Россия - гордая страна, которая за свою многовековую историю видела множество ужасных преступлений против своего народа.
Только по своим масштабам и жестокости, гибель миллионов людей, заморенных голодом и истребленных в эпоху сталинского режима в XX веке, является, конечно же, одним из самых жутких примеров.
Наиболее жестокой мерой стала депортация сотен тысяч чеченцев в машинах для перевозки скота зимой 1944 года - тогда целый народ был обвинен в сотрудничестве с немецкой армией и выслан из своих родных земель на северном Кавказе. По чеченским данным, в то время погибло, по крайней мере, 500 тыс. человек, а согласно советской статистике, цифра достигала 200 тыс.
Однако, несмотря на то, что россияне, казалось бы, должны были привыкнуть к смерти, а их сердца - огрубеть, кровавые события прошлой недели, в результате которых в небольшом провинциальном городе Беслане погибло более 300 школьников, их родителей и учителей, стали огромным шоком для всей страны и вызвали сочувствие всего мира.
Что касается личностей террористов, совершивших нападение на школу, то здесь царит полная неразбериха. Бывшие заложники полагают, что это были чеченские сепаратисты, хотя все признаки указывают на то, что это были их исламские сообщники из соседней Ингушетии. Федеральные власти утверждают, что захват заложников совершили 'международные террористы'. Советник президента Путина, который вступал с ними в переговоры, говорит, что они не могли говорить по-чеченски, но в то же время признает, что они говорили с кавказским акцентом. Но какой бы национальности они не принадлежали и каковы бы ни были их требования - что тоже является спорным вопросом, - они были готовы умереть за свое дело и убить сотни невинных людей, что в итоге и произошло. И это самый жуткий момент в этой трагедии. Они убивали людей в спортзале школы, чтобы вызвать как можно большее отвращение в стране и по всему миру, но никак не сострадание.
Несомненно, ситуация была осложнена еще и хаосом происходящего и некомпетентностью российских спецслужб, которые так и не смогли составить сколько-нибудь приемлемый и ясный план действий. Им не удалось оградить школу от толпящихся отчаявшихся родственников и вооруженных членов отряда смерти. Также не удалось им обеспечить соответствующие машины скорой помощи для доставки сотен умирающих и раненых в больницы, после того, как захват заложников завершился беспорядочной 10-часовой перестрелкой. Возможно, они поверили в свою собственную ложь о том, что число заложников чуть превышало 300 человек, а не 1200.
Теперь, однако, есть риск того, что данные уроки не будут усвоены. Обращаясь к нации в минувшие выходные, г-н Путин признал, что органы обороны и безопасности действовали неэффективно, и что коррупция процветала в органах правосудия и правопорядка. Но затем, он возложил всю вину на безымянных международных террористов, а отнюдь не на ошибочную политику своей администрации. Некоторым очень хочется оторвать от нас лакомый кусочек, сказал президент. А другие им помогают, и помогают потому, что верят, что Россия, будучи одной из ведущих ядерных держав, до сих пор представляет для них угрозу - угрозу, которую необходимо убрать. И терроризм, конечно, - просто орудие для достижения этих целей.
Это был классический пример риторики времен холодной войны. Владимир Путин ни разу не упомянул в своем обращении проблему Чечни, которая, по утверждению его правительства, уже решена. Вместо этого, он обвинил некий аморфный 'международный терроризм' в намерении уничтожить матушку Россию и объявил, что страна находится в состоянии войны.
Это очень напоминает ошибочную риторику президента Буша и его соратников, которые говорят о 'войне с террором'. В итоге, в обществе формируется совершенно нереалистичное понимание того, что необходимо сделать для уничтожения терроризма во всех его многочисленных проявлениях: происходит облагораживание врага и создается впечатление, что окончательная 'победа' может быть достигнута. На прошлой неделе наступил 'момент истины' для г-на Буша. Отвечая на вопрос телекомпании NBC, можно ли победить в 'войне с террором', он признался: 'Я не думаю, что в ней можно победить. Но я полагаю, что можно создать условия, при мир не воспринимал бы тех, кто пользуется террором как инструментом'. С таким же успехом, он мог бы сказать: 'Это не война, это борьба за умы и сердца'.
Но его откровенность длилась недолго. Через несколько часов представитель президента настаивал на том, имелась ввиду неприемлемость 'формальной капитуляции' или подписания соглашения с террористами. Однако кандидат в вице-президенты от Демократической партии Джон Эдвардс моментально отреагировал на заявление Буша и обвинил его в 'объявлении поражения', настаивая на том, что 'войну' выиграть все-таки возможно.
Сама концепция войны с террором, будь то в варианте г-на Путина или г-на Буша, или даже г-на Эдвардса (которому, конечно, видней), играет на руку террористам. Она вызывает психоз и страх, желание возвести как можно больше препятствий и границ для защиты своей 'родины' и подрывает саму свободу, на защиту которой она претендует.
Невозможно защитить каждую уязвимую цель, такую как школа в Беслане. Необходим более эффективный сбор информации, а не усиленная охрана границ. А разговоры о 'войне' отвлекают внимание от тех, кого чувство несправедливости и горе могут толкнуть на фанатичные преступления, чего и ждут сепаратисты.
И это действительно так в ситуации с Чечней, которая, благодаря путинской политике массовых военных репрессий и 'ковровой бомбежке' городов и деревень, превратилась в опустевшую и заброшенную землю. Хотя люди и устали от войны, российская политика окончательно отвратила их, создав благоприятные условия для присоединения исламских священников к националистам, полевым командирам, да и просто бандитам. Но есть опасность того, что и Буш может столкнуться с подобной ситуацией в Ираке и Афганистане.
