Я находился в Копенгагене, когда история, связанная с карикатурами, привела в октябре прошлого года к первым демонстрациям в Дании. Один из сотрудников газеты, опубликовавшей карикатуры, взял у меня интервью и рассказал о том, какой жаркий спор идет в редакции. Он сообщил о неловкости, которую испытывают многие редактора, и о том, какой неожиданной для них оказалась резкая реакция мусульманских и арабских послов. Тем не менее, тогда казалось, что напряженная ситуация не выйдет за датские границы.
Мусульманам, осудившим карикатуры как расистские и увидевшим в них провокацию, которая используется крайне правым крылом, - в Дании постоянно усиливающимся, - я дал совет не проявлять эмоции, а здраво объяснить, почему эти карикатуры их оскорбляют. Они не должны ни выходить на демонстрации, ни поднимать массы, которые было бы трудно контролировать.
Казалось, все успокоилось, и теперь задаешься вопросом, почему спустя три месяца после этих событий подливают масла в огонь в споре, последствия которого трагичны и непредсказуемы. Несколько датских мусульман побывали в некоторых странах на Ближнем и Среднем Востоке и разожгли пламя гнева. Правительства рады и счастливы показать населению свою приверженность исламу - и таким образом получить в глазах населения религиозную легитимацию, - они нашли в этом счастливом стечении обстоятельств свою выгоду: возможность предстать в качестве героев, борющихся за правое дело. В свою очередь, - для представителей другой стороны - для некоторых политиков, интеллектуалов и журналистов это было достаточным поводом, чтобы предстать от имени западных ценностей в качестве героев, борющихся за свободу мнения, и бойцов сопротивления против религиозного обскурантизма. И вот теперь перед нами невероятно упрощенная схема представлений, крайне упрощенная схема поляризации: речь должна идти о борьбе культур, с одной стороны, - о конфронтации незыблемого принципа свободы, с другой, - принципа неприкосновенности священной темы. К несчастью, дискуссия, идущая в таком духе, стала испытанием сил: кто кого победит? Мусульмане требуют извинений, угрожают европейским интересам и даже людям. Западные правительства и журналисты, в свою очередь, не уступают этому давлению, а известные средства массовой информации еще больше накалили атмосферу, перепечатав карикатуры. Между тем большинство людей на планете беспомощно наблюдают за этим эксцессом: что за безумие охватило мир?
Сегодня важно, прежде всего найти выход из этого заколдованного круга и попросить всех больше не подливать масла в огонь, чтобы, наконец, начать серьезную, обстоятельную и вдумчивую дискуссию. Нет, речь не идет о борьбе культур; нет, эта история не направлена на конфронтацию принципов информации и принципов религии. Нет, совсем нет. Эта история ставит, в сущности, на карту вопрос, в какой мере те и другие могут быть свободными и рациональными людьми (верующие или атеисты) и одновременно - благоразумными. Поскольку трещина, которая, как кажется, появилась, проходит не между Западом и исламом, а между теми, кто - в двух вселенных - именем религии и/или благоразумного благоразумия в состоянии спокойно объяснить, кто они, и за что выступают, и теми, кто считает, что они являются истиной в последней инстанции, охвачены слепыми страстями, предубеждениями и склонностью к поспешным выводам. Характерные черты этого есть у представителей интеллигенции, религиозных лидеров, журналистов и обычных людей на обеих сторонах. В связи с опасными последствиями, к которым может привести такая позиция, пришло время немедленно призвать всех к большей мудрости.
Всякое изображение пророка в исламе строго запрещено. Это не только вопрос основополагающего уважения, речь идет также о недопущении идолопоклоннических искушений. В этом смысле изображение пророка - большой грех. И если к этому добавляются бестактные оскорбления - в глазах мусульман (пророк с тюрбаном в виде бомбы), - то причина шока в мусульманских общинах по всему миру (и не только среди верующих или радикально настроенных мусульман) становится понятной. Для них это было чересчур: для них было хорошо и важно сказать это и быть услышанными. Тем не менее, для мусульман также важно не забывать, что в западных обществах - в отличие от большинства мусульманских стран - в отношении религиозных символов получила развитие традиция насмешек, иронии и критики. Она касается Папы, Иисуса Христа и даже Бога. Даже если мусульмане не разделяют такую позицию, они обязаны все же научиться соблюдать критическую дистанцию. Горячность и страстность были всегда плохими советчиками. В связи с подобными - грубыми и в такой же мере наглыми - карикатурами было бы правильнее без шума объяснить общественности свои страдания и свои ценности, чтобы затем успокоить всех и ждать лучшего повода для вдумчивой дискуссии. Мы же видим в мусульманских общинах излишние эмоции, необузданные и вызывающие удивление: жаждать извинений, призывать к бойкоту европейских товаров, даже угрожать физической, вооруженной расплатой - совершенно неприемлемо и это должно быть осуждено.
С другой стороны, призывать к свободе слова, чтобы иметь право говорить все и в любой форме другим, тоже безответственно. Прежде всего, потому, что неверно, будто свобода позволяет все. У любой страны есть законы, создающие рамки, чтобы, например, осуждать расистские высказывания, и везде на Западе есть отвечающий культуре, традиции и коллективной психологии обязывающий механизм, регулирующий отношения разных религий и культур. Теперь западные общества изменились, и присутствие мусульман привело к появлению новых чувствительных мест. Не было бы лучше в данной ситуации, вместо того, чтобы ждать законов и прав, призвать граждан к более ответственному обращению со свободой слова, такому обращению, которое бы учитывало различные чувствительные места, из которых состоит наше общество? Речь при этом идет не о дополнительных законах или ограничении свободы слова. Речь просто идет о призыве к более сознательному использованию этого права, к заботе о сохранении сути гражданской ответственности. Мусульманские граждане хотят не цензуры, а уважения, взаимного уважения нельзя добиться ужесточением законодательства. Ему, скорее, учишься, обретая свободную, ответственную и разумную гражданскую зрелость.
Мы находимся на распутье. Давно пора, чтобы женщины и мужчины, отвергающие ложные различия двух миров, строили мосты общих ценностей. При этом они должны утвердить непоколебимую свободу слова и одновременно помочь научиться сдержанности при ее использовании. Нам нужны эти мужчины и женщины для открытого и самокритичного подхода, отвергающего претензии на исключительное знание истины и черно-белое видение мира. Нам крайне необходимо взаимное доверие. Кризис, вызванный историей с карикатурами, показывает, как 'будто бы из ничего' может произойти страшное, если две вселенные не слышат друг друга, сами отмежевываясь друг от друга. Тот, кто любит свободу, кто понимает, сколь большое значение имеет уважение, и понимает необходимость конструктивной, как и критической дискуссии, обязан теперь занять позицию, начать действовать, проявить себя. Если этого не произойдет, то нас будет ждать печальное и болезненное завтра. У нас есть выбор.
Перевод с английского - Виланд Фройнд (Wieland Freund)
Тарик Рамадан (43 года) исламский ученый. Родился в Женеве, выходец из египетской семьи. Его дед, Хасан аль-Банн (Hassan Al-Banna), - создатель Мусульманского братства. Рамадан - читает лекции в качестве приглашенного профессора в колледже Святого Атония (St Antony's College) в Оксфорде.
