Наверное, можно быстро сойтись во мнении, что вряд ли кто-либо пользуется в салонах западных интеллектуалов такими заслугами в деле дискредитации коммунизма, как Александр Солженицын. Только когда он оказался в эмиграции, то есть после 1974 года, многим стало понятно, что антитоталитаризм Солженицына не имеет вообще ничего общего с демократией, индивидуализмом, свободной рыночной экономикой и с другими общепризнанными ценностями. Наоборот, его поведение свидетельствовало, скорее, об отрицании Запада, о русском национализме в духе существования доброго царя и об антисемитизме.
Когда через двадцать лет он вернулся в Россию, об этом вспоминает Кэти Янг (Cathy Young) в 'reason.online', восхищение общественности сменилось вежливым политическим безразличием. Соженицын, между тем, опубликовал историю евреев в Советском Союзе якобы с целью добиться взаимопонимания с обеих сторон. 'Само по себе это уже странно, - пишет Янг, - когда думаешь о том, что евреи были в России на протяжении большей части истории жертвами подавления и насилия. Говорить здесь об общей ответственности все равно, что требовать от чернокожих людей взять, наконец-то, на себя часть вины за расовую дискриминацию'.
Антисемитизм Солженицына, пишет Янг, 'никогда не защищал индивидуальную свободу. Он защищал коллективизм иного рода: этнический, религиозный и традиционалистский. Не в первый раз происходит, когда подобный коллективизм направляется против тех, кто к нему не имеет отношения'.
Именно в этой связи Карлос Фуэнтес (Carlos Fuentes) вступает в полемику с новыми тезисами Сэмюэля Хантингтона (Samuel Huntington), изложенными в его новой книге 'Who are we?'. Хантингтон предупреждает об опасности, что, мол, продолжение притока испаноговорящих иммигрантов, особенно из Мексики, может привести к эрозии англосаксонского ядра американской личности. 'Хантингтон выступает в роли пламенного сторонника антимексиканского расизма, с которым я был достаточно хорошо знаком по детским годам в Вашингтоне, где на дверях ресторанов можно было прочитать: 'Собакам и мексиканцам вход воспрещен'. Мексиканцы и испанцы в целом и общем внесли вклад в богатство Америки. Они отдают больше, чем получают. Они хотят интегрироваться. Они прорывают культурный изоляционизм, который приводил многие правительства в Вашингтоне к столь многочисленным фатальным политическим решениям. Они способствуют политической диверсификации, чему помогали также афро-американцы, шведы и немцы, арабы и евреи.
