В 1992 году на устах командиров всей российской 58-й армии, размещенной на Северном Кавказе, было только одно имя - Шамиль Басаев. Тогда Басаев был для них последним воплощением легендарного чеченского воина, увековеченного в произведениях Лермонтова и Толстого.
В то время Басаеву было под тридцать, и воевал он за отсоединение мусульманской Абхазии от Грузии - одной из 15 независимых республик, появившихся на карте мира после распада Советского Союза. В течение года из Абхазии было изгнано 250 тысяч грузин-христиан, чем Москва была вполне довольна, потому что это укладывалось в ее стратегию ослабления своих соседей, только что получивших независимость.
Но русские генералы не знали тогда, что всего через год тот же самый Басаев повернет оружие против них и начнет сепаратистскую войну в Чечне. За последние десять лет Басаев стал врагом номер один для Москвы - за его голову назначена награда в 10 миллионов долларов.
С 1993 года до дня трагедии в средней школе ? 1 города Беслана, что в российской автономной республике Северная Осетия, Басаев и его банда, состоящая из 'гази' (солдат священной войны) чеченского, ингушского, дагестанского и арабского происхождения, постоянно не давала покоя российской армии, фактически ведя войну - самую кровавую войну, что видела эта земля с сороковых годов прошлого века, - конца которой не видно и до сих пор.
Только убито по меньшей мере 20 тысяч российских солдат, и намного больше остались калеками. Столица Чечни Грозный превращена в груду обломков, половина населения города бежала в соседнюю Ингушетию. Дыхание войны ощутили и в других регионах России, включая Москву - за это время в России совершено более 80 крупных террористических актов, унесших сотни жизней. В одном только Беслане погибло до 400 человек, половина из которых - дети.
По выражению российского министра обороны Сергея Иванова, трагедия в Беслане - это 'наше одиннадцатое сентября'. Действительно, сравнение правильное. По двум причинам.
Во-первых, команда террористов, напавших на школу в Беслане, так же была косвенным порождением макиавеллиевской политики России на Кавказе, как и те, кто 11 сентября направил самолеты на башни Всемирного торгового центра, были, пусть по непрямой линии, потомками движения моджахедов, в 80-х годах созданного для борьбы с коммунистами в Афганистане руками ЦРУ совместно с союзниками Америки из Саудовской Аравии и Пакистана.
Во-вторых, теракт в Беслане, как и теракт 11 сентября в Америке, стал последней каплей, переполнившей чашу терпения. В 1993 году Соединенные Штаты еще могли переварить и забыть первый взрыв во Всемирном торговом центре в Нью-Йорке, но после 11 сентября об этом никто и не заговаривал. То же самое произошло и в России. Захват двух тысяч заложников в Буденновске в 1995 году, взрывы многоэтажных домов в Москве, теракт в московском театре в 2002-м - все эти преступления, совершенные той же бандой Басаева, можно забыть - со временем. Но то, что случилось в Беслане - самый кровавый захват заложников в новейшей истории - нельзя забыть никогда.
Так что неудивительно, что российское руководство, начиная с президента Владимира Путина, заговорило теми же словами, что и их американские коллеги после 11 сентября. Они говорят о 'превентивной войне', той самой, которую Кремль так громко осуждал в 2003 году, когда американцы повели свою коалицию в Ирак. А после Беслана Путин также говорит о 'тотальной войне' и 'преследовании террористов в любой точке мира'.
Что реально сможет сделать Россия? Ответ на этот вопрос зависит от того, готово ли нынешнее российское руководство изменить свой взгляд на отношения с остальным миром так же радикально, как это сделало правительство Буша в 2001 году. Россия сделает к этому первый шаг, когда признает, как признали Соединенные Штаты после 11 сентября, что любой терроризм есть зло, и что любая группировка и/или государство, поддерживающие и финансирующие террористов есть не меньшее зло, чем сам терроризм.
После резни в Беслане Россия вполне может начать быстрое сближение с Соединенными Штатами. Теперь Москва понимает, что без дипломатической и, в конце концов, военной поддержки Вашингтона ей не выстоять против врага, получающего поддержку во всем мире. Первый знак возможного заключения российско-американского антитеррористического союза мир, возможно, увидит не далее как в октябре, когда Организация Объединенных наций будет обсуждать подписание международного договора по борьбе с терроризмом.
После Беслана Россия, скорее всего, наконец-то перестанет обращаться к своей традиционной аксиоме о том, что 'кто для одних террорист, тот для других борец за свободу', и примет более широкое определение терроризма, предлагаемое правительством Буша, которое распространяется и на ливанских боевиков вместе с их палестинскими собратьями.
Такой шаг будет предполагать, что Россия пересмотрела свою нынешнюю позицию в отношении арабо-израильского конфликта, операции по освобождению Ирака и стремления Ирана заполучить ядерное оружие. Это станет для всех сигналом, что Москва движется именно в этом направлении.
На прошедшем на прошлой неделе заседании Совета Безопасности ООН Россия не наложила вето на французско-американскую резолюцию, требующую прекратить военную оккупацию Ливана Сирией и распустить отряды боевиков 'Хезболла', финансируемые из Ирана. Из Кремля также просочились сведения о том, что Россия как минимум на год откладывает строительство и обеспечение иранской атомной электростанции в Бушере, чтобы самой убедиться в том, что иранские муллы не строят планов производства ядерного оружия.
Второй шаг, которого ожидают от России - отказаться от политики поддержки сепаратистских движений, направленных против соседних государств. Абхазскому и аджарскому бунтам в Грузии, молдавскому сепаратизму, укоренившемуся в Приднестровье, а также поддержке Россией аннексии Южной Осетии Северной Осетией должен быть положен конец.
Получается, что Россия борется с сепаратизмом на северном Кавказе и в то же время играет на другой стороне. Это не дает возможности полагаться на Москву как на гаранта стабильности в этом регионе - потенциально одном из самых взрывоопасных регионов мира.
Мало того, что на Кавказе до сих пор не разрешено несколько территориальных споров - на этой земле тлеет более десятка застарелых этнических конфликтов. Россия, аннексировавшая Кавказ еще в 18-м веке, до 1992 года кое-как удерживала в его равновесии, применяя где дипломатию, а где и силу. Но с тех пор в этом регионе постоянных конфликтов Россия сама стала главным источником нестабильности.
Третий шаг, который она могла бы сделать - оказать помощь тем своим соседям, которые сами борются с исламским терроризмом - например, Узбекистану и Кыргызстану, вплотную столкнувшимися с исламской угрозой на своей территории, особенно в Ферганской долине, еще десять лет назад. В свое время определенные силы в Москве поддерживали и эти группировки, и те, что укрывались в китайской провинции Синцзян (Восточный Туркестан), таджикском Кулябе и в некоторых районах Афганистана.
Заключение паназиатского пакта по борьбе с терроризмом должно проходить, не в рамках так называемой Шанхайской группы, а в более широком формате. Россия, Китай, Казахстан и центральноазиатские республики должны пригласить к сотрудничеству по борьбе с исламским терроризмом и Индию, и Пакистан.
Кроме того, Россия обязана признать наличие законных притязаний чеченцев. Маловероятно, чтобы попытки Москвы насадить в Чечне свой марионеточный режим в конце концов увенчались успехом. Рано или поздно Путину придется сделать то, что однажды сделал Борис Ельцин: признать, что среди чеченцев существуют определенные лидеры, и начать с ними переговоры. Это не означает, что переговоры нужно вести с террористами вроде Басаева. Этих людей весь мир поставил вне закона, и их война - война против всего мира в целом. Они ведут войну за выживание.
Поливать грязью Россию и Путина, как делают некоторые политики из Европейского Союза - это не просто плохая политика. Это нечестно. Ничем и ни в какой степени нельзя оправдать террористические акты, подобные тому, что произошло в Беслане. Этот теракт - один из примеров трагедии, которую готовят исламские террористы для всего человечества, вне зависимости от вероисповедания.
Бесланские террористы происходят из того же международного сброда, который перерезает людям горло в Алжире, посылает в израильские и иракские города террористов-самоубийц, убивает сотрудников гуманитарных миссий в Афганистане, взрывает людей в Мадриде и Джакарте, сжигает дотла целые деревни в Кашмире и устраивает резню в торговых центрах в Саудовской Аравии.
Некоторые центры поддержки Басаева и его банды находятся далеко за пределами досягаемости российских сил. Например, Малайзия уже несколько лет является одним из главных центров финансового и тылового обеспечения чеченских террористов. Басаева и иже с ним неоднократно привечали на берегах Персидского залива в Катаре. Чеченские террористы есть и в Вазиристане, одной из провинций Афганистана, и в племенных районах Пакистана, и в Кашмире. Но настоящая война против террора должна идти и в самой России. Сам Басаев и его напарник Аслан Масхадов, бывший президент Чечни, а сейчас лидер боевиков, находятся в Чечне. Как же получается, что на такой маленькой площади их до сих пор не могут найти? Ответ прост: в среде российских военных есть определенные элементы, связанные с кавказской мафией, которые годами греют руки на чеченской войне и, естественно, не хотят, чтобы она закончилась.
Банда, напавшая на Беслан, стреляла из нового оружия российского производства, купленного у российских же солдат и офицеров. По оценкам российского министерства обороны, о пропаже оружия регулярно докладывают до сорока процентов российских военнослужащих в Чечне, не исключая и элитных частей 'коммандос' - 'Альфу' и 'Вымпел'.
Да и столица Южной Осетии Цхинвали всего несколько месяцев назад была, по сути, одним большим воровским базаром, на котором можно было по сходной цене купить любое оружие российского производства, вплоть до ракет 'земля-воздух'. А каким образом террористы получали внутренние паспорта, без которых передвижение по территории Российской Федерации невозможно? Такие паспорта довольно просто купить. Стоят они в некоторых частях страны, в том числе и в Москве, до трех с половиной тысяч долларов. А чеченские террористы получают не только субсидии от арабов и своих сподвижников в Малайзии, но и долю в доходах от контрабандной торговли, уходящей далеко за пределы Кавказа и опутывающей своей сетью весь Ближний Восток и Европу. Недавно возле Саады (Saadah) на границе Йемена и Саудовской Аравии йеменская армия отбила у группировки местных боевиков целую партию контрабандного российского оружия, приобретенного на Кавказе.
Кое-кто среди российских военных также повязан с террористами в переправке наркотиков через Пакистан и Афганистан в Европу. И, наконец, сейчас несколько российских офицеров находятся под следствием в отношении их участия в подпольной торговле нефтью, украденной из нефтепровода, идущего по территории Чечни, предположительно контролируемой боевиками.
Чеченская война очень многим дала возможность разбогатеть. У террористов достаточно денег, чтобы объявить награду в 10 миллионов долларов на жизнь Владимира Путина в ответ на такие же действия с его стороны. Даже если перекрыть источники их дохода от незаконной торговли, которую невозможно было бы вести без соучастия чинов 58-й армии, их казна не оскудеет. Они по-прежнему будут получать деньги от шейхов, считающих, что, давая деньги на убийство христиан и евреев, они оплачивают себе место в раю. Но уничтожение черного рынка на Кавказе станет первым твердым шагом к тому, чтобы сокрушить врага, уже показавшего, что он не признает никаких границ и барьеров.
Ленин считал, что царская Российская империя погибла, потому что после десятилетий войны на Кавказе стала слишком слабой. Может быть, и российское слабое еще пока демократическое общество ждет такая же судьба?
