Москва, 17 ноября 2004 года. Каждый четверг Лена Батенкова и небольшая группа других неустрашимых людей пикетируют на Пушкинской площади Москвы, в пределах видимости Кремля, против войны в Чечне. Ее дважды арестовывали и часто надсмехались над ней за то, что у нее якобы отсутствует чувство патриотизма, но Батенкова чувствует, что делает то, что должна делать, чтобы поддержать искру общественных дебатов по вопросу войны в Чечне. "Мы готовы пикетировать столько, сколько потребуется, пока не будет мирного завершения войны, - говорит она. - Мы должны говорить об этом всем и каждому".
Всякому, кто следит за основными российскими печатными изданиями - которые находятся в сильной зависимости от Кремля - может показаться, что группа Батенковой представляет собой крохотное, далекое от реальности меньшинство. Однако независимый исследователь общественного мнения Юрий Левада говорит, что 60% россиян согласны с центральным требованием ее группы, что Кремлю следует сесть за стол переговоров с чеченскими повстанцами, и все большее число людей сомневается в возможности военного решения этой продолжающейся 5 лет войны.
Хотя предметное обсуждение самого болезненного политического вопроса России в последние годы вытеснено на задворки, многие специалисты говорят, что вовсе не факт, что большинство населения предпочитает, чтобы так и было.
"Там, где публичные дебаты еще возможны, они продолжаются весьма активно, - говорит Алексей Симонов, глава Фонда защиты гласности, независимой группы мониторинга средств массовой информации (СМИ). - Проблема в том, что вопрос Чечни изгнан из большинства общественных форумов. В этой стране общественный климат переживает глубокий спад".
Более 100000 человек, в большинстве своем гражданских лиц, погибли с того момента, как десятилетие назад началась первая чеченская война. Во второй чеченской войне сепаратистские повстанцы прибегли к беспощадному терроризму вроде кровавого захвата заложников в школе Беслана в сентябре с.г., в то время как правозащитные группы обвиняют российские силы и их местных чеченских союзников в том, что те используют "эскадроны смерти" и политические тюрьмы.
Российские официозные СМИ рисуют Чечню как республику, которая "возвращается к нормальной жизни", а продолжающуюся военную кампанию как не имеющую никакой другой альтернативы. Смертоносные террористические нападения здесь выдаются за работу "международных террористов", не имеющих прямого касательства к конфликту в Чечне - точка зрения, которую выразил российский президент Владимир Путин.
"Считается, что тема Чечни является слишком щепетильной для нашего президента, и поэтому СМИ в основном воздерживаются от каких-либо критических дискуссий, - говорит Юрий Голанд, специалист независимого Института мировой экономики и политических исследований. - В основном это вопрос самоцензуры".
Голанд доказывает, что, хотя контроль Кремля над СМИ реален, главная проблема в том, что российское общество игнорирует войну в Чечне. "Я считаю, что существует общественный консенсус, что нельзя допускать никаких переговоров об отделении Чечни из опасения, что это создаст "эффект домино" и распространится на всю остальную Россию. А поэтому люди неохотно соглашаются с тем, что использование силы представляет собой единственный путь, и они не хотят ничего больше слышать об этом".
Но движение протеста набирает силу и может когда-нибудь повлиять на общественное мнение. В прошлом месяце в московском музее и общественном центре имени Андрея Сахарова посетители непрерывным потоком шли мимо экспозиции фотоснимков, окровавленной одежды и других материалов, связанных с жертвами десятилетия "войны и терроризма" в Чечне.
"Мы хотели, чтобы люди задумались над вопросом 'За что мы воюем?', - говорит директор музея Юрий Самодуров. - Если эта война не имеет четкой и различимой цели, тогда невозможно когда-либо ее выиграть. К нам сюда приходят группы кадетов, военных, политиков и многие другие люди. Я надеюсь, что это оказывает воздействие".
На прошлой неделе Комитет солдатских матерей, одна из более крупных общественных групп, преобразовался в политическую партию, чтобы более эффективно доводить до всей общественности свою озабоченность обязательным призывом на военную службу и войной в Чечне. "Нужно, чтобы шел поток достоверной информации (о войне в Чечне). Нужно через соответственные каналы и правильным языком ставить перед властями вопросы. Поскольку кроме нас это делать некому, мы решили сами этим заняться", - говорит Валентина Мельникова, председатель новой Единой народной партии солдатских матерей.
Члены этой организации, которая вызывает резкую критику со стороны Кремля, планируют на следующей неделе встретиться в Брюсселе с Ахмедом Закаевым, представителем лидера чеченских повстанцев Аслана Масхадова. Группа матерей хочет побеседовать относительно путей прекращения войны в Чечне, но, как сообщило вчера агентство "The Associated Press", российский министр иностранных дел Сергей Лавров говорит, что эта группа просто "оправдывает тех, кто поощряет и осуществляет террористические нападения".
Один из руководителей партии "Яблоко", которая в числе нескольких других либеральных партий была изгнана из Государственной Думы РФ после состоявшихся в декабре прошлого года выборов, говорит, что он симпатизирует чувствам разочарования Мельниковой по поводу войны: "Наше политическое поле сузилось, в СМИ существует цензура, а война в Чечне стала запретной темой", - говорит Сергей Митрохин, заместитель председателя партии "Яблоко".
В прошлом месяце 2000 москвичей пришли на митинг протеста по случаю 5-й годовщины начала второй чеченской войны - что крайне мало для города с 10-миллионным населением, но, как говорят организаторы этого митинга, это признак того, что общественность начинает просыпаться.
"В России нет развитого гражданского общества, и большинство людей не готово открыто протестовать, - говорит Лев Пономарев, председатель движения "За права человека", московской коалиции общественных групп. - Но опросы общественного мнения показывают, что война в Чечне действительно волнует население, и люди не верят в возможность военного решения проблемы. Общество посылает властям сигналы, пусть даже власти пока предпочитают их не замечать.
