Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Отношение поляков к беженцам меняется, отмечает исследователь миграции Доминика Пщулковская в интервью для Polityka.pl. Они вспомнили о том, что у них есть свои дела. Вдобавок оказалось, что беженцы справляются и без них.
"Очень опасным моментом станут предстоящие избирательные кампании", – говорит доктор Доминика Пщулковская (Dominika Pszczółkowska) из Центра исследований миграции Вашравского университета, доцент кафедры политологии и международных отношений Варшавского университете.
Норберт Фратчак: Свою новую статью в научном журнале International Migration вы начинаете с напоминания об апрельском призыве украинских организаций, работающих в Польше, к улучшению обращения с беженцами. Причем речь шла не об украинских беженцах, а о людях за пределами Европы, которые уже больше года пытаются попасть в Польшу через белорусскую границу.
Доктор Доминика Пщулковская: Польское государство, которое помогает украинцам, показывает другое лицо на границе с Белоруссией, где оно бесчеловечно и незаконно обращается с иностранцами, приезжающими из-за пределов Европы. Это один из моментов, которые я хотела показать. В Европе мы уже были свидетелями теплых эмоций и помощи беженцам, но также и столкновений на границе. Только у нас все это произошло за один год, благодаря чему ярче виден диссонанс в том, как мы относимся к человеку, прибывшему с Украины, и к людям из Афганистана. Можно сказать, что в Польше сосредоточено все лучшее и худшее в политике ЕС в отношении беженцев.
— Разве не интересно, что именно поляки так активно участвовали в оказании помощи беженцам с Украины? Для многих это был первый опыт благотворительности.
— Я убеждена, что в нашем государстве произошло нечто невероятное как в масштабах страны, так и всего континента. Прежде всего потому, что именно простые люди, а не государство, обеспечили крышу над головой нескольким сотням тысяч прибывших. Это беспрецедентная ситуация в истории беженцев в Европе за последние десятилетия. Как правило, когда прибывали волны беженцев, в первую очередь за организацию помощи брались государства. Мне кажется, то, что у нас получилось повлиять не только на отношения между двумя народами – польским и украинским – но и на отношения между самими поляками.
— Почему?
— В нашей стране и в целом в регионе социальная вовлеченность до сих пор была довольно низкой, что показал, например, Европейский социальный опрос. Между тем, благодаря оказанию помощи беженцам из Украины, многие люди убедились, что сотрудничество с близкими соседями для помощи немного более дальним соседям дает необычайное удовлетворение и чувство реализации. Я надеюсь, что этот урок мы запомним надолго и будем использовать эти знания в самых разных ситуациях.
— Отношение поляков к помощи украинцам меняется.
— Этот вопрос сейчас исследуется, можно сказать, "по горячим следам". Из того, что я наблюдаю, желание помогать и поддерживать беженцев снижается незначительно. Интенсивность несколько замедлилась, но для этого есть свои причины, которых по крайней мере три. Первая: людей, которые нуждаются в экстренной помощи, гораздо меньше, и то, что сейчас в первую очередь нужно украинцам в Польше, – это системная помощь — в образовании, здравоохранении, поиске жилья на более длительный срок. Отдельным гражданам это трудно предложить. Вторая: мы наблюдаем некоторую усталость или истощение финансовых и временных ресурсов поляков, которые действительно были чрезвычайно вовлечены в оказание помощи. Чтобы сделать это, они отложили свои дела на потом, но пришло время заняться ими, например, отвезти ребенка к стоматологу. Третий вопрос касается самих прибывших, которые в значительной степени преуспевают и больше не нуждаются в таком большом интересе. Некоторые из них уже нашли, например, работу, которая не решает всех проблем, потому что не каждый может позволить себе арендовать квартиру, но это, безусловно, влияет на уровень интеграции. Особенно в экономической сфере украинцы действительно хорошо интегрируются в Польше по сравнению, например, с сирийцами, которые прибыли в Германию в 2015 году.
16.08.2022
— А как меняется отношение поляков к самой иммиграции?
— CBOS уже много лет спрашивает поляков об их отношении к приему беженцев. С начала двухтысячных до 2015 года поляки вообще выступали за их прием – так говорили 70% опрошенных. Тогда это объяснялось тем, что не так давно мы и сами были беженцами, поэтому осознаем, насколько важна эта помощь. Между тем в 2015 и 2016 годах эта тенденция повернулась на 180 градусов. За это время количество людей, выступающих за прием беженцев, сократилось до около 30%.
— С чем это было связано?
— Прежде всего, с польской избирательной кампанией, которая совпала с кризисом беженцев в Средиземноморье. Политики PiS (Польская правящая партия "Паво и справедливость". — Прим. пер.) использовали кризис в политических целях, изображая беженцев как угрозу: террористическую и даже эпидемиологическую. Это впоследствии повторяли правые СМИ. Мало кто из поляков видел беженца своими глазами, поэтому мысль упала на плодородную почву. Очень интересным вопросом является то, как сейчас изменится отношение поляков к беженцам, когда у большинства из нас уже есть личный опыт.
— Вы думаете, что в отношении приезжих из-за пределов Европы наступит изменение, как в отношении соседей с Украины?
— Этого я точно не знаю, но надеюсь на это. Поляки уже будут менее склонны к ядовитой риторике и манипуляциям, потому что „чужого” боятся прежде всего те, кто его не видел. Поляки получили этот опыт. Отразится ли это на отношении к беженцам, которых польские власти выталкивают в Белоруссию? Наверняка не напрямую. Но диссонанс между тем, как власти относятся к тем и другим, может стать для поляков более ощутимым. И это может заставить нас задуматься. Польская избирательная кампания станет очень опасным моментом, потому что мы знаем давно и не только на примере Польши, что в это время в политиках пробуждаются демоны. Смогут ли они снова обратиться к негативной риторике по отношению к беженцам, и убедит ли это избирателей? Часть наверняка да. Но не исключено, что теперь, когда у нас есть реальная угроза со стороны России, политикам не понадобится создавать воображаемые угрозы в виде беженцев и мигрантов.
