Бывший старший тренер 'Челси' вспоминает последний год, проведенный на 'Стамфрод-Бридж': добродушному итальянцу портил кровь не столько Роман Абрамович, сколько Питер Кеньон (Peter Kenyon)
'Воспоминания!', - восклицает Клаудио Раньери (Claudio Ranieri), вернувшись в город, где его так страстно любили и так беспощадно предали. В вестибюле фешенебельного лондонского ресторана, носящего именно такое название, чинный струнный квартет, будто нарочно, играет грустную мелодию. 'Это мой первый ланч в Лондоне с тех пор, как я ушел из 'Челси', - смеется он, - и нас отправляют в ресторан под названием 'Воспоминания'! Стоило мне войти, как они начинают играть эту грустную, но прекрасную музыку. На что они все намекают?'
Раньери ведет беседу в приятно-ностальгическом тоне, а порой наш разговор прерывается взрывами смеха. И все же, как в любом рассказе об обреченной дружбе, за этим ощущается скрытая боль. 'Я человек чуткий, и понимаю, почему мы говорим о предательстве, хотя мне это слово не нравится. Поймите, я разочарован, но у меня нет ощущения, что меня предали. Я не сержусь - но я вам скажу, когда именно я испытал самое большое разочарование. За день до первого полуфинального матча в Лиге чемпионов против 'Монако', я слышу, что Роман Абрамович и Питер Кеньон собираются встретиться в Монте-Карло с агентом [Жозе] Моуриньо (Jose Mourinho). Это было немного чересчур. . .'
Он заполняет паузу глотком кроваво-красного 'шираза'. А потом бьет себя кулаком в грудь. Сразу представляешь себе такую же руку с ножом, наносящую ему ужасную рану.
'Знаю, что они хотели заполучить Моуриньо, но делать это в такой момент. . . В ту же минуту я сказал себе: 'Я должен вдвойне постараться выиграть матч'. Я принял это слишком близко к сердцу. Эмоции взяли верх. Но это моя вина. Моя ответственность'.
Стремясь 'показать кузькину мать' владельцу клуба Абрамовича и менеджеру Кеньону, что-то им 'доказать', Раньери, судя по всему, утратил тактический расчет. Когда 'Монако' остался вдесятером, он 'хотел во что бы то ни стало выиграть матч'. И без того небесспорный подбор игроков усугубился неудачными заменами, в результате которых 'Челси' оказался в уязвимом положении. В тот вечер, который он до сих пор вспоминает с ужасом, команда пропустила три мяча.
'Перед вторым, домашним матчем, я тоже думал, что мы сделаем нечто фантастическое. Ребята были в отличной форме. Мы ведем 2:0, и тут, в последнюю секунду первого тайма, 'Монако' забивает рукой. Какая боль! Если бы они вышли на второй тайм, уступая два мяча, им пришлось бы атаковать. Игра бы полностью изменилась. Но все обернулось по-другому'.
В ответ на вопрос, остался бы он в 'Челси', если бы выиграл кубок, Раньери только пожимает плечами. Хотя он намеренно хвалит Абрамовича - вероятно, он получил большие 'отступные' при условии, что не будет критиковать россиянина-владельца клуба - судьба тренера была решена за девять месяцев до этого. В своей новой книге он пишет, что при первой встрече с Абрамовичем, 'я, спокойно и абсолютно искренне, дал ему шанс, даже хотел помочь безболезненно завершить мой контракт. Никакого ответа. Вместо этого, он начал спрашивать, что я думаю о команде. . .'
В личной беседе Раньери говорит откровеннее: 'В книге я об этом не пишу, но перед той встречей кое-что произошло. Когда Роман впервые приехал в клуб, в предсезонье, я был в кабинете у Тревора Берча (Trevor Birch). Вдруг я вижу, как мимо быстро проходят четыре-пять человек. Тревор говорит, что один из них - Роман. Я говорю Тревору: если Роман не встретится со мной сегодня, значит, у меня нет шансов. И конечно, он не захотел со мной повидаться. Мы встретились лишь где-то через неделю. Я это воспринял как четкий сигнал'.
Хотя Раньери, с явным преувеличением, называет Абрамовича 'очень лояльным человеком', он взрывается от хохота, услышав мое предположение, что россиянин с самого начала планировал заменить его Свеном Йораном Эрикссоном (Sven Goran Eriksson): 'Ну конечно. Это было очевидно. Мне оставалось либо сказать 'прощай', либо попытаться совершить чудо. Когда он не смог заполучить Эрикссона, я понял, что могу выиграть в эту лотерею. Я сказал: 'Давай, Клаудио - постарайся!'. Долгое время этот выигрышный номер буквально маячил у меня перед глазами'.
Для Раньери Абрамович остается 'большой загадкой. Понять его трудно, но со мной он вел себя благородно', В ходе одного из редких приступов откровенности Абрамович рассказал Раньери, что влюбился в футбол в предыдущем сезоне, посмотрев потрясающий, пусть и несколько бестолковый матч Лиги чемпионов, когда 'Реал Мадрид' победил 'Манчестер Юнайтед' со счетом 5:3. В результате такого сочетания невежества с бешеными деньгами Абрамович 'задает простые вопросы. 'Кто лучший тренер в Англии?' Ему говорят: Эрикссон. 'Тогда мне нужен Эрикссон'. Потом он спрашивает: 'Кто лучший специалист по маркетингу?' Кто-то отвечает: Питер Кеньон. Тогда Роман говорит: 'Мне нужен Кеньон''.
Презрения к Кеньону Раньери почти не скрывает: 'Романа я считаю сильным человеком. Кеньон - другой. Не самый приятный тип'.
Итальянец сделал мрачное лицо, но через минуту, не выдержав, снова просиял: 'Ох уж этот Питер Кеньон! Какие фантастические ощущения я пережил благодаря ему! Когда он пришел, атмосфера за пределами раздевалки полностью изменилась. Кеньон добился этого с помощью одного интервью. Роман никогда не говорил: 'Клаудио, если хочешь остаться в команде, ты должен победить'. Кеньон сказал это сразу же, как только появился. И он говорил не от лица Романа: сам додумался. Так что люди начинают спрашивать себя: 'Кто нам больше нравится - Раньери или Кеньон?' Мне это страшно приятно. Он мне не соперник. Вдруг все оказались на моей стороне. Вся страна на моей стороне. Спасибо тебе, Питер Кеньон!'
После того, как 'Челси' одолел 'Арсенал' в эмоциональном четвертьфинале Лиги чемпионов, Раньери с Абрамовичем от радости обнялись. 'Я с радостью раскрыл объятия Роману. Но Кеньона я обнять не мог. С ним я ограничился рукопожатием. Это я сделал подчеркнуто. Понимаете, я хотел доделать дело в 'Челси'. Я начал с фундамента, выстроил первый, потом второй этаж, и хотел закончить крышу'.
Возможно, на 'Стамфорд-Бридже' Раньери и закончил второй этаж, но 'крыша' досталась уже 'особому' Моуриньо, с его склонностью к расчету, 'умеренности и аккуратности'. Раньери отмежевался от своего преемника-португальца, подчеркнуто отдавая предпочтение футбольной философии Арсена Венгера (Arsene Wenger) и неприкрытой страстности сэра Алека Фергюсона (Sir Alec Ferguson), но тщательно избегал сравнений между своим 'Челси', построенным на импровизации, и прагматичной моделью Моуриньо. 'Я видел только первые 10 минут их матча против 'Манчестер Юнайтед'. Представляете, я живу в отеле в Валенсии, и они не позволяют мне смотреть футбол. Включаю телевизор, а футбола нет. Гольф есть! Японский канал есть, а футбола нет! Невероятно! Надо немедленно оттуда съезжать.
Но его деятельность в 'Порту' показывает, что у Моуриньо всегда сильная защита. Мои друзья, которые видели игры 'Челси' в этом сезоне, говорят, что на него порой больно смотреть. Видеть, как Франк Лампар (Frank Lampard), игрок, к которому я относился по особому, играет таким образом, для них просто непереносимо. Не знаю. Думаю, его система понятнее игрокам. И его команда, как правило, побеждает. 'Порту' победил в чемпионате, Кубке УЕФА и Лиге чемпионов. А в 'Челси' игроки даже лучше, чем были у него в 'Порту''.
Когда я попросил его представить, как Абрамович относится к доставленному 'удовольствию' - в восьми матчах премьер-лиги забито 8 голов - Раньери улыбается: 'Пусть сам Роман вам ответит. . .'
Раньери знает: победа - это все. Его новая команда находится сегодня в том же положении, что и 'Челси' - в испанском чемпионате 'Валенсия' идет на втором месте, не потерпев ни одного поражения, и уступая более экстравагантной 'Барселоне' всего два очка. 'Мы не 'Барселона' или 'Реал Мадрид'. Они выше классом, но 'Валенсия' сильна. У нее мой дух. Английский дух. Но играем мы в итальянский футбол. У нас в 'Валенсии' очень много внимания уделяется философии игры'.
Раньери только фыркает в ответ на предположение, что в нынешней способности 'Челси' одерживать просчитанные победы со счетом 1:0, есть что-то итальянское: 'Нет! У Моуриньо типично португальская игра. Его команды отлично умеют контролировать мяч, чтобы сбить темп. Мы в 'Валенсии' действуем по-другому. Но, думаю, 'Челси' и 'Валенсия' - фавориты Лиги чемпионов. Если обе команды встретятся в финале, в этом не будет ничего удивительного'.
Несомненно, такой финал, да еще если 'Валенсия' нанесет поражение не столько 'Челси', сколько Абрамовичу, Кеньону и Моуриньо - заветная мечта Раньери? 'Конечно. Но я об этом не думаю. В прошлом году я не выиграл Кубок чемпионов, но в Англии произошло нечто особенное. Я это понял, когда мы сыграли последний матч в гостях - на 'Манчестер Юнайтед'. И в начале, когда я шел к скамье, и потом, уже в конце, болельщики 'Манчестера' аплодировали мне с настоящим чувством. Это было потрясающе. Англичане так меня поддерживают - это просто невероятно. Еще сильнее это проявилось на моей последней игре в 'Челси'. Я ощущал это с такой силой'
Раньери задумчиво опускает глаза. Потом вновь, посреди города, который он потерял, раздается его тихий смех: 'Вряд ли Питер Кеньон когда-нибудь испытает такое чувство. . .'
