Аналитик UPI Питер Лавелль, работающий в Москве, беседует с главой московского Центра гражданских инициатив Шэрон Теннисон (Sharon Tennison) о том, каким образом российские предприниматели борются с коррупцией.
UPI: Что такое ЦГИ, и как он помогает россиянам справиться с самой серьезной, по всей видимости, социальной проблемой страны - коррупцией?
Теннисон: ЦГИ - это НПО (неправительственная организация), работающая в России уже 21 год. Последняя инициатива ЦГИ связана со стажировкой пяти с лишним тысяч предпринимателей из различных регионов России в американских фирмах. Эта программа оказывает россиянам чрезвычайно эффективную помощь и позволяет развивать дружеские связи между американцами и россиянами в период, когда в межправительственных отношениях дела обстоят не очень хорошо.
Вопрос: В ходе конференции, проведенной ЦГИ здесь, в Москве, 11-13 июня, российские предприниматели были настроены весьма решительно в отношении борьбы с коррупцией. Однако мы не погрешим против истины, если скажем, что многие россияне по-прежнему относятся к этому вопросу довольно цинично? В чем же секрет ЦГИ? Что движет этими предпринимателями?
Ответ: Россияне, участвовавшие в Московской конференции, в марте этого года прошли весьма конкретную программу обучения в Вашингтоне, округ Колумбия. Все они участвовали в 55 занятиях, призванных познакомить их с 'мировым опытом' в области сокращения масштабов коррупции. Представители посольств многих стран, добившихся наибольших успехов в снижении уровня коррупции, поделились 'практическими навыками' и рассказали о том, каких результатов может добиться страна, решительно вставшая на путь борьбы с коррупцией.
ОЭСР (Организация международного сотрудничества и развития), Всемирный банк, МВФ (Международный валютный фонд), организация 'Transparency International', множество американских ведомств и международных экспертов поделились с этими предпринимателями своими практическими методами. Последние вернулись домой, осознав, что коррупция - не уникальное российское явление, и если другие страны, охваченные коррупцией, способны изменить ситуацию, то это может сделать и Россия. Эти россияне - словно 'островки' убежденности, 'островки' уверенности в том, что Россия, применяя лучший мировой опыт, способна сократить масштабы коррупции.
Конечно, как вы справедливо заметили, 99% россиян относятся к такой возможности крайне скептически. За последние два дня в Сибири я встретилась с десятками предпринимателей, и никто из них не надеется на перемены - более того, они не способны даже подумать, как решить эту проблему. Просто удивительно, что происходит с этими умнейшими предпринимателями, создавшими хорошие фирмы, преодолевшими громадные проблемы и пережившими все испытания последнего десятилетия, когда им задаешь вопрос, какие меры следует принять для устранения административных барьеров. Их словно охватывает умственный паралич - они не способны даже мыслить в этом направлении.
В прошлом году я заставила одного блестящего российского юриста подумать об этом вместе со мной. Он словно ребенка рожал: это были мучительные потуги, продвижение мысли шаг за шагом, и когда мы закончили анализ, он был буквально весь в поту. Но я добилась от него ответов, и эти ответы были разумными, конкретными и обоснованными. Однако мне пришлось 'выжать' нас обоих, как лимон, прежде чем я заставила его начать мыслить в нужном направлении. В других случаях - их были сотни - я заставляла людей пройти вместе со мной часть пути. Но самые лучшие результаты удалось получить, когда мы вывезли 100 предпринимателей из страны, познакомили с методами, применяемыми в других странах, и проследили за их реакцией. Они буквально преобразились.
Вопрос: Можно ли сказать, что ЦГИ стремится бороться с коррупцией 'снизу'?
Ответ: Вот именно, 'снизу'. Ни один государственный чиновник до такого просто не додумается. Эту борьбу могут вести только предприниматели. Никто не сделает этого за них. Они - единственные, кто достаточно силен и инициативен, чтобы взять эту задачу на себя. Однако им необходимо, чтобы сама администрация Путина проявила политическую волю в этом отношении. К счастью, с ноября 2003 г. Путин регулярно делает заявления на эту тему. Как выразился один предприниматель, 'Мы видим, куда дует ветер наверху. Это придает нам смелости'.
Вопрос: В своем обращении к нации в начале мая Владимир Путин недвусмысленно дал понять, что Кремль недоволен деятельностью некоторых НПО в России. Относятся ли его высказывания к ЦГИ?
Ответ: Я знакома с деятельностью некоторых групп, о которых упоминал Путин. У него есть все основания для недовольства действиями 'Корпуса мира': многие из его сотрудников выходят далеко за рамки официальных функций этой организации. Несомненно, Путину не нравится, когда в Россию переправляются деньги от Бориса Березовского (живущего в изгнании противника Кремля) и с других офшорных счетов. Не может ему понравится и то, что некоторые организации, финансируемые США, всячески обхаживают новое поколение российских 'диссидентов' - москвичей, выступающих против всего, что бы ни сделал Путин, и считающих, что Россия должна сегодня или завтра превратиться в 'копию' Америки.
Я не испытываю беспокойства за будущее ЦГИ. Все знают, что мы ведем работу исключительно ради будущего России - способствуем развитию ее экономики и формированию в стране механизмов здорового гражданского общества. У нас совершенно определенная репутация. Не испытываю я беспокойства и в отношении других организаций, например, британских и германских, которые занимаются осуществлением программ по развитию бизнеса и обучению предпринимателей.
Вопрос: В чем, по вашему, состоит причина заявлений Путина, которые, по мнению некоторых, 'идут вразрез с принципами гражданского общества'?
Ответ: На мой взгляд, переход России к демократии все еще основывается на довольно зыбком фундаменте. На ближайшие четыре года Путин поставил перед собой грандиозные задачи. Он стремится избавить Россию от коррупции и олигархии периода 1990х, когда в Кремле правила горстка супербогачей, и привести ее в 21 век в качестве демократической страны с рыночной экономикой и верховенством закона, хотя пока что она представляет собой формирующуюся 'управляемую демократию'.
Путин рассчитывает, что ему удастся справиться с этой невероятно трудной и болезненной задачей, и обеспечить устойчивое экономическое и социальное положение в России до того, как ему придется покинуть свой пост. Сейчас - когда мировые цены на нефть высоки, олигархи напуганы, ситуация в Америке отличается неопределенностью, с Европой сложились хорошие союзнические отношения, ВВП растет, а рейтинги его популярности составляют 80% - он может какое-то время действовать беспрепятственно.
Думаю, чтобы уцелеть и победить в этой игре, ему придется во многом пожертвовать той поддержкой, которой он пользуется среди населения и на Западе, и в буквальном смысле 'пройти по канату над пропастью'. Это потребует весьма искусного балансирования. Ставки здесь очень высоки. Если мои оценки и прогнозы верны, я просто восхищаюсь им за то, что он взял на себя такую ответственность. Ни один другой политик в стране не способен взять эту задачу на себя и успешно вести столь тонкую игру.
