В минувшую среду лидеры России и США обменялись на берегах Женевского озера рукопожатием, которое мировые СМИ тут же окрестили историческим. Слишком уж серьёзного уровня в последнее время достигла конфронтация не только между обеими странами, но и между Россией и Западом в целом. Поэтому от встречи Владимира Путина и Джо Байдена не ждали никаких прорывов: было достаточно уже того, что эта встреча в принципе смогла состояться на столь негативном фоне, когда отношения Москвы и Вашингтона оказались совершенно разрушены. Недаром пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков подчеркнул, что «даже в период советской истории мы никогда не доходили до такого дефицита контактов, дефицита диалога. А сейчас этот дефицит имеет место на фоне растущего конфликтного потенциала в мире». Переговорам лидеров России и США предшествовала череда саммитов (Большая семерка, НАТО, ЕС-США), которые можно считать своего рода «саммитом коллективного Запада», на котором Россия официально была названа врагом.
«Растущая агрессия России»
В итоговом коммюнике НАТО на первом месте в списке актуальных угроз обозначено именно «поведение России». По мнению альянса, та якобы «продолжает нарушать ценности и принципы НАТО, международное право, а также свои международные обязательства». Соответственно, до тех пор, пока положение дел не изменится, речи о возврате к «обычному сотрудничеству» с Москвой быть не может, — уверены в Брюсселе. Говорится в документе и о том, что «ядерная стратегия России и комплексная модернизация, диверсификация и расширение систем ядерных вооружений всё в большей степени поддерживают более агрессивную политику стратегического запугивания». Заодно России вменили и «агрессивную и безответственную ядерную риторику». При этом генсек НАТО Йенс Столтенберг ещё до начала саммита заявлял, что альянс будет продолжать наращивать военный потенциал для противостояния «растущей агрессии России», отметив, что НАТО уже реализовала самое большое усиление коллективной обороны со времён холодной войны. И не собирается останавливаться на достигнутом.
Лавров хочет ошибиться, но, похоже, не ошибается
Министр иностранных дел России Сергей Лавров в ответ на подобную логику предположил, что у НАТО, похоже, со своей стороны имеются «некие злонамеренные планы в отношении России». «Я хочу ошибаться», — заметил при этом высокопоставленный дипломат. По словам Лаврова, такую тревогу вызывает тот факт, что Североатлантический альянс не выполняет взятые на себя обязательства. Например, Россия предлагает заново подтвердить принцип неделимости безопасности (никто в Евро-Атлантике не должен укреплять свою безопасность в ущерб безопасности других), а «они [НАТО] уходят от этого принципа и боятся его подтвердить», — подчеркнул глава МИД РФ. Не говоря уже о том, что одна из главных (многолетних!) претензий России к альянсу заключается в нарушении обещания НАТО не расширяться на восток.
От партнёрства к конфронтации
На фоне прозвучавших критических оценок в адрес России сейчас уже трудно поверить, что в Основополагающем акте Россия-НАТО, подписанном в не таком уж далеком 1997 году, стороны взяли на себя обязательство не рассматривать друг друга как противников, а «совместно строить прочный и всеобъемлющий мир». Бывший заместитель генсека альянса Александер Вершбоу на Ленгколенской конференции в Осло в 2015 году заметил, что в НАТО «в течение двадцати лет четко и последовательно пытались сделать Россию стратегическим партнером». Вершбоу, в 2000-е, во время работы послом в Москве, совсем не жаловавшийся на враждебность или негостеприимство, впоследствии принял участие в смене режима на Украине. Но вспоминать предпочитает о другом: «Мы четко заявляли, что в нашем видении целой, свободной и мирной Европы Россия занимала видное место». Как говорится, свежо предание, да верится с трудом.
И все-таки Китай — вызов номер один
В итоговой декларации саммита ЕС-США Россию с первого места в списке вызовов все-таки потеснил Китай, да и оценки в ее адрес прозвучали более сдержанные. Глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен декларировала, что ЕС воспринимает Китай как экономического конкурента, «а когда речь идет о правах человека» и политической системе в целом, ЕС и Китай — «системные соперники». Что можно рассматривать как явную уступку Вашингтону, для которого Пекин действительно представляет главный стратегический вызов нынешнего столетия.
А вот о подходе Евросоюза к России: «Мы едины в нашем принципиальном подходе к России и готовы решительно реагировать на повторяющуюся схему негативного поведения и злонамеренных действий. Эту схему Россия должна исправить, дабы предотвратить дальнейшее ухудшение отношений», — говорится в итоговом документе саммита.
Но почему же для Евросоюза Китай обошёл Россию в списке угроз? Думается, тут произошло распределение обязанностей между союзниками. США окончательно встали на ту точку зрения, что геостратегический рост Китая является для Вашингтона угрозой номер один. В то же время европейские страны-участницы альянса (и прежде всего страны Восточной Европы) видят вызовом номер один так называемую «российскую угрозу».
А Вашингтону необходим единый фронт союзников за спиной в его будущей схватке с Пекином за глобальное лидерство. Вот и возникла единая позиция коллективного Запада: вместе — и против Китая, и против России. При этом в отношении Китая полного единства нет: для Евросоюза КНР — крупнейший торговый партнер, и расставаться с экономическими выгодами от такого партнёрства никто из грандов ЕС не спешит. Недаром сразу по окончании саммита НАТО канцлер Германии Ангела Меркель поспешила заявить, что в отношении Китая не все так однозначно, Пекин одновременно и вызов, и партнер.
Подобный «плюрализм в одной голове» объявляется еще и трезвой оценкой экологических проблем: европейцы отдают себе отчёт в том, что без участия Китая решить вопросы климатического кризиса попросту нереально. Вот и генсек альянса Йенс Столтенберг выразился витиевато: «Китай — не наш противник, не наш враг. Но альянс должен совместно противостоять вызовам, которые представляет для нашей общей безопасности возвышение Китая». (Получается, что Китай станет другом, если будет не возвышаться, а унижаться — прим. ред.). Тем не менее в декларации саммита НАТО было зафиксировано, что поведение Китая представляет собой «вызов международному порядку, основанному на правилах».
От Китая требуют «укрепить доверие»
В НАТО Пекин призывают обеспечить большую транспарентность своего ядерного потенциала и принять меры по укреплению доверия. Столтенберг также ранее сообщил о планах альянса по активизации сотрудничества со странами Тихоокеанского региона с целью создания более тесной платформы между союзниками и странами региона, которые «отстаивают общие ценности, такие как свобода и права человека». Это тоже часть новой стратегии по сдерживанию Китая.
Всё большее беспокойство Запада вызывает стратегическое сближение России и Китая, которое, пожалуй, и стало решающим фактором для европейцев в пользу ужесточения риторики и в адрес России, и Китая. Администрация Байдена выбрала удачный с точки зрения политического маркетинга и крайне удобный для себя идеологически лозунг: «Западная демократия в опасности». Россия и Китай, обвиняемые Западом в компаниях дезинформации и кибератаках, при таком раскладе автоматически отправляются на полюс «авторитарных режимов», от влияния которых следует защищаться сообща. Таким образом, произошёл взаимовыгодный обмен: НАТО усилила критику в отношении Пекина, Соединённые Штаты, в свою очередь, формально окончательно возвращаются в евро-атлантическую семью. В отличие от Дональда Трампа, считавшего альянс экономически невыгодным пережитком прошлого, президент Байден к полному восторгу европейских столиц назвал НАТО жизненно важной для интересов США. Подчеркнув при этом, что если бы организации не существовало, им «пришлось бы изобрести что-то подобное».
Рефрен «российской угрозы»
А вот в отношении России консенсус западных держав был достигнут уже без такого труда. Тема российской угрозы не только представляется актуальной европейским странам-участницам альянса из-за не угасающего донбасского конфликта под боком, но и является цементирующим моментом для солидарности союзников. Дело в том, что формирование консолидированной позиции Запада вовсе не означает автоматически, что у стран-участниц НАТО при этом единая повестка дня. Так же, как западные европейцы изо всех сил пытаются сохранить все выгоды от экономического сотрудничества с Китаем, с такой же ревностью восточные европейцы требуют от НАТО и США не забывать о «российской угрозе». Премьер-министр Эстонии Кая Каллас выразила очень типичное для своего региона мнение, когда заявила накануне саммита в Брюсселе, что «Россия продолжает оставаться для НАТО самой большой угрозой». Чтобы решить эту проблему, по словам Каллас, НАТО необходимо продолжать укрепление «своей позиции сдерживания и обороны». Таким образом, именно «сдерживание» России является для стран Прибалтики главным смыслом НАТО. Как известно, ничто так не объединяет, как общность угроз. Поэтому в ходе саммита Байден встретился с лидерами прибалтов (президентом Латвии Эгилсом Левитсом, президентом Литвы Гитанасом Науседой и премьер-министром Эстонии Каей Каллас), причем стороны договорились об усилении сотрудничества в военно-политической сфере. Зато в сообщении об этой встрече появилась фраза, что посвящена она была «реагированию на вызовы со стороны России и Китая». Естественно, Китай заботит прибалтов куда меньше, чем Россия. Зато Китай волнует США. Таким образом, тема «российской угрозы» служит отличным оправданием и для самого существования НАТО, и для роста оборонных ассигнований, и даже для консолидации по важному для США «китайскому вопросу». В своё время бывший глава ЦРУ генерал в отставке Дэвид Петреус заявил, что «приход Путина к власти стал для НАТО новым поводом к существованию» и лучшим подарком, а «политика российского лидера помогла США остаться опорой для ряда стран».
Точка невозврата в отношениях Россия-Запад
Если с Китаем всё очевидно: речь идёт о схватке титанов (США и КНР) за грядущее геополитическое лидерство, а в ней пленных не берут — то вот в конфликте России с западным миром не все однозначно и объяснимо. Когда был пройден фатальный переломный момент, после которого конфронтация стала неизбежной? На самом деле момент этот наступил задолго до 2014 года, запомнившегося украинским кризисом.
Придется вернуться к эпохе всеобщей эйфории после окончания холодной войны. Это была эпоха глобальных иллюзий: вместе с мечтами России о «жизни как на Западе», существовали и иллюзии Запада насчет того, что Россия в ускоренном темпе примет западную систему ценностей, добровольно довольствуясь при этом местом младшего партнёра на обочине «западного мира». К сожалению, Запад отказался от приемлемой для России интеграции в свои структуры, а потом не получила никакого конкретного наполнения и идея особого партнёрства России и Запада, которую планировалось реализовать через всякие «общие пространства права» между РФ и ЕС, а также другие абстракции. В целом адекватная политическая повестка в отношении России так и не была разработана. Вполне закономерные озабоченности России при этом не были учтены, и прежде всего была перейдена главная красная линия внешней политики РФ — нерасширение НАТО на восток. Еще в 1999 году были приняты Польша, Венгрия и Чехия, в 2004 году последовала волна расширения альянса за счёт семи восточноевропейских государств. Затем последовало решение администрации Белого дома о размещении элементов ПРО в Польше и Чехии, начались переговоры с Украиной и Грузией и об их возможном членстве в НАТО. Нашумевшую «мюнхенскую речь» Владимира Путина 2007 года в итоге так и не «услышали», и прежде всего тот посыл, что «недопустимо, когда одна страна, Соединенные Штаты, распространяет свою юрисдикцию за рамки своих национальных границ».
В Москве подобную череду событий восприняли как откровенное манкирование российскими интересами. Российская дипломатия в свою очередь всегда исходила из того, что ядерный паритет с США даёт России высокий статус, с которым все остальные игроки обязаны считаться. Москва привыкла решать все вопросы в рамках стратегического диалога с Вашингтоном, и когда этот диалог оказался прерван, отношения скатились в воронку конфронтации.
Сыграло свою негативную роль и завершение длительных «особых» отношений России с Германией, основанных на чувстве исторической вины последней и взаимном экономическом интересе. Эти особые отношения были своего рода мостом между Россией и Западом в случае ухудшения двустороннего климата. Ситуация ухудшилась еще и из-за исчезновения из матрицы международных отношений классической дипломатии как таковой. Санкционная политика (введение рестрикций или угроза их применения) стала заменять дипломатию как для Вашингтона, так и для европейских столиц.
Саммит и его положительное сальдо
На встречу президентов Владимира Путина и Джо Байдена на берегах Женевского озера, безусловно, возлагались определенные надежды в отношении если не снижения уровня эскалации, то хотя бы её некоторого упорядочивания. Возобновление диалога — о нем говорят все. В первую очередь, это вопросы сохранения стратегической стабильности, климатическая повестка дня, борьба с терроризмом, противодействие пандемии covid-19 и т.д. Встреча президентов формально прошла в позитивном ключе. На итоговой пресс-конференции Джо Байден заверил, что есть «хорошие перспективы улучшения отношений с Россией, но нужны общие базовые правила, которые все мы будем соблюдать». Президент США также добавил, что «ни у кого не может быть интереса начинать новую холодную войну» и «сейчас не время для объятий, но и не время для новой холодной войны». Байден также отметил «хороший» и «позитивный» тон президента Путина на переговорах. Владимир Путин в свою очередь назвал прошедшие переговоры «конструктивными», стороны, по его словам, проявили желание понять друг друга. Была достигнута договоренность в отношении того, что послы России и США вернутся в Вашингтон и Москву. Решено начать консультации в сфере «кибербезопасности». Президенты повторили старую формулу, что в ядерной войне невозможно выиграть, а президент России подчеркнул, что РФ и США сообща ответственны за ядерную безопасность.
Таким образом, главный положительный итог встречи заключается прежде всего в возобновлении диалога России и Соединённых Штатов и возможности создания коммуникационных коридоров по отдельным темам. В этом отношении особенно перспективным представляется возможность уйти от «детонирующих» внутриполитических тем и сосредоточиться на вопросах стратегической стабильности. Которые действительно представляют для России большой интерес.
Однако никакого прорыва в отношениях России с Западом сейчас ожидать все-таки не приходится: слишком велико взаимное недоверие, да и полученное Россией клеймо «врага» не оставляет простора для излишнего оптимизма. Продолжения противостояния не избежать, особенно если Запад продолжит педалировать вопросы внутренней политики РФ, что для Кремля категорически неприемлемо. Весь вопрос в том, насколько упорядоченный и контролируемый характер будет носить это противостояние, в отличие от бесконечного дипломатического хаоса последних месяцев.
