На этой неделе более 1700 редакторов ведущих газет из разных стран собрались в Москве на ежегодный Конгресс Всемирной газетной ассоциации (World Association of Newspapers). Дискуссии, отмечает BBC, начались 'с резкой критики ситуации со свободой печати в России'. Российский президент Владимир Путин защищался от обвинений в том, что государство стремится усилить контроль над прессой. Президент Конгресса Гэвин О'Рейли (Gavin O'Reilly) сообщил Путину: 'Как в вашей стране, так и за ее пределами, многие настроены скептически относительно того, есть ли [у властей - прим. пер.] реальное желание, чтобы СМИ стали финансово устойчивым, влиятельным и независимым участником общественной жизни сегодняшней России'.
Мы захотели побольше узнать о том, каково это - быть иностранным журналистом в России, и обратились к московскому корреспонденту CBS News Бет Нобел - она работает в этой стране с начала 1990-х. Ниже мы приводим ее рассказ о том, какие правила существуют для репортеров в путинской России, как изменилась ситуация со времен бывшего президента Бориса Ельцина и о том, как проходят президентские пресс-конференции в России - последнее будет особенно полезно узнать тем, кто считает, что американские журналисты недостаточно 'зубасты' в отношении Белого дома.
Через несколько дней я буду отмечать своеобразный юбилей - исполнится 14 лет с тех пор, как я приехала в Москву в качестве иностранного корреспондента.
Дело было в июне 1992 г. СССР распался совсем недавно. Российского президента Бориса Ельцина еще считали героем - ведь он одолел консерваторов, попытавшихся устроить путч. И иностранным корреспондентам тогда жилось просто здорово.
В те времена бюрократы сломя голову кидались выполнять просьбы зарубежных СМИ. Достаточно позвонить - и интервью с государственным чиновником любого ранга вам гарантировано. Чиновники действительно ХОТЕЛИ общаться с нами.
С тех пор ситуация изменилась. Сейчас иностранным корреспондентам в России порой приходится нелегко.
С простыми россиянами никаких проблем не возникает. 'Вылазки' в глубинку и сегодня - пожалуй, самое приятное и интересное в нашей работе. Россияне - чудесные, сердечные люди, они очень хорошо относятся к иностранцам. Бывали случаи, когда люди в буквальном смысле делились с нами последней буханкой хлеба. . . ну и последней бутылкой водки, конечно.
Трудности возникают, когда имеешь дело с бюрократией. На организацию интервью с министром или другим высокопоставленным чиновником уходит - без преувеличения - не один месяц. Приглашение на пресс-конференцию в Кремль - вообще редкость.
В первое время после того, как Путин стал президентом, все обстояло иначе. В 2000-2001 г. администрация буквально изо всех сил старалась познакомить нас с высокопоставленными представителями власти.
Эти встречи проходили в подвальном кафе 'Четыре стороны' на Арбате - знаменитой пешеходной улице в центре Москвы. Там мы могли побеседовать за чашкой чая или кофе с людьми из путинской команды - от главы Администрации президента до министра иностранных дел. В накладе не оставался никто: мы могли лучше понять их взгляды, а они - влиять на общественное мнение за рубежом.
Но со временем Кремль охладел к иностранной прессе. С чем это связано? Возможно, по мере того, как дела в российской экономике налаживались, власти в принципе стало меньше интересовать мнение мирового сообщества. А значит, исчезла и необходимость проявлять повышенное внимание к иностранным СМИ.
Сегодня путинская администрация сосредоточивает внимание на 'управлении' российской прессой, и особенно телевидением. Все общенациональные телеканалы в стране сегодня получают указание из Кремля. Они находятся либо под прямым контролем государства, либо принадлежат дружественным правительству бизнесменам.
Кроме того, существует небольшая группа репортеров, которым доверено повседневное освещение деятельности президента Владимира Путина на телевидении и в ведущих газетах. Журналисты, входящие в так называемый 'кремлевский пул' - единственные, кто имеет возможность регулярно встречаться с Путиным. Такая система позволяет Кремлю проследить за тем, чтобы члены этой избранной группы готовили материалы в нужном ключе.
Мы же - все остальные - видим президента лишь изредка - во время его ежегодных пресс-конференций или в тех немногих случаях, когда нас приглашают в Кремль для съемок. Путин дает интервью иностранным журналистам только перед зарубежными визитами; исключения из этого правила можно по пальцам пересчитать - одним из них стало его прошлогоднее интервью CBS накануне шестидесятилетия окончания второй мировой войны.
В этой ситуации порой поневоле чувствуешь себя советологом в 1970-е - когда приходилось по косвенным признакам гадать, что же происходит во власти.
Пресс-секретарь Путина Алексей Громов никогда не проводит брифингов - хотя при президенте Ельцине главы пресс-службы много лет проводили их регулярно - каждую пятницу. В результате у нас почти не остается возможностей узнать о планах президента или задать вопрос о политике правительства.
Кремлевскую пресс-службу тоже не назовешь полезным источником информации. Иногда возникает ощущение, что ее сотрудников специально обучают НЕ отвечать на вопросы. Вот как выглядит типичный телефонный разговор с пресс-службой президента:
КРЕМЛЬ: 'Здравствуйте, дежурный слушает'.
CBS: 'Здравствуйте, это Алексей Кузнецов, продюсер CBS News. С кем я говорю?'
КРЕМЛЬ: 'С дежурным сотрудником пресс-службы президента'.
CBS: 'А имя у вас есть?'
КРЕМЛЬ: (теряя терпение) 'Вы вопрос задавать будете?!?!'
CBS: 'Да, не могли бы вы мне сказать, каков график президента на следующую неделю?'
КРЕМЛЬ: 'Не могу. Я не имею права разглашать подобную информацию по соображениям безопасности. Спасибо за звонок'.
Ежегодные пресс-конференции Путина - еще один нагляднейший пример того, как Кремль пытается помешать иностранным журналистам задавать чересчур много неудобных вопросов.
Вместо того, чтобы устроить специальную встречу с представителями иностранных СМИ, президент Путин раз в год проводит единственную пресс-конференцию для всех. На нее Кремль приглашает не только представителей международного журналистского корпуса и общенациональных СМИ, но и сотни репортеров региональных и городских газет и телестанций.
Тем самым Кремль гарантирует, что большинство вопросов будет касаться местных, а не более острых международных проблем. Кроме того, уже сам факт, что их пригласили в Кремль, производит на местных репортеров настолько сильное впечатление, что их вопросы часто носят откровенно угодливый характер - вроде того, что задала на пресс-конференции в этом году журналистка из Нижнего Новгорода (подчеркиваю - это буквальная цитата!):
'Владимир Владимирович, честно говоря, я ехала сюда и тоже хотела задать очень серьезные и умные вопросы, но на третьем часу нашей беседы я понимаю, что я должна просто взять себя в руки и от лица всех блондинок в этом зале просто задать совершенно, может быть, глупый и смешной вопрос: чем Вы пользуетесь для того, чтобы так хорошо выглядеть, пользуетесь ли Вы какими-то специальными средствами, восстанавливающими молодость и красоту?'
К чести российских властей следует отметить: если вам удается добраться до кого-то из 'первых лиц' и обратиться к ним с соответствующей просьбой, их подчиненные начинают дружелюбнее относиться к прессе. Два года назад, когда группа иностранных журналистов беседовала за чашкой чая с министром обороны Сергеем Ивановым, корреспондент BBC без обиняков попросил его разрешить пресс-службе министерства комментировать актуальные новости, а не отделываться дежурной фразой: 'Без комментариев'. Он объяснил, что иностранные СМИ не в состоянии осветить российскую точку зрения на то или иное событие, если ее им попросту не сообщают. С тех пор пресс-служба министерства обороны гораздо лучше сотрудничает с журналистами.
Тем не менее, порой возникает ощущение, что ты снова оказался в СССР. Во-первых, включив телевизор, вы получаете солидную дозу государственной пропаганды. Во-вторых теперь, как это было с иностранными репортерами в советские времена, вам необходимо налаживать связи с неофициальными источниками информации - только так можно узнать, что на самом деле происходит за стенами Кремля. В-третьих, во время съемок вы сталкиваетесь с повышенной бдительностью служб безопасности. Если мы снимаем на улицах, у нас неоднократно проверяют документы, а когда мы хотим организовать съемку в любом государственном учреждении, приходится преодолевать массу дополнительных препятствий.
К счастью для нас, в последние недели Кремль, похоже, стал проявлять больше интереса к иностранной прессе - ведь скоро ему предстоит важное мероприятие. В июле Россия выступит в роли хозяина на саммите 'большой восьмерки' в Санкт-Петербурге, и туда съедутся сотни зарубежных журналистов.
Чтобы обеспечить хороший имидж своей стране, российские власти пошли на беспрецедентный шаг: они подрядили для работы с иностранной прессой американскую фирму Ketchum Public Relations.
Вот что я бы посоветовала Ketchum: уговорите путинскую администрацию 'ослабить вожжи' - причем не только в ходе саммита, но и вообще. Хорошо бы министры давали нам интервью не через месяц после соответствующей просьбы, а поскорее. Пусть Кремль возродит практику еженедельных брифингов, чтобы мы были в курсе президентского графика, и вновь позволит чиновникам время от времени встречаться с нами за чашкой кофе.
За 14 лет в России я повидала всякое, и сейчас, испытав на себе кремлевское 'закручивание гаек' в отношениях с иностранной прессой, могу точно сказать: в девяностые было лучше.
____________________________________________________________
Из России с раскруткой ("The Weekly Standard", США)
Почему Путину не нужно нанимать пиарщиков ("The Financial Times", Великобритания)
