Доверительные отношения с НКВД сложились у руководства первой независимой ЛР и стали причиной последующих драматических событий в Латвии.
Общественная дискуссия вокруг темы "советской оккупации" Латвии задевает за живое не только политиков, историков и журналистов. Все чаще в нее вступают люди не публичные, но неравнодушные к собственной истории. Библиофил Михаил Богустов - один из них. Его отец служил в Гулбенском полку айзсаргов и рассказывал сыну о том, как их полк был разоружен еще до ввода советских частей - по приказу тогдашнего военного министра Балодиса. На весь полк оставили шесть винтовок с холостыми патронами. То есть латвийские власти сами сделали все для того, чтобы никакого сопротивления Красной армии не было оказано.
История семьи, неотделимая от истории Латвии, и подтолкнула Михаила к изучению первоисточников, которые проливают свет на тот драматический и противоречивый период. Из толстой стопы книг с многочисленными закладками, которые он принес в редакцию, мы решили остановиться на двух - сборнике "Полпреды сообщают" (Москва, "Международные отношения", 1989 год) и книге П. Судоплатова "Спецслужбы" (Москва, "Илмапресс", 1997).
В первую включена переписка НКВД с диппредставителями СССР в Литве, Латвии и Эстонии, телеграммы, записи бесед, ноты, тексты договоров и соглашений с СССР, а также документы из архивов Риги, Вильнюса и Таллина.
Вторая книга посвящена тайной войне и дипломатии. Ее автор Павел Судоплатов входит в десятку самых выдающихся разведчиков мира. В тридцатые годы он неоднократно выезжал в спецкомандировки в Латвию, где работал с местной политической элитой, включая Карлиса Улманиса. Судоплатов пишет, что переворот Улманиса в 1934 году - дело рук НКВД. Шокирующее утверждение.
Однако Михаил Богустов уверен, что воспоминания Судоплатова заслуживают доверия:
- Это человек-кремень, блестящий профессионал. Во время войны он разрабатывал самые знаменитые разведывательные операции. В 1953 году был репрессирован, десять лет отсидел во Владимирской тюрьме, его жестко избивали, в тюрьме он потерял глаз. . . Выйдя на свободу, Судоплатов более 20 лет вел борьбу за свою реабилитацию. Словом, прошел через чудовищные испытания и не сломался. Впоследствии ему были возвращены все его награды - орден Ленина, три ордена Красного Знамени, орден Отечественной войны и другие награды. Такому человеку нет смысла врать.
Довоенная Рига была центром всех западных разведок. Депутатов сейма пытались использовать как агентов влияния Англия, Германия, Швеция и СССР. В Москве сочли, что удобнее иметь дело с одним правителем. Поэтому НКВД "проинвестировал" государственный переворот 1934 года. И после этого начал уже плотно работать с диктатором.
Возможно, именно этим обстоятельством и объясняется непоследовательность Карлиса Улманиса. Он яро заигрывал с фашистской Германией, но соглашался на условия, выдвигаемые СССР.
Вот что пишет по этому поводу Судоплатов. "Наши войска вошли туда (в Прибалтику. - Ред.) совершенно мирно, на основе специальных соглашений, заключенных с законными правительствами этих стран. Другой вопрос, что мы диктовали условия этих соглашений, и не без активного участия нашей дипломатии и разведки. . . Вряд ли нам удалось бы так быстро достичь взаимопонимания, если бы все главы прибалтийских государств - Улманис, Сметона, Урбшис и Пятс, в особенности латышское руководство - Балодис, Мунтерс, Улманис, - не находились с нами в доверительных секретных отношениях.
Их всегда принимали в Кремле на высшем уровне как самых дорогих гостей, обхаживали, перед ними, как говорится, делали реверансы. Существенную роль сыграли и наши оперативные материалы, особенно для подготовки бесед Сталина и Молотова с лидерами Литвы и Латвии Урбшисом и Мунтерсом. Мы могли позволить себе договариваться с ними о размещении наших войск, о новом правительстве, об очередных компромиссах, поскольку они даже не гнушались принимать от нашей резидентуры и от доверенных лиц деньги. Это все подтверждается архивными документами.
Таким образом, никакой аннексии Прибалтики на самом деле не происходило. Это была внешнеполитическая акция советского правительства, совершенно оправданная в период, предшествующий нападению Германии, связанная с необходимостью укрепления наших границ и с решением геополитических интересов. Но они не могли быть столь эффективно проведены без секретного сотрудничества с лидерами прибалтийских государств, которые и выторговывали для себя лично, а не для своих стран, соответствующие условия.
Поэтому, когда предъявляются претензии к России как к правопреемнице СССР, стоило бы руководству прибалтийских фронтов и радикалам: предъявить счет бывшим правительствам Латвии и Эстонии и их приближенным, которые, желая сидеть на двух стульях между Москвой и Западом и возглавлять национальные правительства, предали, как теперь говорят прибалты, свои национальные интересы.
Однако в принципе это не так, ибо коренные интересы Прибалтики в тот период больше склонялись к нашей стране, нежели к фашистской Германии, которая всегда рассматривала прибалтийские страны как "курортную зону", поэтому не могло быть и речи о передаче Литве Клайпеды или Вильнюса и других территорий. Особые отношения к Советскому Союзу, заложенные руководителями прибалтийских стран, продолжались всегда, ибо национальная самостоятельность прибалтийских республик, их государственность были сохранены на деле и обеспечены небывалыми темпами экономического развития.
Во всяком случае, был создан потенциал, который они до сих пор используют". В общем, Судоплатов утверждает, что у Карлиса Улманиса большие заслуги перед НКВД. А министра иностранных дел Латвии В. Мунтерса называет "нашей козырной картой." "Мунтерс лелеял мечту руководить латвийским государством в составе СССР.
Ему подыгрывали, но когда Советы овладели обстановкой, Мунтерса отправили преподавать в Воронежский университет, а в начале войны арестовали и приговорили к 25 годам". Балодис выступал за военное сотрудничество с Советским Союзом. Именно Балодису принадлежит заслуга в разоружении в 1940 году отрядов айзсаргов".
По мнению Михаила Богустова, косвенным подтверждением благосклонности НКВД к Карлису Улманису является тот факт, что латвийский буржуазный правитель избежал расстрела или отправки в ГУЛАГ и спокойно работал в ссылке агрономом. А его племянник Гунтис Улманис, будущий президент ЛР, в советское время занимал хорошую руководящую должность и его даже выпускали на Запад. Генерал Балодис после ссылки, где он получал генеральский паек, вернулся в Ригу и спокойно закончил в ней свои дни в 1965 году.
- Сегодня официальные латвийские историки подчеркивают, что договор о размещении советских войск в Латвии был подписан под угрозой применения силы. Но как бы правителя ни пугали - у него есть альтернатива: уйти в отставку, бежать в эмиграцию, как это сделал президент Сметона. А то, что тебя обхитрили, обыграли или надавили на тебя - слабое оправдание. Если президент добровольно легитимизировал договор, то обстоятельства уже никого не интересуют.
Ну а как проходила дипломатическая дуэль между латвийской стороной и СССР, наглядно отражают документы сборника "Полпреды сообщают". Пожалуй, один момент стоит выделить особо. По договору о ненападении, заключенному между Латвией и СССР 7 июня 1939 года, обе стороны взяли на себя обязательства не заключать каких-либо союзов или участвовать в коалициях, направленных против другой договаривающейся стороны.
7 октября 1939 года между ЛР и СССР был заключен и пакт взаимопомощи, предусматривающий размещение советских военных баз в Латвии. А с декабря 1939 года Латвия, которая официально постоянно подчеркивала свой нейтралитет, начала активизировать свои действия в так называемой Балтийской Антанте, причем речь шла не только о секретных конференциях руководителей Латвии, Литвы и Эстонии, но и о мероприятиях военного характера, а также о перспективе расширения военного союза приглашением в него Финляндии, а позже и Швеции.
С учетом откровенного заигрывания прибалтов с фашистской Германией Москва восприняла такие маневры как грубое нарушение договоренностей и угрозу безопасности СССР.
Что, собственно, и определило ультимативный тон советского правительства в июне 1940 года. Каков же вывод? Во внешнеполитических интригах побеждает не всегда сильный, но часто более искусный игрок. Латвийский диктатор оказался менее искусен, чем кремлевский.
Когда говорят об ответственности Сталина за репрессии - это справедливо. Но когда превращают Карлиса Улманиса в жертву агрессии, тут есть о чем поспорить. Весомая доля ответственности за все события 40-го года лежит и на Отце латышской нации.
Вместе с Михаилом Богустовым книги читала Наталья СЕВИДОВА
____________________________________________________
Я знаю, что такое настоящая оккупация! ("Вести Сегодня", Латвия)
Советские партизаны. . . стали диверсантами! ("Вести Сегодня", Латвия)
