Самым интересным в этой истории будет решение губернатора Санкт-Петербурга Георгия Полтавченко. Именно ему придется вскоре принимать окончательное решение о том, носить мосту в Санкт-Петербурге имя Ахмата Кадырова или нет. И выбор этот для Георгия Сергеевича будет нелегким: ведь ранее он уже отверг предложение назвать одну из улиц города именем Кадырова-старшего.
Говорим — Ахмат, подразумеваем — Рамзан
Губернатор тогда привел довольно простой довод — мол, погибшего президента Чечни с Санкт-Петербургом ничего не связывало. Теперь ему придется либо повторить уже сказанное и, очевидно, вызвать этим недовольство в верхах, или придумать новую причину, по которой мост обязательно должен носить имя Кадырова. На пожелания общественности тут явно не сошлешься: предложение топонимической комиссии города во главе с вице-губернатором Владимиром Кирилловым вызвало в северной столице бурю возмущения, мини-демонстрацию у самого моста и протесты знаменитых и уважаемых горожан Олега Басилашвили и Сергея Сокурова.
Казалось бы, что такого? В московском районе Южное Бутово есть улица Ахмата Кадырова, названная так вскоре после его гибели в 2004 году. Особых протестов тогдашнее решение мэра Юрия Лужкова не вызвало. А сегодня об этом вообще никто не вспоминает.
Но двенадцать лет, прошедшие со дня гибели Кадырова в Грозном в результате террористического акта, изменили многое. По сути, авторы интернет-петиций и депутатских запросов в петербургском Законодательном собрании протестуют не только и даже не столько против увековечения памяти Ахмата-хаджи, как его называют на Северном Кавказе, сколько против той роли, которую нынешнее руководство Чечни играет в жизни современной России.
Скажу больше: не случись в прошлом году в Москве убийства Бориса Немцова, протесты едва ли стали бы столь громкими. Но причастность к убийству популярного политика выходцев из силовых структур Чечни, безнаказанные угрозы самого Рамзана Кадырова в адрес оппозиции, все эти свадьбы с двадцатью «роллс-ройсами» и парады силовиков, клянущихся на грозненском стадионе в верности главе Чечни, надолго вернули чеченскую тему в публичное пространство.
Союз антиподов
В истории с мостом неожиданно совпали взгляды двух абсолютно разных, часто враждебных друг другу общественных сил: организаций ветеранов боевых действий, придерживающихся государственнических взглядов, и представителей оппозиционно настроенной демократической общественности.
Первые не хотят забывать, что во время Первой чеченской войны покойный муфтий был главным духовным лидером сепаратистов, союзником Дудаева, Яндарбиева и Масхадова, одним из руководителей вооруженной борьбы против российских войск. Его переход на сторону федеральной власти во Второй чеченской войне ничего не изменил в отношении ветеранов к Кадырову.
Демократические активисты и оппозиционные депутаты городского парламента видят в попытке дать мосту имя Кадырова-старшего еще один пример потакания властей Кадырову-младшему.
Народный Немцов-мост
То, что топонимическая комиссия принимала решение за закрытыми дверями, а ее участникам из числа государственных чиновников угрожали увольнением в случае «неправильного» голосования, косвенно подтверждает, что «рекомендация» назвать мост именем муфтия-президента пришла сверху, а не была просто личной инициативой Виталия Милонова — формального инициатора акции. Протестующие противостоят сегодня не скандальному депутату петербургского заксобрания, а намного более могущественным силам.
Признание политики федерального центра на Северном Кавказе единственно верной и возможной — один из главных тестов на лояльность для крупных руководителей федерального и регионального уровней. Бросить вызов этой лояльности — значит бросить вызов нынешним властям.
Ахмат Кадыров, как к нему не относись, объективно говоря, участвовал в прекращении кровопролития на Северном Кавказе. То, что решение о присвоении окраинному мосту его имени нужно принимать тайно, значит одно: дело не в его личности, точнее, не только в ней. Тема войны на Кавказе и ее последствий остается для общества крайне болезненной и неоднозначной. Власть об этом знает, но боится признать реальное положение вещей.
Если мост Кадырова все-таки появится в Петербурге, то его будут всегда сравнивать с другим мостом — Большим Москворецким, с его скромным самодельным мемориалом памяти Бориса Немцова. Настоящая, народная история любой страны пишется именно так — без сертификатов и табличек.
