Для большинства людей само название 'Организация Объединенных Наций' несет в себе глубокий смысл. Возможно, у кого-то оно ассоциируется в памяти с волнующим душу словосочетанием 'международное сообщество' или официальным символом, каким, например, является голубая печать ООН.
Американцы и европейцы зачастую говорят об ООН как о своем союзнике или противнике, рассматривая эту международную организацию, по меньшей мере, в качестве суверенного государства, с которым они могут иметь дело. В ходе первых президентских дебатов президент Джордж Буш (George Bush) говорил об 'обращении к Организации Объединенных наций' так, как будто она является скучным и надоедливым родственником: 'Мне не нужно указывать, когда я должен обращаться за помощью к ООН. Я решаю это для себя сам'.
Тем не менее, события последних нескольких недель в очередной раз напомнили нам о том, что ООН это не физическое лицо или союзник, и уж тем более не суверенное государство.
Эта международная организация даже не является собранием благонамеренных людей, просто желающих наступления мира во всем мире.
Она представляет собой группу агентств с абсолютно разными целями и задачами, некоторые из которых (как, например, Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) или Координаторы ООН по оказанию срочной помощи государствам, пострадавшим от цунами) действительно жизненно необходимы, а другие (вроде Комиссии ООН по правам человека под председательством Ливии) - абсолютно нелепы и бесполезны. Некоторые чиновники ООН работают предельно эффективно, другие - из рук вон плохо. Более того, их работа не контролируется вышестоящим надзорным органом, что является обязательным в любом демократическом правительстве или сходном по размерам и организации коммерческом предприятии.
По крайней мере, именно такое впечатление складывается после прочтения двух докладов специальной комиссии, созданной с целью проверки реализации печально известной программы 'Нефть в обмен на продовольствие' в Ираке. Последний доклад, опубликованный на этой неделе, посвящен детальному описанию поведения самого Генерального секретаря ООН Кофи Аннана (Kofi Annan) и его сына - Койо (Kojo Annan). Койо Аннан работал на компанию 'Cotecna Inspection SA', испытывавшую серьезные юридические и финансовые проблемы, что, впрочем, не помешало ей получить контракт на проверку товаров, поступающих в Ирак в рамках программы 'Нефть в обмен на продовольствие'. В ходе расследования выяснилось, что Койо Аннан ввел в заблуждение своего отца по поводу сроков действия своих полномочий - действительно, Койо посвятил отца в интересы своей компании, касающиеся вышеупомянутой программы ООН, только после того, как газета 'The Sunday Telegraph' подробно рассказала о них в своей статье. Из документов, собранных в докладе, становится совершенно ясно, что Койо Аннан, который имел обыкновение присутствовать на всех мало-мальски серьезных заседаниях ООН, намеревался извлечь личную выгоду из высокого положения своего отца. Однако расследование так и не смогло установить, получила ли 'Cotecna Inspection SA' контракт на проверку продовольствия благодаря вмешательству Кофи Аннана.
Однако выводы, сделанные в докладе, как заявил на этой неделе сам Аннан-старший, не влекут за собой автоматическое 'освобождение от ответственности'. Несмотря на отсутствие доказательств личной причастности Генерального секретаря ООН к коррупционному скандалу, репутация его команды после опубликования злополучного доклада выглядит, мягко говоря, слегка подмоченной. В самом начале своей работы члены проверочной комиссии обнаружили, что бывший руководитель администрации Генсека ООН Икбал Риза (Iqbal Riza) совсем недавно уничтожил все документы за последние три года своей работы - процедура, которая была инициирована, вполне возможно, неслучайно, сразу же после начала расследования. Они также установили, что глава Управления служб внутреннего надзора Секретариата ООН Дилип Наир (Dileep Nair) выплачивал зарплату одному из своих сотрудников за счет средств, выделенных на реализацию программы 'Нефть в обмен на продовольствие', что в особенности тревожно, учитывая тот факт, что Наир ответственен за контроль над всеми бюрократами ООН, а вышеупомянутый сотрудник - за разработку программы действий по борьбе с коррупцией. Эти новые откровения вкупе с сомнительными методами осуществления закупок и случаями коррупции, подробно описанными в предыдущем докладе специальной комиссии (сюда же можно присовокупить недавние случаи неподобающего поведения ооновских миротворцев и сексуального домогательства среди сотрудников организации), никак не вписываются в образ эталона корпоративной неподкупности, не говоря уже об образе организации, способной нести мир в те уголки планеты, где еще пока бушует война.
Далеко не все испытали шок оттого, что люди, работающие в ООН, оказались не более добропорядочными, чем сотрудники любой другой крупной организации. На самом деле, именно озабоченность по поводу коррупции в рядах ООН и мысль о том, что эта международная организация давно пережила себя, подвигла Белый дом назначить Джона Болтона (John Bolton), одного из ярых критиков ООН, послом Соединенных Штатов в ООН. Ибо Болтон относится к той категории людей, которые уже давно хотят провести разграничительную черту между тем, чем на самом деле является ООН, и тем, какой ее хочет видеть большинство людей.
Он также один из немногих, кто понимает, что существуют определенные пределы, которые может достичь та или иная международная организация в своем развитии, учитывая то, что она неподотчетна демократическому или даже, если хотите, суверенному правительству. Все неприятности ООН зачастую происходят именно потому, что в мире нет такого электората, который мог бы сбросить Ливию с поста председателя Комиссии по правам человека, так же как и нет такого юридического механизма, в соответствии с которым можно было бы судить коррумпированных чиновников.
Джон Болтон, возможно, далеко не самый тактичный сторонник реформирования ООН (однажды он сказал, что если рухнут десять этажей, которые занимает Секретариат ООН в нью-йоркской штаб-квартире, то этого решительно никто не заметит), но сегодня многие политики в Вашингтоне надеются на то, что ему вполне по силам направить организацию в правильном направлении.
Надо отдать должное нынешнему руководству ООН - оно прекрасно осознает всю глубину своих проблем и их значение как для репутации организации, так и для ее эффективности в долгосрочной перспективе. Тот факт, что Кофи Аннан не только не возражал против участия независимых экспертов в расследовании скандала, связанного с реализацией программы 'Нефть в обмен на продовольствие', но и не был против кандидатуры американца Пола Волкера (Paul Volcker), бывшего председателя Федерального резерва, на пост главы специальной комиссии, сам по себе является хорошим знаком. Более того, недавно Генеральный секретарь ООН не только выступил с инициативой о реформировании таких основополагающих институтов организации, каким является Совет Безопасности, но предложил полностью изменить кадровую политику ООН, которая традиционно основывается на политических назначениях. Такие глобальные перемены могут повысить управленческий потенциал ООН, которого ей так не хватает для решения главных проблем нашего времени - терроризма и массовых эпидемий.
И все же, как отмечал в свое время Джон Болтон, для ООН всегда будут существовать определенные пределы в развитии, независимо от того, как хорошо будет организована ее работа в целом. В отсутствие какого бы то ни было контроля такая международная организация никогда не сможет должным образом реализовать крупномасштабные, долгосрочные и дорогостоящие проекты вроде программы 'Нефть в обмен на продовольствие'. Ввиду того, что в ООН не заложены принципы демократического правления, она никогда не станет правильным выбором с точки зрения проведения боевых операций, имеющих ключевое значение для поддержания мира и стабильности. Как бы комфортно, согласованно и 'международно' это ни звучало, решение 'послать контингент ООН' никогда не станет абсолютным решением той или иной проблемы.
Энн Аппельбаум - член редакционной коллегии газеты 'The Washington Post'