'Хорошо', - отвечает Михаил Ходорковский во время перерыва в судебном заседании на вопрос одного из журналистов о том, как у него дела, и бросает дружелюбный взгляд через решетку своей клетки, из которой он вынужден следить за ходом процесса. В своей черной футболке и в джинсах он выглядит еще более худым, но в глазах его чувствуется живость. У нефтяного миллиардера, находящегося в заключении с 25-го октября прошлого года, не чувствуется ожесточенности. Во время заседания он что-то записывает в тетрадь с голубыми обложками, отвечает на вопросы судьи, как и обычно, тихим голосом.
Зал судебных заседаний, где проходит привлекающий внимание всего мира процесс против самого богатого предпринимателя России, небольшой. Пяти узких деревянных скамеек хватает на тридцать человек. В зале находятся убеленные сединами родители Ходорковского, в советское время они были инженерами на одном из заводов, иностранные адвокаты во главе с загорелым, черноволосым Робертом Амстердамом (Robert Amsterdam), не более десятка журналистов из пишущей братии, телеоператоры в зал не допущены. В помещении находятся восемь милиционеров из подразделения специального назначения, они охраняют высокую серого цвета клетку размерами, наверное, шесть на два метра, в которой рядом с бывшим главой ЮКОСа сидит обвиняемый по тому же делу Платон Лебедев. Если адвокат Ходорковского Антон Дрель говорит с обоими во время перерыва, то рядом на расстоянии слышимости, в метре от них, постоянно находится милиционер.
'Ходорковский, встаньте!'
Места перед обвиняемыми занимают российские адвокаты, их в общей сложности десять человек. На противоположной стороне сидят четыре представителя обвинения во главе с государственным обвинителем, одетым в форму. Суд состоит из трех судей-женщин. Председательствующая говорит тихо. 'Ходорковский, встаньте!' - говорит она, когда обращается с вопросом к подсудимому, от другой формы обращения она отказывается. Она задает вопросы, связанные с процессом, Ходорковский отвечает 'да' или 'нет'. Его лицо, в отличие от председательствующей судьи, излучает, кажется, дружелюбие и невозмутимость.
Напротив, Платон Лебедев, доверенный человек Ходорковского и бывший президент группы МЕНАТЕП, через которую Ходорковский и его партнеры контролировали нефтяной концерн ЮКОС, создает впечатление человека, доведенного до истощения. Лебедев сидит в следственной тюрьме более года. Это видно по нему: он бледен, выглядит изнуренным, говорит с трудом, когда встает, прямо не держится. Какое-то время он находился в медсанчасти тюрьмы, его защитники борются с начала процесса за то, чтобы его обследовали независимые врачи. Органы юстиции ответили тем, что перевели его в камеру, в которой содержатся двадцать человек.
Состояние здоровья Лебедева вызывает озабоченность
Состояние здоровья Лебедева в связи с хроническим гепатитом вызывает озабоченность, докладывает адвокат и передает суду акт заключения заочной экспертизы, проведенной английским медиком, специалистом по заболеваниям печени. Адвокат ходатайствует о проведении независимого медицинского обследования в специализированной клинике и переносе до этого времени процесса, а также об освобождении своего подзащитного под поручительство. Суд уже однажды отклонял ходатайство и отклоняет его в очередной раз. Перед зданием суда адвокатов и родителей ожидают телевизионщики. Отец, Борис Ходорковский, вышел во время перерыва подышать свежим воздухом, но тут же возвращается, завидев телекамеры. К журналистам выходит адвокат Лебедева. На улице Роберт Амстердам консультируется с российской защитницей. Группа студентов из Российского гуманитарного университета, который финансировал Ходорковский, выделяя миллионы долларов, скандирует на противоположной стороне улицы - 'Свободу!', когда кто-то дает интервью перед телекамерой. На них красные футболки с надписью 'Свободу МБХ' - с аббревиатурой имени и отчества Михаила Борисовича Ходорковского. Его портрет - на обратной стороне футболок.
Ждать придется еще несколько недель, а, может, месяцев
Процесс продлится еще несколько недель, а, может, месяцев. Чем он закончится, зависит не от судьи, не от прокурора и не от защиты. Это зависит оттого, как договорятся Ходорковский и его партнеры с Кремлем о передаче ЮКОСа, как решит распорядиться судьбой своего противника Владимир Путин. Вчера, как сказал его адвокат, Ходорковский предложил без всяких условий передать с целью погашения задолженности ЮКОСа по налогам свои 44 процента акций. Правительство пока на это никак не отреагировало. Председатель правления ЮКОСа Стивен Тиди (Steven Theede) предложил, говорят, правительству восемь миллиардов долларов США, если концерну предоставят для их выплаты три года. Между тем, министр финансов Алексей Кудрин сказал, что ЮКОС отсрочки по платежам не получит, мол, у предприятия достаточно денег. В Кремле, по слухам, есть разные сценарии того, как поступить дальше с ЮКОСом и Ходорковским. Доверенный человек Путина Игорь Сечин собирается якобы использовать государственную нефтяную компанию 'Транснефть' для того, чтобы забирать у ЮКОСа нефть. Другие в Кремле якобы против, считают слишком большим ущерб для российской экономики. Сам Путин, как говорят, пока колеблется по поводу того, чем должно закончиться дело. Что всегда вызывает слухи, так это то, что непонятной остается суть дела. Это является типичным для сегодняшней России, где переживает радостное возрождение специальность советологии.
