В понедельник между Россией с одной стороны, и Соединенными Штатами и Европой с другой возникли серьезные разногласия по иранской ядерной программе. По словам европейских официальных представителей, появились они после того, как русские в последнюю минуту выдвинули предложение разрешить Ирану производить в небольших количествах ядерное топливо.
Сообщения о таком предложении заставили государственного секретаря Кондолизу Райс (Condoleezza Rice) позвонить директору Международного агентства по атомной энергии Мохамеду Эль-Барадеи (Mohamed El Baradei). По заявлению представителя американской администрации, которому было сообщено о телефонном разговоре, "она сказала, что Соединенные Штаты не могут это поддержать".
Беседа состоялась вскоре после того, как доктор Эль-Барадеи высказал журналистам предположение о том, что выход из противостояния с Ираном может быть найден примерно через неделю. Очевидно, он имел в виду российское предложение. Стратегия Вашингтона состоит в том, чтобы обойти встречу МАГАТЭ, начавшуюся в понедельник, и в соответствии с резолюцией, принятой руководством агентства в феврале, немедленно передать данный вопрос на рассмотрение Совета Безопасности ООН. Однако официальные представители совершенно явно опасаются, что российское предложение нацелено на замедление этого процесса.
По словам американских представителей, русские заверили их в том, что у них нет готовых официальных предложений. Министр иностранных дел России Сергей Лавров вечер понедельника провел в Вашингтоне за обедом с Райс и советником по национальной безопасности Стивеном Хэдли (Stephen Hadley), а во вторник он должен встретиться в Овальном кабинете с президентом Бушем.
В соответствии с российским предложением, Иран должен временно приостановить все работы по обогащению урана в своем центре в Натанзе, а затем получить разрешение на проведение, как выражается Россия, "ограниченных исследовательских работ" в рамках своей программы уранового обогащения. Об этом сообщили официальные европейские представители, пожелавшие, в соответствии с обычными дипломатическими правилами, сохранить анонимность.
Согласно этим же источникам, Иран должен согласиться ввести мораторий на промышленное производство обогащенного урана на срок от семи до девяти лет, ратифицировать дополнительные меры, позволяющие МАГАТЭ проводить тщательные проверки его ядерных объектов, и создать совместное предприятие с Россией по производству обогащенного урана на российской территории. По словам одного официального представителя, хорошо знакомого со стилем мышления Эль-Барадеи, данное предложение, будучи еще не опубликованным, подтолкнуло руководителя МАГАТЭ к тому, чтобы сделать оптимистичное заявление о возможности быстрого выхода из тупика, связанного с иранской программой.
Изменив тональность своей позиции, Эль-Барадеи заявил, что Иран пошел на уступки в ряде вопросов. Назвав работы Тегерана по урановому обогащению на предприятии в Натанзе "камнем преткновения", он добавил: "Данный вопрос все еще обсуждается на этой неделе, и я по-прежнему надеюсь, что где-то на следующей неделе соглашение может быть достигнуто".
В интервью, данном в понедельник вечером, заместитель государственного секретаря по политическим вопросам Николас Бернс (R. Nicholas Burns) заявил, что администрация отвергнет любое предложение, в котором будет отсутствовать требованием к иранцам прекратить работы по ядерному обогащению и переработке на своей территории. "Соединенные Штаты не поддержат какие бы то ни было половинчатые меры, - сказал он. - Это означает необходимость полной остановки всех работ в ядерной сфере и возврат к переговорам на этой основе".
Госсекретарь Райс сообщила Эль-Барадеи о желании Вашингтона передать иранское досье на рассмотрение Совета Безопасности сразу после завершения работы Совета управляющих МАГАТЭ на этой неделе, а также о том, что Соединенные Штаты будут рассматривать возможность того, чтобы президент сделал не имеющего веса обязательной резолюции заявление, в котором будут отмечены все прошлые случаи невыполнения Ираном своих международных обязательств. По словам официального представителя, знакомого с содержанием беседы, Райс также заявила, что иранское досье затем будет направлено в атомное агентство для дальнейшего рассмотрения.
Российское предложение - это изменение предыдущей позиции Москвы. Похоже, что оно вызвано решимостью России защитить Иран от решения Совета Безопасности.
Россия и даже Китай присоединились к Соединенным Штатам, выдвинув требование о том, чтобы Тегеран вновь ввел мораторий на работы по обогащению урана в Натанзе. Это является свидетельством усиливающихся во всем мире подозрений относительно того, что иранская ядерная программа может быть предназначена для производства атомного оружия.
Российское предложение всплыло на прошлой неделе, когда руководитель российской делегации на ядерных переговорах Сергей Кисляк представил его официальным лицам Великобритании, Франции и Германии.
Он заявил, что Иран на все время переговоров по комплексному решению проблемы обязан будет вновь ввести полный мораторий на любую деятельность, связанную с обогащением урана, включая то, что Тегеран называет "научными исследованиями" небольшого масштаба. Однако после заключения соглашения Иран должен получить возможность проводить исследовательские работы по обогащению урана в ограниченных масштабах в рамках экспериментальной программы, согласованной с МАГАТЭ.
Как только Иран и МАГАТЭ достигнут соглашения по вопросу ограниченных работ по обогащению, иранский парламент ратифицирует "дополнительный протокол" к своей ядерной программе. Этот протокол дает инспекторам атомного агентства право на полный доступ к ядерным объектам Ирана. Когда один из европейских представителей попросил Кисляка дать определение экспериментальной программы, тот заявил, что в реальности такового не существует.
Мораторий на промышленное обогащение и переработку урана должен продлиться от двух до трех лет, пока МАГАТЭ проводит расследование прошлых работ Ирана в ядерной области. Затем должно пройти еще пять-шесть лет, чтобы доверие к Ирану могло быть восстановлено.
Кисляк признал, что главной опасностью такого пакета предложений является приближение Ирана к освоению технологий малого каскада центрифуг. В этих центрифугах газообразный уран превращается в обогащенный, который можно использовать как для производства электроэнергии, так и для изготовления бомб. По словам одного из представителей, знакомого с содержанием брифинга, Кисляк добавил, что такое предложение может на несколько месяцев сократить тот срок, который может понадобиться Ирану для "изготовления оружия".
Иран всегда заявлял, что его ядерная программа предназначена для мирных целей, хотя Россия наряду с Соединенными Штатами и Европой убеждена в намерении Тегерана производить ядерное оружие.
Кисляк предположил, что Иран, скорее всего, не примет данное предложение, отчасти из-за длительных ограничений его программы промышленного обогащения. Данное предложение может пустить под откос тщательно сформулированную, и вместе с тем крайне хрупкую стратегию передачи иранского досье в Совет Безопасности. В февральской резолюции Совета управляющих атомного агентства выдвигалось требование о том, чтобы в СБ ООН не предпринимались никакие действия вплоть до окончания нынешней встречи Совета. Таким способом Ирану предоставлялся последний шанс выполнить требования МАГАТЭ.
Хотя не существует конкретного графика по введению экономических санкций против Ирана, Россия и Китай выступают против таких санкций. Для начала действий Совета Безопасности на этот раз не требуется дополнительной резолюции Совета управляющих МАГАТЭ. Доктор Эль-Барадеи ищет выход из иранского тупика на основе переговорного решения, даже если это будет означать значительные уступки Ирану в вопросе производства ядерного топлива.
Во время беседы в прошлую пятницу в Вене с министрами иностранных дел Германии и Франции, а также с руководителем внешнеполитического ведомства Евросоюза Хавьером Соланой (Javier Solana) Эль-Барадеи высказал мнение о том, что Ирану для поддержания его престижа должна быть предоставлена возможность продолжить часть работ по урановому обогащению. Европейцы, ранее встречавшиеся с главным иранским переговорщиком по ядерной проблеме Али Лариджани (Ali Larijani), ответили на это, что речь сейчас идет не о поддержании престижа, а о сохранении авторитета атомного агентства и твердой позиции в отношении Ирана.
Важнейшая для Ирана проблема состоит в освоении топливного цикла путем обогащения урана. И выступая в воскресенье в Тегеране, Лариджани подтвердил позицию своей страны, состоящую в том, что она не заморозит работы по ограниченному производству ядерного топлива даже в том случае, если иранское досье будет передано на рассмотрение Совета Безопасности.
