей истории, в нашем национальном сознании». С его точки зрения, у евреев не было корней, поэтому их нельзя считать истинными гражданами Франции.

Вопрос о том, являются ли евреи полноценными гражданами французского государства, встал ребром в период режима Виши, во время Второй мировой войны. Режим Виши принимал участие в Холокосте, отправив 76 тысяч евреев в нацистские лагеря смерти. Лучшее, что можно сказать об этом режиме, это то, что он сначала отправил на смерть евреев, родившихся на территории других государств, и только потом согласился на депортацию евреев, имевших французское гражданство.

Сегодня для Франции настал момент истины. Сегодня, как сказал Вальс, все знают об антисемитских настроениях иммигрантов-мусульман, а также о дискриминации против евреев. В попытке наказать подстрекательство к ненависти, дискриминации, расистским оскорблениям и отрицанию Холокоста в июле 1972 года Франция приняла Закон Плевена, а в июле 1990 года — Закон Гэсо. Но судя по событиям января 2015 года, Франции придется предпринять еще немало мер, чтобы решить проблему антисемитизма.

Если евреи останутся во Франции, французским чиновникам придется гораздо быстрее реагировать на проявления антиеврейской дискриминации, будь то физические нападения на людей или институты, бесчисленные граффити и свастики на улицах или отказ в назначении евреев на должности в образовательных учреждениях. Полиция также должна проявить активность, организовав патрули и установив камеры в синагогах и других общественных местах, особенно в 700 еврейских школах.

Прежде всего, в нынешней атмосфере французские власти должны сформулировать более эффективные программы по борьбе с распространением и влиянием исламистского экстремизма, особенно в рамках школ, которые посещают юные мусульмане. В этом смысле им стоит еще раз ознакомиться с докладом Жана-Пьера Олена (Jean-Pierre Olin), инспектора в сфере образования, который он представил в июне 2004 года и в котором он указывал на серьезные проблемы в школах. И им должны оказать поддержку те 89% населения Франции, которые, согласно результатам опроса Pew, положительно относятся к евреям. Тогда Мануэль Вальс не будет одинок в своей уверенности в том, что Франция без евреев — это уже не Франция.