Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Три тысячи поставленных Киеву западных танков, боевых машин и бронетранспортеров требуют ремонта, и от скорости их починки может зависеть результат всей кампании, пишет Forbes.
По мере расширения боевых действий между Россией и Украиной зарубежные союзники Киева за первые два года (так в тексте – Прим. ИноСМИ) предоставили Украине на военные нужды не менее трех тысяч современных танков, боевых машин и бронетранспортеров.
И вот теперь союзникам Украины необходимо сосредоточиться на ремонте этой техники. Способность быстро ремонтировать военную технику может оказаться решающим фактором, поскольку уже без малого три года (так в тексте – Прим. ИноСМИ), как Россия ведет бои с Украиной.
Появление нескольких тысяч танков, боевых машин и бронетранспортеров, которыми полностью или частично укомплектована почти половина украинских бригад, сражающихся на передовой, а еще прибавьте сюда боевую подготовку по стандартам НАТО – все эти факторы привели к появлению совершенно нового образа мышления в армейских штабах.
Когда украинские войска использовали преимущественно боевые машины советской разработки и следовали советской доктрине, командирам приходилось исходить из того, что потеря боевой машины означает также и потерю тех, кто в ней находится – т.е. всего экипажа вместе с пехотинцами, которых она перевозит.
Однако, по словам одного украинца, члена экипажа британского танка Challenger2, боевые машины западного производства "созданы для людей". Благодаря более прочной броне, противопожарной защите и размещению боеприпасов (что сводит к минимуму вероятность мощного взрыва), эта боевая техника будет выходить из строя, конечно же, с бóльшей вероятностью, но при этом бойцы серьезно не пострадают, – а это, все-таки лучше, чем гибель боевой машины вместе с экипажем.
Вот почему через три месяца после столь долгожданного контрнаступления на южном направлении украинские бригады теряют много техники (по крайней мере, значительное количество ее уже вышло из строя), но при этом среди тех, кто находился в этих боевых машинах, больших потерь не наблюдается.
Если некая конкретная боевая единица оказалась подбита, то экипаж вместе с мотострелками быстро ее покидает, отходит в тыл и пересаживается на другую боевую машину, чтобы продолжать бой, а в это время выведенную из строя технику ремонтируют. "Я говорил с одним солдатом, который выжил после двух прямых попаданий в [боевую машину американского производства] “Брэдли” во время обстрела", – написал украинский солдат Олександр Солонько.
Всё это способствует сбережению человеческого потенциала украинской армии – его боевой выучки и опыта. И одновременно с этим, всё это возлагает на союзников Украины ответственность: они должны помочь с ремонтом поврежденной в боях техники и оказать содействие в поддержании боеспособности украинских бригад на передовой.
Этот сдвиг в мышлении, обусловленный появлением новой техники, аналитики Джек Уотлинг (Jack Watling) и Ник Рейнольдс (Nick Reynolds) отразили в своем недавнем исследовании, проведенном для Королевского объединённого института оборонных исследований (RUSI) в Лондоне. "Украинские военные отмечают, что боевые платформы, предоставленные Западом, значительно превосходят защищенные мобильные системы советского образца по одной существенной причине: живучесть экипажа", — пишут Уотлинг и Рейнольдс.
"На западных платформах большое внимание уделяется увеличению выживаемости при покидании боевой машины, даже если в ходе выполнения боевой задачи она выведена из строя, — продолжают аналитики. – И наоборот, в случае с платформами советского образца повреждение брони боевой машины ведет к очень печальным последствиям для тех, кто находится внутри, – при этом подходе системы жизнеобеспечения отходят на второй план".
Здесь крайне важно акцентировать внимание на этих двух противоположных подходах (морально-этические соображения мы пока не берем), ведь российские вооруженные силы по своей численности значительно превосходят украинцев. "Если учесть тот факт, что Россия обладает более мощными военными ресурсами, чем Украина, то получается, что для украинских вооружённых сил накопленный опыт и сбережение жизни солдат имеют в стратегическом плане жизненно важное значение", — считают Уотлинг и Рейнольдс.
По-видимому, российское командование, привыкшее не учитывать важность человеческой жизни при проектировании военной техники, просто-напросто списывает боевые машины, хоронит экипажи и осуществляет замену боевой техники идентичными боевыми единицами, укомплектовывая их недавно мобилизованными новобранцами. И логическим результатом подобного мышления является снижение выучки и боевого опыта экипажей – ну, что ж, пусть будет так.
Разные типы мышления побуждают и действовать по-разному. Поскольку у россиян для выполнения заведомо фатальных боевых задач используются, если можно так сказать, одноразовые боевые машины, а также выбывающие экипажи, то, следовательно, россиянам необходим большой резерв запасных машин и экипажей. К счастью для них, на российских военных складах до сих пор хранятся десятки тысяч единиц бронетехники советского производства, а отдаленные области России по-прежнему обладают значительными людскими ресурсами.
Украинцам, напротив, нужна техника для эвакуации поврежденных боевых машин, им нужен доступ к ремонтным базам и большие партии запчастей. Прочность конструкции, благодаря которой полученные украинцами немецкие танки Leopard 2 и американские боевые машины Bradley защищают свои экипажи, также означает, что эта боевая техника будет, как правило, получать повреждения, а не уничтожаться в ходе боев.
Однако поврежденная и брошенная машина остается поврежденной и брошенной до тех пор, пока ее не отбуксируют с поля боя и не отремонтируют где-нибудь неподалеку от линии фронта или же покуда она не будет вывезена за рубеж для проведения капитального ремонта. "Даже очень серьезно поврежденную технику можно восстановить и отправить на ремонт", – написал Солонько.
Возвратить боевую технику в строй крайне трудно, подчеркивает Солонько. "Они охотятся за группами эвакуации — и за транспортными средствами, и за ремонтными станциями, — писал он о русских. – Прямо у нас под носом была подбита бронемашина, за ребятами приехала эвакуатор. Им с трудом удавалось маневрировать, очень медленно продвигаясь по узкой дороге, избегая выезжать с бездорожья на заминированное поле. Рисковали".
Недаром Украина вернулась к использованию значительного количества бывших советских бронированных ремонтно-эвакуационных машин (БРЭП) и сверх того приобрела у Германии, Великобритании, США и других союзников технику такого же типа. Для украинцев ценна буквально каждая эвакуационная машина, которую им могут предоставить, поскольку все больше и больше западных танков и другой боевой техники, способной с высокой долей вероятности сохранить жизнь экипажу, выходит из строя на линии фронта и остается там, ожидая эвакуации и ремонта.
По словам Уотлинга и Рейнольдса, необходимо увеличить поставки партий запчастей для украинцев, чтобы они могли самостоятельно ремонтировать технику, имеющую небольшие повреждения. "Если речь идет о боевых машинах, которые больше не производятся, то здесь имеются сложности. В общем, международные партнеры Украины должны гарантировать, что поддержка со стороны нашей промышленности позволит украинской армии и дальше вести боевые действия".
В частности, это касается и ремонтных баз за пределами Украины – на них можно было бы осуществлять капитальный ремонт и техническое обслуживание, которые не под силу какому-нибудь украинскому сержанту с автобазы, расположенной где-то в тылу бригады. Польша ремонтирует украинские танки Leopard2A4 и боевые машины Bradley, а Германия осуществляет ремонт новых танков Leopard2A6. По мере накопления поврежденной боевой техники может сложиться такая ситуация, что для нужд Украины необходимо будет подключить еще больше ремонтных мощностей.
Ремонт украинской бронетехники (а многие боевые машины придется чинить и по нескольку раз) должен стать основной приоритетной задачей, поскольку союзники Киева с нетерпением ждут предстоящей зимы, а за ней – весны и лета. Несмотря на тот факт, что в настоящий момент потребности Украины в ремонте боевой техники велики, они могут увеличиться еще больше.
"Теперь стало ясно, что конфликт затянется, — написали Уотлинг и Рейнольдс. – Вот почему международным партнерам Украины необходимо вкладывать силы и средства именно сейчас, чтобы дать Украине преимущества в долгосрочном плане. Неспособность своевременно скорректировать меры поддержки будет нам дорого стоить в 2024 году".
