Несколько дней назад была 10-летняя годовщина российско-грузинской войны, а еще через пару дней будет другая годовщина — 50 лет с момента советского вторжения в Чехословакию. Россия оккупировала Крым и поддерживает сепаратистов на востоке Украины. Несмотря на неоднократные встречи японского премьер-министра с российским президентом, их страны так и не подписали мирный договор, которым бы закончилась Вторая мировая война, ведь так и не разрешен спор вокруг Курильских островов.
Военное присутствие в Сирии превратило Россию в неоспоримого игрока на Ближнем Востоке. После встречи Трампа и Ким Чен Ына в Сингапуре российская дипломатия пошла в КНДР в наступление, и Москва проявила заинтересованность в переговорах о ситуации на Корейском полуострове. Две Кореи, а также существование континентального Китая и Тайваня являются самыми заметными неоконченными главами холодной войны между Востоком и Западом.
Европейцам могло показаться, что в 90-е годы прошлого века все проблемы, которые возникли вследствие Второй мировой войны, были урегулированы. Кроме того, государства перешли к таким методам коммуникации, которые делали новую войну маловероятной.
Однако стоит помнить о том, что за пределами Европы ничего подобного не было. Из-за действий России по отношению к Грузии и Украине применение физической силы, как стандартный механизм в международных отношениях, вернулось в Европу.
Европейский Союз не был готов к подобному развитию событий, поскольку к своим обязательствам о неприменении силы он относится серьезно. Почему? Просто потому, что в этой сфере Европейский Союз действительно функционирует по другим принципам, нежели остальной мир. Россия же рассматривает происходящее в Европе через, возможно, старую, но вполне понятную призму. С учетом этого и стоит оценивать недавнее резкое заявление Кремля по поводу стремления Грузии войти в Североатлантический альянс.
Где бы ни расширялись НАТО и ЕС, европейцы поддерживали это и рассматривали как процесс расширения пространства безопасности, верховенства права, демократии и процветания. Россия, напротив, чувствовала, что на нее надвигается опасность. Долгое время Москва никак не комментировала эти процессы, и Европа растолковала это как одобрение.
Однако молчание объяснялось только тем, что русские понимали: в данный момент у них нет сил на то, чтобы остановить происходящее. Так бытующие в Европе представления о том, что диалог — это ключ к преодолению проблем и способ повысить безопасность и доверие, натолкнулись на стену.
Несмотря на тот факт, что линия непосредственного соприкосновения НАТО и России сегодня незначительно протяженнее, чем была во времена холодной войны, и почти на 95% протяженности российских границ альянс никак не присутствует, Москва утверждает, что НАТО вот-вот «окружит» ее. Пока в Кремле будут делать подобные заявления, возвращаться к диалогу с Москвой бессмысленно. Когда что-то отсутствует на 95%, и все равно это называют главной угрозой, такую проблему вряд ли удастся решить диалогом.
Также это подтверждает, что политические элиты бывшего советского блока стремились вступить в альянс во времена, когда Москва вместо участия в диалоге молчала, совершенно обоснованно.
Автор — политический географ
