Россия помогает Ирану создать ядерное оружие
Объявив в прошлое воскресенье о сделке по поставке топлива для иранской АЭС в Бушере, российские чиновники похвалялись: оно позволит гарантировать, что Иран никогда не создаст ядерную бомбу. По этому соглашению, отмечали официальные лица в Москве, Тегеран обязан возвращать в Россию все отработанное топливо, содержащее плутоний, пригодный для использования в качестве 'начинки' для ядерного оружия. Сам же реактор будет находиться под надзором Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ).
Ну и что здесь не так? А очень многое.
Во-первых, хотя в печати об этом почти не упоминалось, контракт, который Москва поспешила заключить с Тегераном, будет действовать всего десять лет. Что же касается следующих 20-40 лет, в течение которых реактор будет действовать, то Иран заявил, что намерен снабжать АЭС в Бушере собственным обогащенным ураном. Британия, Франция, Германия и Вашингтон настаивали, что Ирану незачем самостоятельно заниматься обогащением урана, поскольку Тегеран может рассчитывать на снабжение Бушера российским топливом в течение всего срока службы реактора. Теперь об этом можно забыть.
Во-вторых, хотя договор и требует от Ирана возвращать отработанное топливо в Россию, делать он это обязан не раньше, чем через несколько лет после поставки этого топлива. В результате у Ирана будет достаточно времени, чтобы накопить в резервуарах для отработанного топлива достаточно плутония, чтобы оснастить не одну сотню атомных бомб. Одним словом, этот контракт ничуть не снижает опасность того, что Иран отправит на тайно созданный обогатительный завод достаточно отработанного топлива, чтобы создать даже не одну бомбу, а целый ядерный арсенал.
Все это связано с проблемой более общего порядка: пока есть основания опасаться, что Иран втайне осуществляет программу по обогащению или переработке ядерных материалов, существует и угроза, что 'свежее' или отработанное топливо из Бушера может быть использовано для изготовления бомб еще до того, как инспекторы смогут обнаружить и пресечь подобные действия. Это означает, что Иран может просто захватить ядерные материалы, выйти из Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), и начать делать бомбы, или же украсть часть этих материалов, втайне изготовить бомбы, а затем уже выйти из договора.
В октябре прошлого года возглавляемый мною центр опубликовал результаты двухлетнего исследования с анализом подобных рисков. Авторы пришли к выводу, что иранский персонал АЭС в Бушере способен похитить топливо незаметно для инспекторов МАГАТЭ, превратить его в оружейный плутоний, и изготовить бомбу за считанные недели. В докладе ученых содержалось и детальное описание того, как именно это можно сделать. По просьбе правительства США эти 'сценарии' были изъяты из проекта доклада. Причина? По мнению американских чиновников, описания были настолько 'наглядны', что могли использоваться в качестве 'инструкции' при создании бомбы. Уже после публикации доклада сотрудники МАГАТЭ в неофициальном порядке признавали, что описанные в нем сценарии выглядят весьма правдоподобно и вызывают беспокойство.
Какие же уроки должны извлечь США из пробелов в российско-иранском контракте, чтобы не допустить повторения ситуации с Ираном?
Во-первых, необходимо заручиться согласием максимального количества государств с тем, что любая страна, нарушающая ДНЯО, а затем выходящая из этого договора, чтобы без помех производить ядерное оружие, должна рассматриваться как международный 'изгой' до того момента, пока она не передаст или не демонтирует ядерные объекты, созданные, пока она оставалась участником ДНЯО. Это непреложное правило, в поддержку которого уже выступили США, Франция и генеральный директор МАГАТЭ, необходимо принять и применить на практике в отношении Северной Кореи, чтобы Иран или его соседи не сочли, что они также могут получить все необходимое для создания ядерного оружия, а затем безнаказанно выйти из ДНЯО.
Во-вторых, следует недвусмысленно заявить, что ДНЯО, являясь договором о нераспространении, не гарантирует всем его участникам 'неотъемлемого права' на приобретение ненужных им и неконтролируемых ядерных технологий вроде иранского завода по обогащению урана, чье строительство необоснованно с экономической точки зрения. Кроме того, МАГАТЭ должно обеспечить защиту всех крупных реакторов, работающих на низкообогащенном уране, от кражи неиспользованного или отработанного топлива. Это предусматривает установку в реакторных залах усовершенствованных камер слежения, обеспечивающих наблюдение за обстановкой на всей территории в реальном времени, и позволяющих сотрудникам МАГАТЭ немедленно выявить любые нарушения в их работе. Кроме того, за каждым реактором должен постоянно наблюдать на месте хотя бы один инспектор.
Наконец, необходимо обусловить любую конкретную поддержку со стороны США переговорам, которые европейцы в настоящее время ведут с Ираном (скажем, поддержку вступления этой страны во Всемирную торговую организацию, американские инвестиции и развитие торговли с Тегераном) заключением соглашения с указанием конкретного срока, к которому Иран должен отказаться от дальнейшего строительства и демонтировать все без исключения мощности по обогащению или переработке ядерных материалов. США и другим странам необходимо также договориться о конкретных действиях в отношении Ирана, если тот нарушит эти установленные сроки. Пока никаких договоренностей об этом не существует. Все, что мы имеем - это весьма несовершенное соглашение о поставке российского топлива: если оно не будет дополнено другими мерами, то его выполнение приведет лишь к ускорению работ по созданию ядерного оружия в Иране и побудит других претендентов на ядерный статус последовать иранскому примеру.
Генри Сокольский - директор вашингтонского Образовательного центра в области политики нераспространения (Nonprolifeartion Police Educational Center). Он также является (вместе с Патриком Клосоном (Patrick Clawson)) редактором книги 'Готовьтесь к тому, что Иран станет ядерной державой' ('Get Ready to Nuclear-Ready Iran'), которая вскоре выйдет в свет.
