Став в свои 24 года одним из первых в посткоммунистической России миллионеров, Герман Стерлигов, не теряя времени, приступил к созданию финансовой империи, офисы которой размещались на нью-йоркской улице Уолл-стрит и в лондонском фешенебельном районе Мейфер. Сегодня ему 39 лет, и он устал от роскошной и насыщенной событиями жизни преуспевающего человека.
Он отказался от двух личных самолетов и целого парка роскошных авто, от пятиэтажного особняка в Москве и от пентхауса в нью-йорском районе Манхэттен.
Вместо них он купил лошадь и трактор, переехал с женой и пятью детьми в деревянный дом с тремя спальнями, без электричества и газа, расположенный посреди поля, окруженного со всех сторон пугающим лесом. Международный воротила Стерлигов стал простым крестьянином.
До недавнего времени он заключал прибыльные сделки и имел состояние, которое в момент наивысшего подъема насчитывало сотни миллионов долларов. На прошлой неделе он занимался уходом за свиньями и овцами.
Семья сама печет для себя хлеб, а вместо шампанского Стерлигов и живущая с ним вот уже 17лет жена, Лена, пьют молоко от собственных коров и квас, слабоалкогольный напиток коричневого цвета из березового сока.
Летом их небольшой уголок в сельской местности, расположенный в 100 милях к югу от Москвы, кишит комарами, а зимой, когда температура воздуха может опускаться до минус 45 градусов по Цельсию, дом обогревается дровяной печью и освещается свечами.
"Когда рухнул коммунизм, все, чего я хотел, было делать деньги, как можно больше денег, - сказал Стерлигов, расхаживая по своему утопающему в грязи двору в высоких кожаных сапогах, с охотничьим ножом на поясе. - Но когда я сделал миллионы, я понял, что жизнь богатых людей в Москве уподобляется рабству. Каждая минута дня тратится на какую-нибудь трудную сделку или бесполезную встречу. Эта жизнь абсолютно лишена смысла".
"Мы раньше жили в золоченой клетке. Я хочу, чтобы мои дети росли как можно дальше от этого аморального существования. Я навсегда отказался от этой искусственной жизни, потому что хочу, чтобы они познали подлинные ценности".
Стерлигов, исключенный из университета и короткое время работавший на заводе, одним из первых ухватился за экономические возможности, предоставленные реформами Михаила Горбачева в конце 1980-х годов. Он взял курс на то, чтобы стать миллионером, задолго до того, как начали пробовать себя в бизнесе некоторые более известные предприниматели, такие, как владелец английского футбольного клуба "Челси" Роман Абрамович.
Стерлигов организовал один из первых в России кооперативов, наняв уличных музыкантов и артистов развлекать приезжих на московских железнодорожных вокзалах. Это был прибыльный бизнес, который каждый день приносил ему полные чемоданы рублевой мелочи.
Но по-настоящему богатым его сделала "Алиса", первая в России частная торгово-посредническая фирма, которую он создал в 1991 году. Названная в честь его любимицы, кавказской овчарки, "Алиса" торговала всем, от кирпича до презервативов, когда частные предприятия еще были редкостью.
"Это было сумасшедшее время, - вспоминал Стерлигов, сын педиатра со связями в Политбюро ЦК КПСС. - Не существовало никаких правил, а контракты писались на подвернувшихся под руку клочках бумаги. Всего за 3 недели я стал миллионером, официально вторым в России".
Его успехи в бизнесе, включавшем, в том числе, изготовление богато отделанных гробов для влиятельных покойников, вскоре привлекли к нему внимание русской мафии. Были угрозы смерти со стороны деловых соперников и организованных преступных группировок. Ему приходилось переезжать с квартиры на квартиру, иногда баррикадируясь за стенами своего особняка под охраной собственной службы безопасности в составе 60 бывших офицеров спецслужб.
Прихожанин Православной церкви с сильными националистическими взглядами, он в 2002 году занялся политикой, выставив на платформе запрещения абортов и восстановления смертной казни свою кандидатуру на пост губернатора одной области в Сибири, а позже - мэра Москвы. Обе попытки оказались неудачными. Три года назад он пытался баллотироваться в президенты страны, но Кремль ему помешал.
Стерлигов сказал, что затратил уйму денег на эти три обреченные на неудачу избирательные кампании, но отрицал, что именно это стало причиной радикального изменения его стиля жизни. "Я переехал в сельскую местность не из-за финансовых проблем, но потому, что не хочу, чтобы мои дети находились под влиянием морально обанкротившегося общества, в котором мы прежде жили", - сказал он.
"Сегодня мы свободны. Я хотел изменить что-то, занявшись политикой, но когда стало ясно, что это мне не удастся, я решил уйти от того мира".
Его тяга к простой жизни несгибаема. К дому Стерлиговых нет никакой дороги: только бесконечные поля и плотный лесной массив из елей и берез. Место настолько уединенное, что в снежную зиму добраться до него можно только на запряженных лошадью санях. Дом и три конюшни окружены забором, чтобы внутрь не проникли волки.
В покрытом грязью саду, где бродят гуси и куры, Стерлигов велел построить туалет. В доме нет радио, не говоря уже о телевизоре. Пол сделан из пыльных досок.
"Перемена была огромная, - сказала его 38-летняя жена, Лена Стерлигова, которая трудилась на кухне с покрытой платком головой. - Когда Герман был миллионером, я была женой миллионера, и за мной тенью ходили телохранители. Сегодня, когда он стал крестьянином, я - жена крестьянина. Когда мы поженились, он обещал мне жизнь, полную авантюрных приключений. Такой она, безусловно, и была, но я считаю, что наша теперешняя жизнь великолепна. Единственное, чего мне здесь недостает, это горячей ванны". Прошлой зимой она на короткое время ездила к своей матери в Москву с Михеем, своим 18-месячным ребенком.
Стерлигов, который одно время имел более 2500 наемных работников, а сегодня имеет всего троих, сказал, что не спрашивал мнения своей жены перед тем, как круто изменить свою и ее жизнь. Он утверждал, что друзья, считавшие, что он сошел с ума, сегодня завидуют его безмятежному существованию.
Ближайшие соседи живут в семи милях, но изоляция не помешала местным жителям сжечь его дом в прошлом году. Стерлигов сказал, что нападение было мотивировано ненавистью русских крестьян к богатеям. С тех пор он держит в доме пулемет, а к его седлу приторочен обрез охотничьего ружья. Его 15-летняя дочь, Пелагея, стала искусной лучницей.
Вместо того чтобы посещать частную школу, Пелагея и ее братья, 9-летний Арсений, 5-летний Сергий и 3-летний Пантелеймон, играют в конюшнях, а учат их на дому сельские учителя в обмен на индюка или козла. Вечерами их отец читает им вслух религиозные и исторические книги. Его мобильный телефон и бронзовый колокольчик, которым пользовались торговцы "Алисы", чтобы подать сигнал о конце торгового дня, остаются единственным, что напоминает ему о его былой жизни.
Выбор Стерлигова напоминает о Льве Толстом, который в конце жизни решил раздать свое состояние и вести жизнь крестьянина. Но в отличие от автора "Войны и мира", который умер в бедности, Стерлигов выяснил для себя, что старые привычки отмирают с трудом. Он недавно продал мясо одной из своих овец своему богатому и процветающему московскому другу за 2700 английских фунтов стерлингов.
"Ведь, в конце концов, я выращиваю овец без химических добавок", - сказал он с улыбкой.
