Некоторые события недавнего времени подсказывают, что, по-видимому, мы приближаемся к очередной фазе соперничества между Западом и Востоком. Будь то в связи с растущей мощью Китая или молниеносным приходом к власти «Талибана» (запрещенная в РФ организация — прим. ред.) в Афганистане многие подчеркивают ослабление Запада и формирование антиамериканского блока с Пекином и Москвой во главе. Мы вступили во вторую холодную войну. Чехия не может оставаться в стороне от этих тенденций. Мы ведем игру за то, на чью сторону встанем.
В 1947 году американский президент Гарри Трумэн выступил с речью о столкновении двух противоположных систем: западной демократии и советского тоталитаризма. «Один образ жизни основан на воле большинства и отличается свободными демократическими учреждениями, свободными выборами, гарантиями свободы личности, свободы слова и религии и свободы от политического притеснения. Второй образ жизни основан на желании меньшинства, насильственно наложенного на большинство. Он отличается террором и притеснением, управляемой прессой и подавлением личных свобод», — сказал он тогда.
Речь Трумэна стала одной из вех, ознаменовавших начало холодной войны. Отзвук той речи мы услышали в этом году, когда Джо Байден предупредил, что демократия снова под угрозой. Она подвергается нападкам авторитарных режимов, стремящихся к мировому господству. Поэтому, по словам Байдена, демократия должна вернуть себе доверие граждан. Но как этого достичь?
Пугающая перспектива гибели демократии давно выглядит преувеличенной. Когда более 30 лет назад рухнул восточный блок, все ожидали, что демократия победит по всему миру. Тогдашние загнивающие диктатуры казались ночными кошмарами, от которых мир вскоре пробудится. Но это была большая ошибка.
Атмосферу сразу после окончания холодной войны описывает известный тезис философа Фрэнсиса Фукуямы о «конце истории». Фукуяма утверждал, что с распадом советского блока в прошлое ушла системная альтернатива западной либеральной демократии и капитализму, кончилось соперничество идеологий, и уже ни одна система не сможет всерьез конкурировать с Западом.
Пока Фукуяма источал оптимизм, у Запада появился старо-новый соперник. Весной и летом 1989 года, то есть именно в момент мнимого «конца истории», Китай жестоко подавил общенародное демократическое восстание и расправился с демонстрантами на площади Небесного спокойствия. Местные коммунисты укрепили свою власть и, видя, как распадается советский блок, решили, что не допустят послаблений в системе.
Надежда на демократию померкла и в России. Всего через несколько лет после расправы в Китае российский президент Борис Ельцин решил с помощью танков подавить оппозицию, которая хотела его свергнуть. Политические силы, которые объединились против провальной «шоковой» экономической трансформации и страшных страданий россиян, были уничтожены в 1993 году орудиями, стрелявшими по парламенту. Ельцин сконцентрировал власть в своих руках и в последующие годы проложил дорогу своему преемнику Владимиру Путину.
Западные наблюдатели долгое время не замечали этих событий, проявляя коллективную слепоту. Эксперты повторяли, что Китай наконец демократизируется, а Восточная Европа после падения коммунизма вскоре избавится от всех «детских болезней». Но вместо этого на Балканах начались жестокие этнические чистки, в Москве «на вечные времена» уселся Путин, а авторитарный Китай превратился в мировую державу.
Уже в конце 90-х говорили, что Китай «пережил конец истории и начал писать собственную». Сегодня все очевиднее, что политический авторитаризм в сочетании с безжалостным капитализмом и крайними идеологиями превратился в жизнеспособную альтернативу либеральной демократии. И эта «альтернатива» привлекает сторонников по всему миру, включая Чехию.
Формирование антизападного блока
Формула «вторая холодная война» для описания современного мира — отнюдь не преувеличение. О новой холодной войне заговорили после вторжения России на Украину и аннексии Крыма в 2014 году. Именно Украина стала яблоком раздора между Западом и Востоком, как другие регионы в 1989 году.
Вторжение Москвы на Украину раскололо общественность на сторонников российского империализма, по мнению которых, у России якобы есть право на собственную сферу влияния, и на сторонников демократии, которые отстаивают право Украины выбирать собственный независимый путь.
О холодной войне с Китаем, в свою очередь, заговорили после прихода к власти Си Цзиньпина в 2012 году. Пекин действует все более агрессивно в отношении Тайваня и других стран. Добавим к этому нападения в киберпространстве и другие формы российско-китайского вмешательства за рубежом, включая устранение критиков и попытки присваивать себе стратегические источники энергии и сырья.
Это не просто игры держав. Мировые державы обладают ядерным оружием с чудовищным разрушительным потенциалом, о чем мы порой забываем. И поэтому они продолжают холодную войну и хотят изменить мир по своему образу и подобию.
Таким образом, холодная война — это столкновение двух образов жизни. Когда-то представители Запада и Востока верили, что предлагают человечеству универсальные рецепты и что именно их система в итоге победит. Коммунисты надеялись, что большевистская революция победит во всем мире, и считали, что их тоталитарная система превосходит западную «буржуазную псевдодемократию».
Достаточно посмотреть на то, что сегодня делает Си Цзиньпин, Путин и другие. Все они противостоят Западу, называя его источником зла. По их мнению, Запад прогнил, обнаглел и переполнен зарвавшимися либералами и мягкотелыми правозащитниками.
В июле 2021 года на международном конгрессе, в котором участвовали 160 стран, включая Россию, Си Цзиньпин призвал дать отпор США. По его словам, цель состоит в создании сообщества народов, которое «обеспечит общее будущее для всего человечества», и Пекин уже давно вынашивает эту внешнеполитическую концепцию. В другом выступлении на площади Небесного спокойствия он заявил, что зарубежные враги больно ударятся о Великую китайскую стену. Журнал «Форин полиси» предупредил о том, что формируется новый антизападный блок.
Можно возразить, что бывший восточный блок был более сплоченным, чем современное китайско-российское партнерство, и его скрепляла коммунистическая идеология. Но настолько упрощать все нельзя. Коммунистические страны тоже спорили между собой, и достаточно вспомнить советско-югославский разрыв, а также китайско-советскую схизму, которая в конце 60-х годов привела даже к непродолжительному вооруженному конфликту. Также существовали ненадежные страны в так называемом третьем мире, которые метались от одного лагеря холодной войны к другому.
Интересы современного Китая и России сталкиваются, например, в Центральной Азии, и тем не менее они стремятся к прагматичному союзу. Они вместе противостоят Западу. Конечно, Путину не нравится, что в паре с Пекином он занимает позицию слабого подмастерья, но Россия и Китай все же пришли к стратегическому сотрудничеству и на многих фронтах действуют сообща.
Сегодня Китай является важнейшим торговым партнером России. Москва — главный поставщик оружия и энергоносителей в Китай. Россия и Китай часто выступают единым фронтом в ООН и отвергают критику за нарушения прав человека как проявление «западного давления». Они рассуждают о многополярном мире, в котором доминированию Запада придет конец. Якобы этот порядок будет куда демократичнее. Но их утверждения невероятно далеки от истины.
Мир глазами Пекина и Москвы
Понятие «многополярный мир» сегодня служит авторитарным правителям прежде всего для продвижения их властных интересов. Опасно то, что к ним прислушивается и кое-кто на Западе, где усиливается симпатия к власти сильной руки и доктринам, попирающим либерализм.
Кстати, даже бывший американский президент Дональд Трамп, несмотря на плохие российско-американские отношения, публично хвалил Путина, терпел российское вмешательство в американскую политику, вредил союзникам в Европе и презирал отечественных либералов.
Сегодня основная причина неприятия демократии — нерешенные проблемы внутри западных обществ. Но «альтернатива», которую видят возмущенные люди на Западе и у нас, отнюдь не новое гуманистическое направление, а политика, которая во многом близка к восточному авторитаризму. Современные авторитарные державы либо прямо расшатывают Запад, либо косвенно служат популистам на Западе источником вдохновения.
У Запада и Востока схожие проблемы: неравенство, климатические изменения и пандемия covid-19. Однако опасность в том, что их могут роднить и демократические порядки.
Американский синолог Майкл Филлсбери в своей книге «Вековой марафон», написанной пару лет назад, убедительно подтвердил, что долгосрочная китайская стратегия заключается не в многополярном мире, в котором державы мирно сотрудничают, а в мировом доминировании.
Пекин открыто стремится занять место Соединенных Штатов в роли сверхдержавы. В руководстве Китая давно преобладают сторонники жесткой линии, которые видят окружающий мир враждебным и стараются выстроить новый мировой порядок во главе с Китаем как державой, стоящей выше всех.
Филлсбери пишет, что в глазах китайского правительства их страна — центр мира, которому оно намерено навязать свои ценности. Остальные культуры, преимущественно связанные с США, представляют для Пекина соперников, унижающих Китай. Но парадокс в том, что именно Вашингтон помог мировому подъему Китая. С 70-х годов прошлого века американцы сотрудничали с Китаем, чтобы ослабить СССР, и предоставили Китаю огромные инвестиции, ноу-хау и технологии. А Китай теперь «возвращает» им все с процентами.
Не стоит строить иллюзий насчет того, каким будет мир под контролем Китая. Пример мы сегодня видим в Гонконге, где Пекин жестоко подавляет последние остатки основных свобод и расправляется с критиками. Китай — это страна, которая использует современные цифровые технологии для того, чтобы закрывать своих «проблемных» граждан в современные концентрационные лагеря. Во внешней политике доминирует китайская торговая стратегия «пояса и пути», которая возложила на некоторые страны неподъемное бремя кредитов и де-факто превратила их в вассалов Пекина.
Отсутствие демократии упрощает немилосердный грабеж людей и природы, о котором не понаслышке знают в китайских сборочных цехах, где рождается столь воспеваемый экономический бум. Китай, несмотря на коммунистическую идеологию, вместе с Россией научился ловко обслуживать хищный капитализм и привязывать экономические интересы к государству. Это еще более высокий уровень связки между государством и экономическими интересами, нежели тот, к которому мы, к сожалению, уже привыкли в Чехии Андрея Бабиша, Венгрии Виктора Орбана и Словакии после дела «Горилла».
Игры кошки с чешской мышкой
В свете китайских державных интересов особенно абсурдно выглядят заявления Милоша Земана о том, что в 2022 году он хочет совершить триумфальную поездку в Китай и что Пекин даже считает Чехию своим стратегическим партнером из Европейского Союза.
Заискивание перед Китаем и Россией, которым занимаются Земан и некоторые другие политики, уже превратилось в опасную особенность Чехии. Достаточно вспомнить странный мегаломаниакальный проект китайского порта в Годонине, который должен был превратиться в монументальный «чешский Роттердам», куда будут приплывать корабли с китайскими товарами, или проект китайского курорта в Пасоглавки в Южной Моравии, который активно поддерживал гетман края Михал Гашек.
К счастью, обещания об огромных китайских инвестициях остались невыполненными. Но Чехия застряла в каком-то геополитическом вакууме. Не так давно британские издания назвали нашу внешнюю политику шизофренической, а Чехию описали как «поле боя между Вашингтоном, Москвой и Пекином». Речь идет, в первую очередь, о поступках Земана, который поддерживает российские и китайские интересы «на отечественной и международной арене».
Наша шизофрения также проявилась после разоблачения роли россиян в деле Врбетице. Тогда чешское правительство не сумело заручиться адекватной дипломатической поддержкой Запада. Земан же заявил, что нет доказательств причастности российских спецслужб, и поэтому многие сегодня не верят в российское вмешательство, считая эту историю «американской пропагандой».
Из-за Земана и ему подобных мы подвергаемся опасному влиянию авторитарных держав, которые вместе с коммерческими интересами распространяют свое геополитическое влияние. Чехия не сверхдержава и даже не Германия, которая может себе позволить разговаривать с Москвой с позиции сильного посредника на энергетическом рынке Европы. Чехия может сыграть в игре с кошкой роль мышки, которую восточные державы с удовольствием съедят на ужин.
Просто абсурд, что мы, с нашим опытом 1948 и 1968 года, снова повторяем те же ошибки. Иллюзия китайских денег, которые, вероятно, мы так никогда и не получим, вместе с ложным ощущением собственной важности при общении с восточными державами подталкивают нас продаться.
Надеяться на лучшее, а готовиться к худшему
Сегодня противники Запада держат в руках новое оружие. Они получили его из-за унизительной сдачи Афганистана в руки талибов. Кадры, на которых афганцы в отчаянии пытаются сесть на самолет и улететь из страны, напомнили всем позорный уход США из Вьетнама. Поддерживаемый Западом афганский режим рухнул, и с новыми правителями «афганского эмирата» уже налаживает диалог Пекин, который увидел для себя возможность расширить влияние и заполучить природные богатства.
Афганистан превратился в еще одну провальную западную интервенцию в странах глобального Юга. Помимо упомянутого Вьетнама, Лаоса и Камбоджи, можно вспомнить американскую поддержку диктаторов в Африке, Латинской Америке и на Ближнем Востоке во время холодной войны. От их правления некоторые страны до сих пор не оправились.
За все эти ошибки всегда расплачивалось, в первую очередь, гражданское население, которое подвергалось террору и насилию. Кроме того, каждой ошибкой Запада пользовался восточный блок, и то же в определенной мере продолжается сегодня. Кстати, провосточный Милош Земан заявил, что после афганского провала НАТО «вызывает сомнения в обоснованности своего существования» и что нам следует пересмотреть нашу оборонную концепцию.
Кто-то может возразить, что мы переоцениваем значимость Пекина и Москвы и что их великодержавные амбиции все еще не столь велики. Но это неправда. Китай — вторая крупнейшая экономика в мире, и нельзя исключать, что со временем он обгонит США. Во главе Китая стоит коммунистическая партия с беспрецедентной властью и желанием контролировать остальных.
Лидеры США и Китая публично провозглашают, что не хотят второй холодной войны, но нам остается только надеяться на то, что это правда. События, происходившие до сих пор, и их шаги говорят скорее об обратном.
Британский историк Нил Фергюсон недавно напомнил, как в конце 40-х годов прошлого века люди сначала не понимали, что началась холодная война. Мы находимся в подобной ситуации. Державы часто начинают конфликты из-за ощущения, что окружающий мир враждебен к ним, и сегодня это повторяется. Поэтому Фергюсон советует «надеяться на лучшее, а готовиться к худшему». Возможно, нам предстоит долгая игра с неясным концом.
Чешские метания между Западом и Востоком
Когда-то Запад победил советский блок благодаря тому, что его система была лучше. Люди не хотели жить в серых казарменных режимах за колючей проволокой. Однако сегодня людям уже не достаточно завоеванных гражданских свобод, чтобы защитить демократию.
У Запада по-прежнему есть ряд преимуществ, но он должен ими правильно воспользоваться. Мощным рычагом может стать экология. Китай — крупнейший загрязнитель планеты, который выделяет почти треть всех выбросов парниковых газов, а это больше, чем США, Индия и Европа вместе взятые. Именно в неотложной борьбе с климатическим кризисом демократические страны могут продемонстрировать свое превосходство.
Угроза климатического коллапса играет для человечества ключевую роль. И по мере проявления климатических изменений все понятнее, что победителем выйдет тот, кто предложит наиболее эффективное решение в борьбе с ними. Запад в этом направлении продвинулся дальше и может показать, что способен лучше справиться с главной цивилизационной угрозой нашего времени. Он может победить в конфликте, который превосходит по своей значимости все другие на земле. Такого шанса не представлялось давно.
Сегодня западные государства, пусть медленно и болезненно, переходят к зеленой экономике и снижают выбросы. Переход к более экологичным системам поддерживает Всемирный банк, ЕС, и ему помог проигрыш Трампа на президентских выборах в США, ведь он мешал борьбе с климатическими изменениями.
Когда-то риск взаимного уничтожения в ядерной войне подтолкнул США и СССР к договору и способствовал изменениям в восточном блоке. Не может ли в XXI веке такую же роль сыграть общая угроза климатического коллапса?
Нас в Чехии пока ожидает очередной этап в игре за то, насколько быстро мы бросимся в объятия авторитарного капитализма. Эта игра будет вестись в преддверии парламентских выборов и после них. Не исключено, что будущее правительство под руководством партии ANO Андрея Бабиша из-за критики ЕС и его зеленой политики, а также из-за ориентации на Венгрию Орбана еще больше отодвинет нас от европейского мэйнстрима. Есть опасность, что мы отдалимся от экологических целей и упустим шанс толково распорядиться деньгами, которые дает нам Европейский Союз.
Нельзя забывать, что Запад и Восток не просто географические категории. Это важные символы, с которыми идентифицируют себя люди. В этом столкновении главную роль играют политические элиты, методы их работы и атмосфера, которую они создают. В чешских условиях это задача для президента, в роли которого Милош Земан существенно влияет на события в стране. Он опасный политический игрок, который не гнушается нарушать конституцию ЧР, влиять на ход политического процесса и нашу общую ориентацию.
Пока Чехия мечется, вместе с Земаном, между Западом и Востоком. Чтобы что-то изменить, нам нужно проевропейское правительство и президент, который откажется от заигрываний с Китаем и Востоком. Он показал бы людям, что ЕС не «рай экстремистов», которые запретят нам машины и развалят весь мир, как может показаться после обработки современной вездесущей пропагандой. После десяти лет правления Земана это будет непросто. Сумеет ли антиземановская оппозиция найти кого-то такого и успешно привести его к власти?
