Демократы, требующие отставки Дональда Рамсфелда (Donald Rumsfeld), ссылаются на принцип ответственности вышестоящего начальника: министр отвечает за все, что происходит в его ведомстве. Интересная идея. Но почему о ней никто не вспомнил в 1993 г., когда министр юстиции США отдала приказ о штурме поселения приверженцев секты 'Ветвь Давидова' в Уэйко, в результате которого погибли 76 человек?
Тогда, прибыв на Капитолийский холм, Джанет Рино (Janet Reno) заявила: 'Это было мое решение, и я несу за него ответственность'. Эти слова конгрессмены встретили возгласами одобрения и аплодисментами. Пришлось ей уйти в отставку? Нет. И напомним: речь шла не просто о событии, которое произошло в период ее пребывания в должности, а о прямом приказе - в результате чего погибли, среди прочих, и более 20 детей.
Поскольку, находясь у власти, демократы не находили особого применения для понятия ответственности вышестоящего начальника, тот факт, что сейчас, в связи с Абу Граиб, они внезапно вспомнили о нем, позволяет предположить, что ими вряд ли движут принципиальные соображения.
Речь, понятное дело, идет о политике. С точки зрения администрации, дело обстоит просто: министры служат президенту, и если кто-то из них в политическом плане становится обузой, он должен 'броситься на меч' ради общего блага администрации.
Если бы именно так обстояло дело в данном случае, я уверен - Рамсфелд, который не держится ни эту, ни за любую другую государственную должность, несомненно подал бы в отставку. Но он не должен этого делать. Если скормить Рамсфелда 'голодным псам', у них только разгорится аппетит.
Вспомните - когда разразился этот скандал, в кругах 'пикейных жилетов' немало судачили о неадекватности первой реакции президента, ведь, сколько бы он не посыпал голову пеплом в интервью каналам 'Аль-Хурра' и 'Аль-Арабия', он не произнес волшебного слова: 'извините'. Так что же случилось, когда вскоре после этого, в присутствии короля Иордании Абдуллы, он все же принес публичные извинения? 'Они извинились. Что дальше?' (заголовок, появившийся в воскресном номере 'New York Times' сразу после этого).
В случае с Рамсфелдом, ответ на вопрос 'что дальше?' очевиден. Демократы запишут его отставку себе в актив, назовут ее признанием не только 'ответственности вышестоящего', но и ответственности высших кругов администрации в целом, и используют этот факт для новых нападок на президента.
В любом случае, все эти дебаты вокруг Рамфелда имеют второстепенное значение. Для конкурирующей партии это удобный способ добраться до самого президента. Для тех же, кто не преследует узкопартийных целей, а просто возмущен фотографиями из Абу Граиб, это способ что-то - хоть что-нибудь - сделать, чтобы справиться с нравственным 'паническим синдромом', возникшим в связи с 'иракским предприятием' в целом.
Эта паника распространилась повсеместно и уже охватила многих из тех, кто долгое время поддерживал войну. Но паника здесь неуместна. Фотографии шокируют, а стоящие за ними факты - ужасают. Но почему действия нескольких растленных солдат, затесавшихся в ряды стотридцатипятитысячного контингента, должны свести на нет нравственные цели всей акции - а ведь она не только позволила освободить двадцатипятимиллионный народ от диктатуры и геноцида, продолжавшихся четверть века, но и предусматривает восстановление страны, в ходе которого сотни, тысячи американских солдат проявляют милосердие и доброту?
Мы помешались не на том вопросе. Речь идет не о том, оправданы ли наши цели в Ираке с нравственной точки зрения. Конечно, они оправданы. Сегодня, как и в самом начале, следует задавать другой вопрос: Осуществимы ли эти цели?
Их осуществимость зависит не от фотографий из Абу Граиб. Она зависит от того, что произойдет с восстаниями на местах. Повсеместного восстания общенационального масштаба, которое в апреле предсказывали паникеры, так и не произошло. Мятеж ас-Садра, похоже, сходит на нет. Высокопоставленные представители шиитского духовенства, местные власти и демонстранты, вышедшие на улицы Эн-Наджафа, велели Муктаде ас-Садру убираться из города. Тем временем американские военные систематически истребляют его ополченцев.
Что же касается Фаллуджи, то мы решили: полное подавление сопротивления суннитов обернется для США слишком большими потерями. Более того, в конечном итоге, это вообще не наша дело, а задача тех 85% иракцев, кто не принадлежит к арабам-суннитам - шиитов и курдов, которые унаследуют новый Ирак. Поэтому мы предпочли заключить временное соглашение о местном самоуправлении в шиитских 'горячих точках'. И если это позволит нам благополучно осуществить передачу власти умеренным иракцам, то и слава богу.
Это, похоже, полностью упускают из виду многочисленные политики и обозреватели, просто-напросто утратившие равновесие из-за 'синдрома Абу Граиба'. Наша цель в Ираке - не в том, чтобы арабская улица начала воздавать хвалу Америке, и не в том, чтобы завоевать расположение 'Аль-Джазиры'. Ни того, ни другого мы не добились и до скандала с Абу Граиб. Не добьемся мы этого и после него. Нашей наградой станет достойная представительная власть и демократизация в Ираке, который покончит с панарабистскими химерами и жестокостью хуссейновского режима.
Эта цель по-прежнему осуществима. Но она станет неосуществимой, если на родине воцарится паника.
