Жан-Поль Готье считает себя счастливчиком. В детстве он много мечтал, понемногу его мечты превращались в реальность, благодаря чему он может продолжать оставаться ребенком. С момента своего появления в возрасте 18 лет в мастерской Пьера Кардена (Pierre Cardin) он достичь самых высоких вершин мира моды, даже не ставя перед собой такой цели. Сегодня Фонд современного искусства Картье предоставил 52-летнему модельеру один из своих залов, в котором тот разместил выставку 'Pain Couture'. Свои самые волнующие модели, сделанные из воды, муки и дрожжей. То есть - хлеба.
Он разрешил мне прикоснуться к своему секрету, секрету своей жизнеспособности: напитку свекольного цвета из клубники, малины и лесных ягод, который сам мэтр называет витаминной дозой. Заметив недоверчивый взгляд, Жан-Поль просит, чтобы к следующему приему витаминной дозы (каждые 30 минут) приготовили двойную порцию. Никаких уловок - обычный натуральный сок без добавок, прямо как в детстве.
- Жан-Поль, почему Вы выбрали хлеб? О чем он как продукт говорит Вам?
- Хлеб - основа всего, он как сама жизнь.
- Это правда, что в детстве Вы мечтали стать пекарем?
- Правда, но очень недолго. Просто я был страшным лакомкой. Моя бабушка и мама пекли мне пирожки, и они так мне нравились, что я хотел научиться сам их готовить, чтобы есть их еще чаще. Потом, лет в семь, я мечтал о том, как стану парикмахером, а уже с 10 лет - модельером.
- Вы много работали с пекарями?
- Нет, всего лишь три раза, чтобы попытаться превратить свои проекты во что-то уже близкое пекарскому делу; мне надо было посоветоваться, попробовать, посмотреть на результат и, может быть, что-то исправить. Я не собирался делать выставку произведений искусства, скорее, работ ремесленника.
- Разве модельер не художник? Вы не считаете себя художником?
- Нисколько, мы вовсе не художники, а некий барометр жизни общества. Наша работа - это размышление о происходящем вокруг, мы даем людям совет как надо одеваться, чем интересоваться. Мы отражаем их соблазны, их предпочтения: даем нужный совет в нужное время.
- Это очень похоже на цели искусства, Вам так не кажется?
- Возможно, это то, что художнику хотелось бы продать. Но для искусства характерна некая метафизика, которая в моде не существует. Есть много модельеров, которым хотелось бы быть художниками, они создают некие концепции. У меня же совершенно отсутствует такой комплекс. Мне очень повезло: мне нравится моя работа ремесленника и я стараюсь делать ее как можно лучше.
- Именно в этом и заключается идея Вашей выставки? Ведь она выставляется в одном из залов такого фонда, как Фонд Картье.
- Когда мне заказали сделать эту выставку, в первый момент я отказался. Я - не художник, и мои работы будет интересно рассматривать в музеях только после того, как я умру. Потому что их будут воспринимать как отражение определенного времени, как пример того, как одевались в определенные годы. После того, как коллекция одежды представлена, ее необходимо продать людям, чтобы они могли носить эти вещи. Показывать коллекцию еще один раз стоит только в дидактических целях. Но я поговорил с одним из своих друзей - архитектором, и он подсказал мне идею с хлебом. Как только он сказал 'хлеб', я подумал: 'Да! Это сделать можно: хлеб настолько важен. . .'. Я отложил в сторону все свои инструменты и материал и сказал сам себе, что сделаю коллекцию из воды, муки и дрожжей и с помощью мастеров-пекарей.
- Юмор играет важную роль в Вашем творчестве?
- Не знаю. Работая, я не думаю о том, что вещи должны получиться веселыми, но мне так нравится заниматься этим, что мое настроение чувствуется. Нередко я думаю, что надо 'prendere in giro. . .' - 'сделать поворот' (Готье постоянно использует слова и выражения из всех четырех языков, которые ему когда-то пришлось учить. В зависимости от обсуждаемого вопроса он говорит на французском, английском, итальянском и даже на испанском - настоящая изысканная Вавилонская башня, где понимать друг друга собеседникам помогает лишь сила разума).
- Но 'giro'?
- Да, я ищу вдохновение в возможности посмеяться над собой, даже, если это серьезная работа, требующая точности выполнения и определенного времени, но мне нравится играть, я отношусь к этому как к игре. Это похоже на мои показы, особенно первые. Мне никогда не хотелось провоцировать, лишь отдалиться от претенциозности, которую очень часто можно наблюдать на подобных мероприятиях, словно это оперная постановка или что-то вроде того.
- Вы не считаете себя немного хулиганом?
- Полным, окончательным и безоговорочным хулиганом (Готье смеется, как хулиганистый ребенок, но ребенок большой и чем-то похожий на белого медведя из сказок). Именно это людям и нравится во мне: мое хулиганство.
- Изумительно. Похоже, что это Ваш год: выставка с 'Cartier', коллекция с 'Hermes', Каннский фестиваль с Альмодоваром (Almodovar) и получение награды журнала 'Telva'. Вы много работали или все эти достижения - чистая случайность?
- Я достаточно везуч: я мечтал стать модельером и стал им, но я по-прежнему остаюсь ребенком, который будет продолжать играть. Благодаря своей работе, я познакомился с такими людьми как Мадонна (Madonna), Альмодовар, Бессон (Besson), Каро (Caro) и Жене (Jeunet), Питер Гринуэй (Piter Greenaway), Росси де Пальма (Rossi de Palma), Биби Андерсен (Bibi Andersen). . . ведь это прекрасно. И лишь за то, что я шью одежду, они мне раскрывают столько интересного. . . Я ничего не проектирую, я совсем не похож на такого модельера как Том Форд (Tom Ford) с его американским стремлением сделать карьеру. Я по-другому организован. Спонтанен, но мне очень нравится делать то, что я делаю и я стараюсь делать их как можно лучше. Может показаться, что я работаю для того чтобы расти, но это не так. Я работал с Мадонной потому что люблю ее, я был ее фаном с самого начала. Я совершенно неспособен спланировать свою карьеру, но мои мечты воплощаются.
- Говорят, что в этом году Готье сделал самую современную коллекцию, взяв за основу самый классический из символов моды: лошадь 'Hermes'. Это правда, что Ваша любимая забава - смешивать современность и классику, китч и роскошь. . . ?
- Именно так. Это и есть мой стиль: скрещивание, смешение полов, стилей, рас, социальных слоев. . .
- А так же и культур: именно так Вы возродились после кризиса 90-х годов.
- Я смешиваю культуры потому что именно так происходит в жизни.
- Вы не опасаетесь, что культурная глобализация сотрет различия?
- Я считаю, что страны должны сохранять свои обычаи. Особенно это касается стран со своими традициями, со своим стилем жизни, своим стилем существования, таких как Испания и Великобритания. Испанцы, к примеру, самые симпатичные люди во всей Европе, а англичане - самые особенные: живут на своем острове и отказываются от европейства. Но, по правде говоря, Лондон перестал быть тем уникальным городом, которым казался 20 лет назад: город очень изменился, он лишился своей созидательности, сегодня это город в стиле 'Prada' (смеется): Лондон лишился своей индивидуальности из-за призрака Соединенных Штатов. Да, он превратился в лакея, в шлюху Америки. Традиции надо беречь и одновременно с этим учиться всему тому интересному, что есть в мире. Нельзя отказываться от чего-то положительного только по той причине, что оно иностранное.
- В чем, по Вашему мнению, заключается главное различие между мужчинами женщинами? Ведь Вам так нравится смешивать женское и мужское.
- Женщины сильнее. Оказывается, что на самом деле мужчины гораздо слабее, потому что их воспитывают как детей.
- Как здорово!
- Я, к примеру, воспитывался среди женщин и знаю разницу между мальчиками и девочками. Мальчиков всегда отправляют во двор, играть в футбол, а в это же самое время девочки красятся, разговаривают, учатся психологии, что в результате им дает такие знания об отношениях между людьми, которого нет у мальчиков. Девочки учатся дипломатии, учатся тому, как казаться служанкой, хотя, в действительности, именно они нами управляют. А затем, когда в жизни происходит какое-то серьезное событие, как разрыв в отношениях, именно женщины оказываются сильнее: мужчины просто бегут.
- Вас называют l'enfant terrible мира моды. Откуда в Вас этот дух мятежности?
- Меня так назвали, потому что не понимали, что я делаю, потому что я очень отличался от общего течения французской моды. Мне это никогда не казалось оскорблением или упреком в невоспитанности. Люди испытывали симпатию ко мне, но, вместе с тем, и понимание. Так я получил международное признание. Но сегодня 'плохим мальчиком' мира моды считают англичанина Маккуина (McQueen).
- Вы никогда не были непослушным ребенком или подростком?
- Нет, скорее наоборот. Я был спокойным и достаточно скучным ребенком, который всегда слушал взрослых. У меня не было ни братьев, ни сестер, ни друзей, я ни с кем не гулял. Я всегда был один, рисовал, жил в своем мире. Единственный ребенок в семье, которому нравилось разговаривать со своими бабушкой и мамой, рисовать и смотреть на облака, пытаясь найти там их лица и линии тела. Непослушание родилось во мне намного позже, когда я уже жил в мире моды: это был протест против несправедливости. Когда что-то вызывает мое негодование, я пытаюсь это уничтожить в моде: например, жестокость мужчин по отношению к женщинам, разницу в оплате труда.
- Что Вы еще можете рассказать о своей жизни, как Вы росли? Где прошло Ваше детство?
- В южном предместье Парижа, в Аркуэле.
- Вы жили только в окружении женщин? А что же ваш отец, бухгалтер по профессии?
- Он жил с нами, но производил не такое сильное впечатление, как женщины. Это был удивительный отец, но по характеру своему он был слабее их.
- Так когда же, в таком случае, в Вас зародилось этот дух отличия, авантюризма? Это произошло в 18 лет, в мастерской Кардена?
- Да, начав работать, я словно начал новую жизнь. Я больше не мог продолжать лгать, я хотел стать естественным. В школе дети не хотели водиться со мной, потому что я не играл в футбол, не умел забавляться как они. Как-то раз, мне было лет семь-восемь, бабушка разрешила посмотреть мне по телевизору шоу кабаре 'Folies Bergeres'. Потом, уже в классе, учительница меня застала за тем, как я рисовал фигурки танцовщиц и решила пристыдить меня: повесила мне на спину листок с рисунком и провела так по всей школе. Но эффект оказался противоположным: я чувствовал себя прекрасно, потому что дети смеялись, как мои сообщники. Именно с того момента они начали принимать меня, а мои мечты стали такими важными.
- Кто Вам давал модные журналы и книги о моде, когда Вы были еще подростком?
- Моя мама иногда покупала журналы, но самые простые. Но у меня не было потребности в чтении, эти журналы были для меня Библией, началом моей карьеры.
- И Вы начали покупать их самостоятельно?
- Нет, я их крал (смеется). У меня не было денег.
- Надо же, как романтично. Вы когда-нибудь мечтали о том, чтобы стать миллионером, как сейчас?
- Нет, потому что, если честно, деньги не интересуют меня: в том случае, когда у меня их достаточно для того, чтобы жить так как я хочу. Меня не беспокоит будущее. Пока греет солнце, пока я могу путешествовать, есть хлеб 'тумака' (слегка поджаренный хлеб с чесноком, петрушкой и каплей масла) с хорошей ветчиной. . . все просто великолепно. (Смеется).
- Нередко говорят, что идеи своей одежды вы находите в уличной моде, но, если быть откровенным, кто может позволить себе покупать Вашу одежду?
- Очень немногие, но парфюмерия и другие, выпускаемые мною вещи, вполне доступны. Я не хочу одевать всех подряд, устанавливать свою монополию, это мне кажется ужасным, скучным, я бы покончил жизнь самоубийством.
- У Вас есть все: успех, деньги, слава, здоровье (надеюсь). . . Что Вы можете сказать о любви?
- В этом отношении я уже лет 10 как спокоен. У меня была большая любовь, но тот человек умер, и до сегодняшнего времени никакой другой любви у меня не было. Возможно, я этого не хочу, не знаю, не знаю, что происходит у меня в голове.
- Вы сказали о настоящей смерти или о разлуке?
- Нет-нет, никакой сентиментальной драмы не было. Моя любовь умерла от болезни, 15 лет назад. И, если любовь не приходит, значит, она не приходит. Но, смотрите, я получал приглашения работать с Мадонной, с Альмодоваром, которые становились моими возлюбленными, моими учителями. Это похоже на компенсацию.
- Говорят, что Готье - хронически застенчив. Это правда?
- Да-да, правда, очень застенчив. (В этот момент появляется 'источник энергии': коктейль из красных ягод).
- Вам нравится то, как Вы выглядите в глазах общества?
- По правде говоря, я не знаю, как я выгляжу. Я чувствую лишь симпатию со стороны многих людей и это мне нравится.
- Вы эксцентричны и одновременно с этим консервативны. Сколько всего личностей есть в Вас?
- Я бы сказал, что только одна, но вести себя по-разному очень возбуждает. По гороскопу я Телец, а это значит, что принимая решения я становлюсь упорным. Я могу сомневаться, но, когда придет время сказать последнее слово, во мне проявляется только одна личность.
- А каких политических взглядов Вы придерживаетесь? Тоже консервативных?
- Нет, я так не думаю. Моя позиция - это, скорее позиция подростка, не слишком развитая, но, поняв, что политики играют с нашими жизнями, я перестал верить им. Когда, например, сегодня нам показывают иракские снимки с пытками и унижением заключенных, все политики возмущенно кричат: 'Какой кошмар!', но разве не они отправили туда своих солдат убивать иракцев? Мне это кажется лицемерием.
- Вы ходите на выборы?
- Я голосовал всего лишь дважды: один раз за Миттерана (Mitterrand) - за возвращение левых; и второй раз - против Ле Пена (Le Pen), когда он стал настоящей угрозой.
- Жан-Поль, одна из ваших самых знаменитых фраз это - 'в моде все средства хороши'. Что именно Вы хотели этим сказать?
- Я имел в виду относительность. Кто-то может принимать лишь определенную эстетику, но всегда наступает момент, когда эта эстетика исчерпывает себя. Мода - это некие циклы, а циклы означают некую границу: безобразное, китч может казаться прекрасным, а элегантность может вызывать отвращение. И никто не должен умирать из-за этого: все относительно.
