Нарушая обещание об отправке войск для контроля за соблюдением перемирия в Ливане, страны ЕС лишь подтверждают предвзятое мнение американских правых на свой счет
Сказать о ком-то гадость - не значит сказать правду. Однако создается впечатление, что ведущие державы Европы из кожи вон лезут, чтобы доказать: все последние годы их поливали грязью с другого берега Атлантики вполне 'по делу'.
Когда 'неоконы' называли французов 'зажравшимися никчемными капитулянтами' [в оригинале "cheese-eating surrender monkeys" - прим. перев.], эти слова воспринимались как свидетельство их собственного дурного воспитания. Если в Вашингтоне заявляли, что европейцы - слабаки с дрожащими коленками, которые любят красивые слова, но испаряются при первых признаках опасности, это можно было списать на обычное техасское бахвальство.
Прошли те времена. Из-за действий великих держав Европы с Францией во главе самые дремучие предрассудки американских правых кажутся недалекими от истины. В ходе 'летней войны' между Израилем и "Хезболлой" только европейцев и было слышно - они настаивали на прекращении огня, требовали ввода в зону конфликта международных сил, чтобы развести враждующие стороны. Но теперь, когда пришло время подкрепить слова делом, европейцы предпочитают действовать по принципу 'моя хата с краю'.
Особенно неприглядно выглядят французы. Стремясь продемонстрировать Вашингтону, как великим державам следует вести себя на Ближнем Востоке, Франция напоминала всем и каждому, что Ливан в свое время был ее колонией, и стала одним из инициаторов ооновской резолюции о прекращении огня. В ее основе лежало обещание о размещении в стране пятнадцатитысячного воинского контингента, способного, наряду с Ливанской армией, гарантировать, чтобы формирования 'Хезболлы' оставались за рекой Литани, а израильтяне не переходили границу. Именно Франция должна была предоставить большую часть войск для этих сил и осуществлять над ними командование.
Однако теперь настало время формирования этого контингента, и Франция согласилась выделить в его состав всего 200 солдат - куда меньше, чем рассчитывала ООН. Французов, как и итальянцев - которые планируют предоставить 3000 человек, и таким образом, ведущая роль в ооновском контингенте переходит к ним - внезапно обуяла робость. Они опасаются, что их солдаты окажутся в уязвимом положении, что им придется вступать в конфронтацию с 'Хезболлой', а если они не станут этого делать, Израиль решит разобраться с ней своими руками, и ооновские силы в буквальном смысле окажутся 'между двух огней'.
Беспокойство Парижа и Рима вполне понятно, но почему такие мысли посетили их только сейчас? То, что международные силы окажутся в рискованной ситуации, было понятно с самого начала. И слово 'силы' здесь следует понимать буквально. Если бы надзор за ситуацией на юге Ливана был равносилен воскресному турпоходу, ООН сформировала бы международный контингент из бойскаутов.
Естественно, задачи, которые придется выполнять международному контингенту, небезопасны. К примеру, только активными действиями можно будет пресечь попытки 'Хезболлы' пополнить свой арсенал вооружений за счет контрабандных поставок из Сирии - о таких действиях уже сообщают СМИ. Если ооновский контингент не перекроет путь конвоям с оружием, по ним нанесут удар израильтяне, что спровоцирует новые ракетные обстрелы израильских городов с территории Ливана. Тогда перемирию, которого столь громогласно требовали европейцы, придет конец. Если Европа не желает, чтобы война с неизбежными разрушениями и жертвами среди мирного населения Ливана возобновилась, она должна действовать. Тем не менее, страны континента отказываются выполнить собственные обещания.
Однако заменить европейцев в данном случае просто некому. США ничего сделать не могут: из-за безумной ошибки с вторжением в Ирак их силы крайне перенапряжены, а ненависть к Америке в арабском и мусульманском мире достигла такого накала, что сама мысль о вводе в Ливан американского контингента представляется абсурдной. К сожалению то же самое - по аналогичным причинам - можно сказать и о Британии. Малайзия, Индонезия и Бангладеш готовы предоставить свои контингенты, но это вызывает возражения Иерусалима, поскольку ни одна из трех стран не признала Израиль: арбитр, оказывающийся смириться с самим существованием одной из команд на поле, вряд ли сможет адекватно судить игру.
Таким образом, вся ответственность ложится на континентальную Европу. За последние пять лет политики стран ЕС нажили немалый 'капитал', громя администрацию Буша за грубые и узколобые действия, говоря, что ее попытки переустроить мир силой обречены на провал. Если американцы представляли воинственный Марс, то Европа воплощала собой утонченную Венеру, выступая за деликатное и нюансированное "мягкое влияние". Во многом их аргументы обоснованы. Но при этом 'утонченные' европейцы обычно признавали, что в некоторых случаях применению военной силы - пусть и в интересах мира - просто нет альтернативы.
Большинство европейских лидеров виновато соглашаются, что международный контингент с адекватным мандатом мог бы предотвратить бойню в Среберенице и остановить геноцид в Руанде. Урок этих трагедий заключается в том, что иногда Европе необходимо применять и 'жесткое влияние'. Именно такой момент наступил сейчас, и у европейских политиков позорно задрожали коленки. В результате трудно поспорить с комментариями вроде того, что вчера появился в Washington Post: 'как мы неизменно убеждаемся, Европа без американского руководства - просто набор туристских достопримечательностей'.
Что же касается самого Израиля, то там происходит серьезнейший сдвиг в настроениях общества. В начале недавнего конфликта там наблюдалась необыкновенная сплоченность и уверенность, что ни одна страна мира не стала бы сидеть сложа руки, если бы целая иррегулярная армия ('Хезболла'), служащая государству, угрожающему стереть ее с лица земли (Ирану) обстреливала ракетами ее гражданское население. Всего за несколько недель эти настроения рассеялись как дым. Сегодня ошеломленные израильтяне активно занялись самокритикой: ведущие публицисты страны приходят к выводу, что война 2006 г. закончилась неудачей в военном, политическом и стратегическом плане.
Пока эта критика связана в основном с ошибками при проведении самой операции: неподготовленностью армии, нерешительностью командования, ошибочном представлении о том, что формирования 'Хезболлы' можно разгромить ударами с воздуха. Кое-кто уже требует создания государственной комиссии по расследованию произошедшего, вроде тех, что разбирались в причинах неудач в ходе Войны Судного дня 1973 г. и войны в Ливане 1982 г. Тот факт, что нынешний конфликт заносится в одну категорию с ними, говорит сам за себя.
Непосредственный результат войны уже очевиден: планировавшаяся эвакуация некоторых районов Западного берега реки Иордан, занимавшая центральное место в программе Эхуда Ольмерта, будет отменена. Как и опасались некоторые из нас, в ливанском конфликте по сути решался вопрос о легитимности односторонних уступок: поскольку обуздать 'Хезболлу' не удалось, израильтяне придут к выводу, что уход с оккупированных территорий - как это произошло с Южным Ливаном в 2000 г. - лишь усугубляет их положение. Поэтому теперь еврейские поседения на Западном берегу, подлежавшие эвакуации, сохранятся; блокпосты, которые планировалось демонтировать, останутся на месте.
Так что еврейским поселенцам стоит поднять тост за Хасана Насраллу: ему они обязаны своим спасением. А палестинцы, напротив, должны проклинать лидера 'Хезболлы': если бы не он со своими ракетами, они, возможно, получили бы обратно до 90% оккупированных территорий. (Об этом стоит поразмыслить участникам августовских демонстраций в Лондоне, кричавшим: 'Мы все теперь с 'Хезболлой').
Спрашиваете, что будет дальше? Правительство Ольмерта долго не продержится. Репутация премьера полностью подорвана - как и авторитет нового лидера Партии труда Амира Переца (Amir Peretz), с которым связывалось столько надежд. Избиратели несомненно пожелают видеть у руля страны других людей, незапятнанных ливанской катастрофой: возможно ими станут бывшие начальники разведки - партию Кадима возглавит Ави Дихтер (Avi Dichter), а лейбористов - Ами Аялон (Ami Ayalon).
Может быть, произойдет переход к 'унилатерализму со знаком минус': постепенному выводу поселений из некоторых районов Западного берега при сохранении там военного присутствия, чтобы палестинцы не создали там враждебные военные формирования по типу 'Хезболлы'. Получится 'оккупация без колонизации'.
Оптимистам остается черпать надежду в аналогии с 1973 г.: подобно тому, как пережитый тогда страх в конце концов привел к Кемп-дэвидским соглашениям, нынешнее 'почти поражение' также может стать катализатором для новых шагов на пути к миру. Сегодня этот путь, очевидно, проходит через Дамаск, и возможно Израиль попытается 'оторвать' Сирию от Ирана в обмен на возвращение Голанских высот и различные стимулы, которые могут предложить США.
Пока же Израилю приходится осваиваться в ситуации, когда он уже не внушает арабам такого страха, как прежде. В 2006 г. он избрал методы ведения войны, обреченные на неудачу - и теперь ему остается лишь гадать, когда начнется новое сражение, и насколько ожесточенным оно будет.
____________________________________________________________
Войны с большими просчетами ("The Boston Globe", США)
Душевное напряжение Америки ("The New York Sun", США)
