В одной старой советской шутке говорилось о кремлевском подходе к политике при Леониде Брежневе: "Надо закрыть шторки и представить, что поезд движется". В стратегии национальной безопасности США, недавно принятой администрацией Буша, прослеживается такой же основополагающий принцип.
Если судить по содержанию этого документа, можно подумать, что поезд официального мышления США не двигался с места вот уже четыре года. Новая стратегия национальной безопасности буквально повторяет, пусть и более мягким языком, печально известную стратегию национальной безопасности 2002 года. И это - несмотря на то, что изложенный там анализ и концепция, мягко говоря, не были подкреплены и подтверждены последующими событиями.
Стратегия национальной безопасности является плодом длительных и напряженных дебатов внутри американской администрации, особенно по поводу формулировок в адрес России и Китая. Следовательно, она представляет собой своего рода общий знаменатель стиля мышления администрации.
Однако еще большую озабоченность вызывает то, что многие положения данного документа являются также отражением образа мышления руководства Демократической партии. Несомненно, часть демократов подвергнет стратегию национальной безопасности критике за то, что та уходит от серьезной дискуссии по вопросу несостоятельности работы разведки в Ираке и полностью уклоняется от обсуждения провалов органов власти США, нашедших свое отражение в ошибках, совершенных в Ираке. И конечно, они будут полностью правы.
Тем не менее, по большинству ключевых вопросов будущей политики, если судить по последним выступлениям возможных кандидатов в президенты Хилари Клинтон (Hillary Clinton) и Эвана Бея (Evan Bayh), эти демократы основной волны немногим отличаются от администрации. Они фактически полностью согласны с ней в подходах к иранской ядерной проблеме, к израильско-палестинскому конфликту, к отношениям с Россией и Китаем и к распространению "демократии" в американском понимании этого слова. И действительно, как в случае с недавним спором по поводу взятия под "контроль" американских портов компанией из Арабских Объединенных Эмиратов, так и в случае с Россией и даже с Ираном, демократы в определенном плане проводят даже более жесткую линию, чем администрация, стремясь обойти ее.
Что касается превентивной войны, то стиль и язык новой стратегии национальной безопасности несколько смягчился в сравнении с 2002 годом. Тем не менее, как и раньше, в этом документе целенаправленно используется пагубный язык "упреждения", когда речь в действительности идет о "предупреждении". Все это смотрится особенно угрожающе в связи с истерическим тоном, звучащим в адрес Ирана.
Риторика та же, что применялась в отношении Ирака в ходе подготовки к войне против этой страны. Разница в том, что сейчас у США гораздо меньше предлогов и оправданий. Ядерная программа Ирана - хоть она и совершенно законна - составляет реальную проблему, которую необходимо строго контролировать. Но, в отличие от Ирака при Саддаме Хусейне, Иран в современной истории никогда не вел агрессивных войн против соседей. Уже десять лет никто основательно и достоверно не может обвинить его в поддержке и финансировании террористических актов. Что касается критики иранской "тирании", звучащей в стратегии национальной безопасности, она лишь подчеркивает лицемерие Соединенных Штатов, подрывающее претензии Вашингтона на распространение "демократии" на Ближнем Востоке. Ведь наряду с элементами теократического авторитаризма, у Ирана есть масса элементов представительной демократии - гораздо больше, чем у любого ключевого союзника США из числа мусульманских государств региона.
В связи с этим, превентивная война против Ирана была бы по любым меркам чудовищным актом. США, да и почти все остальные страны, всегда настаивали на своем праве на нанесение упреждающего удара в условиях надвигающейся угрозы нападения на них. Превентивная война против возможной будущей угрозы представляет из себя крайне опасное изменение революционного характера в международных делах. И совершенно нелепо предполагать (а именно это делается в новой стратегии национальной безопасности США), что другие страны не последуют по пути Америки в ее претензиях на право упреждающего удара.
Отвергая в начале 50-х годов предложения о начале превентивной ядерной войны против Советского Союза и Китая, президент Гарри Трумэн (Harry Truman) произнес хорошие слова: "Единственное, что может предотвратить война, это мир". Президент Дуайт Эйзенхауэр (Dwight Eisenhower) последовал его примеру. Вместо нанесения ударов, Соединенные Штаты во времена холодной войны успешно опирались на свою ядерную мощь, чтобы удержать Советский Союз от нападения. В стратегии национальной безопасности открыто заявляется, что сдерживание остается ее главной частью. А этим объясняется то, почему США не делают даже формальной попытки заявить о будущем сокращении своего ядерного арсенала. Важно и другое. Уверенность США в том, что Израиль должен сдерживать своих соседей, заставляет все американские администрации закрывать глаза на факт обладания этой страной ядерным оружием.
Но теперь Вашингтон и Тель-Авив желают большего. Они хотят одновременно обладать ядерным оружием сдерживания и в то же время не дать другим странам разрабатывать то оружие, которое предполагается сдерживать. На таком несвязном с точки зрения здравого смысла и морали основании невозможно создать законный, всесторонне согласованный и стабильный мировой порядок.
Автор статьи является старшим научным сотрудником Фонда "Новая Америка" (the New America Foundation). Его последняя книга - "Права или не права Америка: Анатомия американского национализма" (America Right or Wrong: An Anatomy of American Nationalism).
____________________________________________________________
Анатоль Ливен: Не осуждайте Путина сходу ("The Financial Times", Великобритания)
