В прошлые выходные я пошел в церковь и пел о том, во что не верю. Разве я действительно верю в то, что около 2007 лет назад женщине по имени Мария явился ангел и возвестил о том, что она понесла, не ложась в постель с Иосифом? Нет. Верю ли я в то, что король Венцеслав долго шел по снегу, чтобы принести тому крестьянину пищу и вино (имеется в виду английский рождественский гимн 19 века, история о короле Венцеславе, который в день св. Стефана, 26 декабря, в снег и мороз отправился, чтобы принести бедному крестьянину дары: еду, вино и дрова - прим. пер.)? Вряд ли. Но слова псалмов знакомы мне с детства и так красивы! В средневековой церкви горели свечи, моя семья была рядом со мной, в общем, я растрогался.
В ближайшие дни сотни миллионов человек будут подобно мне петь - скорее всего, с воодушевлением и удовольствием - строки, в которые они не верят или, в лучшем случае, верят лишь наполовину. Согласно недавнему опросу общественного мнения, проведенному компанией 'Harris' для 'Financial Times', лишь один из трех жителей Великобритании считает себя 'верующим'. Во Франции это соотношение даже меньше, чем один к трем, даже в Италии 'верующих оказалось' меньше двух третей, и лишь в Соединенных Штатах их количество превысило три четверти. И было бы интересно знать, какую часть из этого меньшинства истинно верующих Великобритании и Франции составляют мусульмане.
Этот праздничный период - День Бодхи, Ханука, Рождество, Эйд уль Адха, Осегацу, День рождения гуру Гобинда Сингха, Макара Санкранти - заставил меня поразмышлять о том, что мы имеем в виду, когда говорим об уважении религии других людей в мультикультурном обществе. Мне кажется, что многих европейцев постхристианского мира или так называемых христиан смущает в живущих среди них мусульманах не то, что они исповедуют религию отличную от христианства, а тот факт, что они исповедуют религию как таковую.
Это озадачивает ту малую, но значительную часть европейцев-интеллектуалов, которые являются, скажем так, истыми атеистами, воинствующими поборниками научных истин. Для них проблему представляет не какое-либо определенное суеверие, но сам факт суеверий. Это также волнует многих европейцев, религиозные верования которых носят расплывчатый, неревностный, или умеренно агностический характер, но при этом они отдают приоритет другим вещам. Если бы только мусульмане не относились так серьезно к своему исламу! А многие европейцы к этому бы добавили: если бы только американцы не относились к своему христианству так серьезно!
Тут можно пуститься в рассуждения на тему, станет ли мир лучше, если каждый уверует в атеистические истины естествознания, или, по меньшей мере, будет относиться к своему вероисповеданию также легко, как частично верующие полухристиане. (Сам я в данном случае агностик). Очевидно, что это не может служить тем фундаментом, на котором мы строим мультикультурное общество в свободной стране. Это явило бы пример такой же нетерпимости, которую мы наблюдаем в большинстве мусульманских стран, где запрещены все религии, кроме ислама.
И, наоборот, в свободных странах любая религия должна иметь законное право на существование, но, одновременно, любая религия может подвергаться сомнению, принципиально, открыто, даже резко и воинственно, без боязни репрессий. Ричард Докинс (Richard Dawkins), оксфордский исследователь, может утверждать, что бог - это обман, а Алистер Макграс (Alistair McGrath), оксфордский теолог, имеет полное право отвечать, что теория Дарвина вводит всех в заблуждение; консервативный журналист может писать о педофилии пророка Мухаммеда, а мусульманский богослов - заклеймить этого журналиста, как невежественного исламофоба. Таковы правила свободной страны: свобода вероисповедания и свобода самовыражения являются двумя сторонами одной медали. Жить самим и давать жить другим - не такое уж скромное требование, каким оно может показаться на первый взгляд, стоит только вспомнить об угрозах в адрес Салмана Рушди и датских карикатуристов. Это пространство должно быть ограждено и защищено, таков непреложный закон страны.
Любопытно, а существует ли уважение, которое выходит за рамки этого минимального огражденного законом пространства, где действует принцип 'живи и давай жить другим', но не перерастает в лицемерное подобие уважения верований других людей (разменная монета многих межконфессиональных полилогов) или безграничный релятивизм. Я считаю, что подобное уважение существует. На самом деле, я точно знаю, что оно есть, и многие из нас испытывают его, не отдавая себе в этом отчета. Изо дня в день мы живем или работаем бок о бок с людьми, которые в сокровенном уголке своего сердца верят в то, что мы считаем полной чушью. Если мы считаем их хорошими партнерами, друзьями, коллегами, мы уважаем их такими, какие они есть, невзирая на их частные и, возможно, глубокие убеждения. Если речь идет о близких нам людях, мы не только уважаем, но и любим их. Мы любим их, и в то же время продолжаем считать, что где-то в глубине их разума кроется вера в полную чепуху.
В повседневной жизни мы почти инстинктивно отделяем верование от верующего. Конечно же, с некоторыми убеждениями нам проще смириться, чем с другими. Уверенность человека в том, что 2 + 2 = 5, и земля сделана из сыра, может создать немало трудностей для сосуществования с ним. Хотя также вызывает изумление тот факт, что различные и даже самые эксцентричные верования могут совершенно мирно уживаться в одном человеке. (Хорошим примером тому служит широкораспространенная вера в астрологию). Таким образом, поведение верующих может повлиять на нашу оценку верований, независимо от степени их близости к научной истине. Например, я не верю в существование бога, и поэтому считаю, что 2007 лет назад у супругов Иосифа и Марии просто-напросто родился ребенок. Но зато каким человеком он стал! Я согласен с выдающимся швейцарским историком Якобом Буркхардтом (Jacob Burckhardt) в том, что с Христом-богом я далеко не уеду, но Иисус Христос - земной человек представляется мне источником неистощимого и чудесного вдохновения, возможно даже, говоря словами Буркхардта, он - самая чудесная личность в истории человечества. Ну и другие пришедшие вслед за ним подражатели тоже неплохо себя проявили.
Мое несогласие с атеистической школой Докинса (Dawkins) кроется не в их отрицании существования Бога, а в том, что именно они говорят о христианах и истории христианства - многое из этого является правдой, но оставляет за бортом другую, позитивную часть истории. Как гласит старая еврейская пословица - половинка правды суть полноценная ложь. Я как историк, изучающий современную Европу, вижу больше положительных, чем отрицательных сторон. Мне представляется само собой разумеющимся, что европейская цивилизация в том виде, в котором мы наблюдаем ее сегодня, не смогла бы появиться без наследия христианства, иудаизма и (в меньшей мере, в основном это относится к периоду средневековья) ислама, который также внес свою лепту, пусть даже неосознанно и не желая того, в пришествие эпохи Просвещения. Более того, некоторые из самых выдающихся людей, встречавшихся на моем жизненном пути, были христианами.
'По делам их узнаете их'. Сегодняшнее поведение верующих преисполнено уважением, которое не зависит от того, насколько научным представляется изначальное верование. В идеальном варианте мультикультурное общество может превратиться в арену открытого дружественного состязания между христианами, сикхами, мусульманами, иудеями, атеистами и даже адептами 'религии' 2 + 2 = 5: кто из них сильнее впечатлит мир своим нравом и добрыми делами.
Пока это время еще не настало, остается актуальным щепетильный вопрос о том, какую универсальную формулировку выбрать для поздравления с разнообразными зимними праздниками. 'С праздником!' звучит излишне красиво и пресно. Возможно, я бы становился на 'Счастливых Вам праздников!', только это тоже набило оскомину. В идеальном варианте, стоит выбирать открытку в зависимости от получателя: 'Веселого Рождества!', 'С Эйдом!', 'Доброго Осегацу!' и т.п., но это не всегда возможно. Вчера я получил открытку от посла Великобритании в США, в котором нашел замечательное решение этой проблемы. На открытке было написано: 'Счастливых Вам святок!', что напомнило и о языческом празднике зимнего солнцестояния (зимний солнцеворот наступает 22 декабря), и о милой сердцу рождественской атмосфере книг Диккенса. Идеально.
Итак, веселых святок вам всем!
______________________________
Праздник исчезающего вида - русского мужчины ("Le Figaro", Франция)
Взгляд в светлое будущее 2030 года ("The Financial Times", Великобритания)
