Вскользь взглянув на видеоряд теленовостей на прошлой неделе, можно было подумать, что в Москве и по всей стране начинается серьезная забастовка работников государственных учреждений. Вы подумали бы так и ошиблись бы, потому что в России все на самом деле не так, как кажется с первого взгляда.
Чередованием большого количества панорамных съемок и крупных планов телевизионщикам удалось создать впечатление, что у Белого дома, в котором размещается российское правительство и который часто используется для проведения митингов, собралась большая толпа. Показывали искаженные гневом лица; слышны были твердые (и, надо признать, учитывая их сегодняшнее состояние, справедливые) требования о повышении заработной платы учителей, ученых и прочих государственных работников; над толпой держали лозунги с надписями 'Плохое образование - позор России!', и так далее. Но, когда я прибыл на место событий к тому времени, когда должны были начаться речи, полиции там уже было больше, чем самих митингующих - то есть около сотни, - а сами участники акции протеста были явно молоды и подозрительно хорошо организованы.
Выражения народного гнева, как и российский парламент, правительство и средства массовой информации, стали подконтрольны, управляемы, и уже не отражают настоящую реакцию простого народа.
Александр, первый демонстрант, с которым я побеседовал, не сказал, кто он по профессии, но не стал скрывать, что он делает у Дома правительства. 'Меня попросила прийти моя партия', - сказал он, имея в виду вряд ли заслуживающую своего названия Либерально-демократическую партию России популиста-националиста Владимира Жириновского.
Владимир, врач с двадцатилетним стажем, работающий в одной из больниц Академии наук, имеет все основания быть недовольным своей зарплатой в 7 тысяч рублей в месяц (это 132 фунта), но, когда я спросил его, зачем он пришел, он сказал, что его направила администрация больницы.
Только Люба, учительница из южного Подмосковья, пришла, по-видимому, по собственному убеждению. 'У нас такие маленькие зарплаты', - сказала она. Но никто из ее коллег на митинге не появился.
Такая апатия имеет несколько причин. Во-первых, за долгую историю авторитарного правления в России традициям народного протеста появиться было просто неоткуда. Во-вторых, люди не доверяют профсоюзам, которые занимаются раздачей путевок в дома отдыха и других льгот вместо того, чтобы бороться за приличные условия труда в стране, которая некогда была объявлена раем рабочего класса.
Но что касается последнего события, то главное, что отвратило от него людей - подозрительно заорганизованный характер самого протеста, который по времени удивительно совпал с решением парламента повысить зарплаты в государственных учреждениях. Усилий затрачено всего ничего, а впечатление эффективного социального диалога создано - щедрое и доброе правительство незамедлительно выполняет то, чего хотят граждане.
Но не все на свете можно организовать по заказу. Есть в стране и настоящий протест, когда протестуют реальные люди - например, голодовка авиадиспетчеров. Это говорит о том, что нарыв недовольства в обществе есть, и когда-нибудь он прорвется.
Для оптимизма все же есть причины. Экономический рост стал благом даже для государственных работников и дал им возможность выживать самостоятельно самыми разными способами. Люба зарабатывает частными уроками по вечерам столько же денег, сколько днем в школе; Владимир подрабатывает в частной клинике. Дух рабочего класса, может быть, и чувствует себя неважно, но дух предпринимательства, как всегда, живее всех живых.
