Любители радуются, болельщики готовят флаги и краску для лица, а дети (и некоторые взрослые) клеят фотографии игроков в альбом. Причина проста: в России стартует Чемпионат мира по футболу.
Вокруг уже начинают гудеть поборники морали, которые недовольны вниманием всего мира к простой игре. Критический репертуар давно известен: бесполезность спорта, коррумпированность руководящих инстанций, шовинизм болельщиков, отупление масс.
В этом году ко всему этому еще добавится тревога насчет того, что Владимир Путин может извлечь для себя политические дивиденды из этого события, как было в 1934 году на 2-м Чемпионате мира в Италии Муссолини (завершился триумфом национальной сборной и фашистского режима) или 1978 году в Аргентине генерала Хорхе Виделы. Не стоит беспокоиться: вероятность победы России в соревнованиях минимальна.
На самом деле, история связей футбола с политикой намного сложнее. Кроме того, он служил для протеста против общественного порядка даже чаще, чем для его прославления. Так, в 1938 году звезда австрийской сборной Маттиас Синделар (Matthias Sindelar) бросил вызов нацистскому режиму через несколько недель после Аншлюса: он забил гол в ворота немецкой сборной во время товарищеского матча, который должен был завершиться символической ничьей 0:0 и закрепить тем самым аннексию.
В 1958 году, за несколько недель до Чемпионата мира в Швеции, несколько алжирских игроков отважно ушли из своих клубов и сборной Франции, сформировав в Тунисе собственную независимую команду.
В начале 1980-х годов бразильский клуб «Коринтианс» во главе с «доктором» Сократесом сформировал демократическую модель управления, которая стала протестом против военной диктатуры. Эти и многие другие примеры описаны в книге «Народная история футбола» Микаэля Коррейи (Mickaël Correia), которая особо подчеркивает рабочий, женский, антиколониальный и протестный футбол.
Участие болельщиков
Как бы то ни было, здесь нельзя попасться в ловушку и проводить во имя пуризма противопоставление между настоящим и освободительным народным футболом и зрелищным спортом, где всем заправляют СМИ, власть и деньги. Иначе говоря, Гарринча против Пеле. Футбол не бывает невинным, он сложный и неоднозначный, подобно нашим обществам и эмоциям. Все новые работы историков указывают на то, что футбол с самого начала превратился в зрелище. Во время финала Кубка Лондона в 1923 году на стадион Уэмбли пытались пройти 250 тысяч зрителей.
Сегодня болельщики на трибунах сами становятся участниками спектакля, который транслируется на весь мир самой разнородной аудитории. Чемпионат мира по футболу, это информационное событие в той же степени, что и Олимпийские игры, инаугурация президента США или похороны рок-звезды. Он вызывает одновременно серьезные и игровые страсти, вплоть до шовинизма болельщиков с немалой примесью иронии.
Информационные события играют важнейшую роль для социального восприятия времени. Прямая трансляция матча — это всегда неизвестность и напряженность, всплеск коллективных эмоций. Как бы то ни было, футбол перекликается одновременно с субъективным и личным: для многих из нас он вновь вызывает в душе детство и его мечты. Наконец, у футбола есть целая история со своими великими датами, героями, легендарными победами и незабываемыми поражениями, о которых поклонники могут говорить без конца.
Какой другой объект коллективного сознания может сегодня с такой легкостью пересекать географические и социальные границы?
Антуан Лилти — старший научный сотрудник Высшей школы социальный наук, специалист истории Просвещения.
