«Говорят, что эти выборы стали выражением протеста против политического истеблишмента. Однако это не означает необходимость отрицания доказанных фактов». Так пишет Раш Холт (Rush Holt), генеральный директор Американской ассоциации по развитию науки, в яркой редакционной статье журнала Science. Холт, физик, демократ, 16 лет проработавший в Палате представителей, был одним из многих голосов, выступивших в защиту ценности и целостности науки после того, как Дональд Трамп был избран на пост президента США.
По мере приближения нового года наступает беспокойная пора в американском физическом сообществе из-за того, что Трамп приводит к власти скептиков в отношении климатических изменений, отказывается от правил по защите окружающей среды, тщательно разработанных администрацией Обамы, и устраивает испытания чиновникам в министерстве энергетики в связи с их ролью в переговорах по климатическим изменениям. Дело не только в том, что финансирование науки для Трампа не является приоритетом, нам представляется, будто он склонен игнорировать научные доказательства при принятии политических решений.
Налицо не слишком благоприятные признаки. Трамп уже выдвинул кандидатуру Скотта Пруитта (Scott Pruitt), генерального прокурора штата Оклахомы, утверждающего, что ученые расходятся друг с другом в мнении относительно глобального потепления, на должность главы Агентства по защите окружающей среды, укрепив опасения, что Пруитт может выступать в пользу топливодобывающей промышленности, ценой этого назначения станет состояние планеты в долгой перспективе. Кандидатура бывшего губернатора Техаса Рика Перри (Rick Perry) была предложена на место физика Эрнеста Мониза (Ernest Moniz), возглавляющего министерство энергетики, организации, как как-то раз сказал Перри, подлежащей «упразднению».
По некоторым сообщениям, существует вероятность, что представитель республиканцев и скептик в отношении защиты окружающей среды Томас Мэсси (Thomas Massie) является основным кандидатом на ключевой пост советника президента по науке. Этот пост в последние восемь лет существования администрации Обамы занимал уважаемый физик Джон Холдрен (John Holdren). Научное сообщество восхищается его рекомендациями для правительственных чиновников о том, как избежать вмешательства политиков при разработке политического курса в вопросах науки.
Беспокойство вызывает то, что один советник Трампа, Джеймс Карафано (James Carafano) из Фонда Heritage призвал к сокращению Бюро по определению научно-технической политики, возглавляемого советником президента по научным вопросам. Аргумент Карафано состоит в том, что у Трампа есть другие советники в этой области, однако кто они такие, остается неясно. В самом деле, в команде переходного периода нет практически никого, знакомого с научным сообществом и с кем ученые могли бы обсудить свое беспокойство и посоветоваться.
На долю американских научных сообществ под руководством Американской ассоциации содействия развитию науки и Американского физического сообщества выпадет необходимость установить связи с командой Трампа и обеспечить сохранение стабильности в области науки. Однако им придется тяжело работать, а впереди ждет смутное время.
Впереди смута
В Европе жизнь физиков тоже не будет простой. Референдум Британии о выходе из ЕС представляет угрозу для финансирования ЕС британских физиков и ставит под сомнение статус ученых в Великобритании, а также британских физиков, работающих в институтах ЕС. Поэтому чрезвычайно важно, чтобы британское физическое сообщество отстаивало, чтобы Великобритания оставалась частью программы развития науки ЕС (а также участвовала в программе свободного перемещения) и получала в этом вопросе поддержку со стороны европейских коллег.
Физика — это международная дисциплина, которая лучше всего функционирует при свободном передвижении людей из страны в страну и при наличии возможности обмена навыками и опытом. Однако рост антииммиграционных настроений во всей Европе, нашедший предельное выражение в исходе референдума Брексит, может привести к нестабильности положения также и ученых, особенно если принять во внимание предстоящие в 2017 году выборы во Франции, Германии и Нидерландах. Все внимание будет сосредоточено на том, останется ли Ангела Меркель (физик, переметнувшийся в политику), неизменно поддерживавшая науку в последние 12 лет, на посту канцлера Германии на четвертый срок.
Следующий год может вызвать волнение и в Южной Америке. Аргентинские ученые активно выступали против урезания бюджета президентом Маурисио Макри (Mauricio Macri). Особенно сильно пострадать может Национальный совет научно-технических исследований, где количество получающих поддержку ученых в следующем году снизится до 385, по сравнению с 900 — в прошлом году. Тем временем, планы Бразилии стать членом лаборатории ядерной физики ЦЕРН могут пойти прахом, если она не выплатит женевской организации долг в 1,1 миллиона евро.
Страна, в которой мы с точностью можем прогнозировать стабильное развитие физики, — это Китай, где уже сейчас печатается около одной пятой всех исследований мира и где строится множество передовых научных комплексов. Помимо завершения работы над новым нейтронным генератором China Spallation Neutron Source в 2017 году Китай впервые запустит на Луну возвращаемый аппарат. Китай также собирается запустить спутник для наблюдения за количеством вырабатываемого страной парникового газа. TanSat (Tan означает по-китайски «уголь») разработан для того, чтобы получить больше данных, чем это позволяют схожие существующие спутники (японский GOSAT и американский OCO). Следите за публикациями Physics World, мы готовим еще один специальный репортаж (уже третий) о Китае в июле следующего года.
Чрезвычайные ситуации
В астрофизике и космологии мы можем увидеть еще больше удивительных открытий совместного проекта LIGO, который не только завоевал звание прорыва 2016 года Physics World за первое в мире открытие гравитационных волн, но недавно они во второй раз запустили свои двойные детекторы. Ливингстонский детектор на 25% улучшил уровень чувствительности и теперь способен улавливать слияния черных дыр на более значительных расстояниях. Чувствительность хэнфордского детектора остается почти на уровне первого запуска, однако мощность лазера была расширена, и детектор стал более стабилен, что увеличило длительность его эксплуатации.
В ЦЕРН физики элементарных частиц, работающие с Большим адронным коллайдером (БАК) празднуют успешную работу в 2016 году, проанализировав более 6.5 × 1015 протон-протонных столкновений с энергией 13 ТэВ, то есть большей, чем при всех трех предыдущих запусках. Они также достигли наивысшей световой мощности, которая обычно была на 30% выше намеченной, и недавно завершили серию столкновений протонов и ионов свинца. БАК в данный момент закрыт на ежегодное техническое обслуживания, но возобновит столкновение протонов в марте. Узнаем ли мы что-нибудь помимо стандартной модели физики элементарных частиц, пока неясно.
Что касается других разработок, амбициозный европейский проект Extreme Light Infrastructure, базирующийся на четырех точках континента, завершит строительство комплекса ядерной физики в Румынии, который обещает стать самым мощным в мире лазером. Европейское космическое агентство планирует запустить свой спутник-охотник за планетами CHEOPS в декабре. В то же время космический корабль Кассини-Гюйгенс, находившийся на орбите Сатурна с 2004 года, будет выведен из эксплуатации, погрузившись в атмосферу планеты 15 сентября. Будем надеяться, что это событие не будет иметь никакого более широкого символического значения.
Затмение Трампа?
Есть, однако, одно событие в 2017 году, которое обрадует физиков в США. Это полное солнечное затмение, которое произойдет в понедельник 21 августа. Его можно будет наблюдать от Орегона на западе, в Канзасе и Нэшвилле до Южной Каролины на востоке. Это удивительное астрономическое явление было названо «Большим американским затмением», потому что полностью его сможет наблюдать только одна страна (США). Затмение станет первым, которое перейдет через большую часть США, с 1979 года, в связи с чем в стране планируется проведение ряда мероприятий. Безусловно, чудеса затмения станут наилучшим способом объяснить Трампу жизненную важность науки.
