Его образ персонифицировал революцию: в Новогоднюю ночь в Киеве избранный президент Виктор Ющенко выступал перед своими торжествующими сторонниками, рядом с ним стоял Михаил Саакашвили, глава Грузии. Прошел год с той поры, как Саакашвили сам вел борьбу в своей стране, возглавляя бархатную революцию. 37-летний грузин тоже после массовых демонстраций и обвинений в фальсификации результатов выборов сверг тогдашнего правителя в Тбилиси Эдуарда Шеварднадзе.
SZ: Господин президент, Вы только что вернулись с Украины. Вы занялись бизнесом по экспорту революции?
Саакашвили: Не думаю, но есть много похожего между тем, что происходит на Украине, и что произошло в Грузии: поведение людей, лозунги, энтузиазм.
SZ: В совместном заявлении с украинским президентом Виктором Ющенко, который вскоре будет приведен к присяге, Вы говорите о новой волне освобождения в Европе. Освобождения от кого?
Саакашвили: В нашей стране политическая система следовала ритуалу. Демократия была там всего лишь другой формой Советского Союза. Время от времени проводились выборы. Утверждалось, что есть свобода слова, но ничего не изменилось. Почти каждый руководитель был бывшим коммунистическим бюрократом. Этот менталитет мы разрушили. Мы показали, что каким бы сильным ни был государственный аппарат, сдержать народную волю он не в состоянии. Он не функционировал в Грузии и на Украине тоже.
SZ: Но разве Вы не имели в виду также освобождение от России?
Саакашвили: Во всяком случае, русских должно меньше заботить то, что мы делаем в наших странах. У них нет особого права на соучастие в нашей внутренней политике. Невзирая на всю напряженность, мы не испытываем антироссийских чувств. Люди у нас ожесточены из-за политики российского президента, но не из-за российского народа.
SZ: Вы обещали объединить Грузию. Каким образом Вы хотите вернуть сепаратистские регионы Абхазия и Южная Осетия?
Саакашвили: Я обещал сделать это до окончания моих полномочий, и я верю, что это еще возможно. Сейчас мы работаем над убедительными предложениями для Абхазии и Южной Осетии. Мы готовы гарантировать широкую автономию. В случае с Южной Осетией я большого сопротивления не ожидаю. Там, по сути, речь идет о небольшой элите, связанной с контрабандой. С Абхазией будет труднее, поскольку там были этнические чистки. Были изгнаны 300000 грузин. Мы должны завоевать доверие в Абхазии, но также постепенно вернуть этих людей.
SZ: Каким образом Вы собираетесь завоевывать это доверие?
Саакашвили: Мы готовы гарантировать такую автономию, какая только вообще возможна в условиях федерального государства.
SZ: Насилие Вы в любом случае исключаете?
Саакашвили: О том, что в любых случаях, я такого никогда не скажу. Я надеюсь, что не будет крупных инцидентов.
SZ: А Вам разве не нужно очень спешить, чтобы своевременно выполнить свое обещание?
Саакашвили: Нет, у нас есть еще много времени, и мы должны действовать поэтапно. Я думаю, что грузинская экономика выйдет в ближайшие два года на правильный курс и сможет стать привлекательной для сепаратистских областей. До той поры мы не должны допускать давления. У нас еще мало того, что мы можем предложить.
SZ: Но разве успех не зависит, в конечном счете, от России?
Саакашвили: Русские говорят, что они опасаются потерять Кавказ. Когда не знаешь, где проходят свои собственные границы, тогда появляются проблемы по ту и другую стороны границы. Я боюсь, что политикой России управляют чувства. Русские хотят показать, что они еще великие. Президент Владимир Путин сравнил Абхазию с Косово. Ему лучше говорить о вещах, которые ближе: о Чечне, а не о Косово.
SZ: Путин обвиняет Вас в том, что Ваше правительство финансирует американский миллиардер Джордж Сорос (George Soros). Это так?
Саакашвили: Нет, Сорос превратился в мифическую фигуру. Речь не о Соросе, а о теориях заговора. Люди в России должны понять, что революции и энтузиазм за деньги не купишь. Это естественные процессы, а не мировой заговор.
SZ: Вы обещали также людям, что они будут лучше жить. Пока этого не видно.
Саакашвили: Это неправда. Возможно, есть такое впечатление. Но цифры говорят о другом. В прошлом году уровень инфляции у нас составил пять процентов. Это не больше, чем раньше. Старое правительство решило проблему, обеспечив людей работой. Но оно им не платило зарплаты.
Речь шла не о работе, а о том, чтобы дать возможности. Имея возможности, люди должны были зарабатывать деньги. Впервые со времени получения независимости мы платим государственным служащим зарплату, необходимую для выживания. Никто не верил, что грузинская полиция может быть не коррумпированной. Каждый гражданин на каждом шагу должен был ждать, что полицейский потребует взятку. Мой предшественник сказал, что коррумпированным является каждый грузин. Мы разрушили этот миф. Раньше полицейский жил на то, что вышибал с помощью шантажа в качестве взяток с торговца овощами. Моя идея заключалась в том, чтобы он снял форму и открыл свой овощной магазин.
SZ: Вы также обещали соблюдать права человека. Разве в грузинских тюрьмах больше нет пыток?
Саакашвили: Три месяца назад я с Вами еще бы согласился. Но с того времени мы арестовали несколько высокопоставленных полицейских, поскольку они избивали заключенных или искажали показания. Был арестован высокопоставленный полицейский из ведомства по борьбе с наркотиками за то, что подкладывал подозреваемым наркотики. Это был шок. К ответственности за нечто подобное еще не привлекался ни один полицейский.
SZ: Ваша большая цель - вступление в ЕС, Когда она будет достигнута?
Саакашвили: У нас в Союзе уже сегодня есть громадное лобби в поддержку вступления в лице стран Балтии, Польши, Чехии. Нашему вступлению нет альтернативы. Если я буду переизбран на второй президентский срок, это может произойти еще в бытность моего президентства. Во время моей инаугурации детский хор пел грузинский и европейский гимны. Европейский он знал лучше.
