В последнее время много пишут и говорят о том, как Европейский Союз старается не допустить войны на континенте. Но что-то это не очень похоже на правду.
Вот, например, Великая банановая война, в которой объединенные силы Нового Света и 'третьего мира' были наголову разбиты, а Европейская Комиссия с гордостью провозгласила, что отныне называться бананом не сможет ни один продукт 'ненормальной кривизны'. Британцы пока еще пытаются заставить Евросоюз признать факт существования прямых бананов, но это, разумеется, просто проявление британской зависти и зловредности.
А сегодня в Европе вовсю бушует другая великая война - водочная. В отличие от Великой банановой, это война исключительно гражданская. Спор идет вокруг права на название напитка, продажи которого каждый год приносят около 12 миллиардов долларов.
Европейский Союз предлагает считать водкой исключительно разбавленный этиловый спирт - да водка, собственно, и есть разбавленный этиловый спирт. Из стран-членов ЕС это устраивает Великобританию, Нидерланды, Францию и Австрию, где водку гонят из всего чего угодно - от виноградного жома до тростникового сахара. Это важно, потому что сгруппировавшиеся вокруг Балтийского моря страны так называемого 'водочного пояса', где ее делают уже много веков и на которые приходится две трети водочного производства в Союзе, настаивают на том, чтобы в определение водки были включены традиционные продукты, из которых она делается - зерновые и картофель. Все остальное, утверждают они, есть не что иное, как местное пойло, и называться должно именно так и не иначе.
Говорят, что решение будет принято уже скоро, так что и я не буду медлить, чтобы успеть добавить свои пять копеек. Причем сразу скажу, что имею на это полное право, ибо по происхождению я русский. Да, знаю, поляки утверждают, что это они, а не русские, изобрели водку, а финны не устают цитировать незабываемую рекламу: 'Настоящая русская водка делается в Финляндии', но давайте же, наконец, назовем вещи своими именами: прочнее всего водка ассоциируется с русскими - хотя бы из-за того, в каких героических количествах они ее поглощают и какие огромные проблемы этим нажили. Кроме того, 'водка' - это русское слово, уменьшительное от слова 'вода' (а если кто вдруг решил иронически поулыбаться, пусть вспомнит, что слово 'whiskey' происходит от гэльского выражения, означающего 'вода жизни'). Поляки, конечно, пишут на своих бутылках 'vodka', но между собой называют ее 'gorzalka' (по-украински - 'horilka'), от родового понятия 'гореть', и это как раз неплохая характеристика указанного продукта.
Воздержусь от высказываний в пользу той или другой стороны - мне, в конце концов, все равно, кто что как решит называть в Европе. Пусть себе евробюрократия получает свои сказочные зарплаты за судьбоносные решения типа того, что фета - это греческий сыр (так оно и есть), или за нормотворчество в сфере кривизны огурцов (согласно Постановлению Европейской Комиссии ? 1677/88, допустимое отклонение формы огурца 1-го класса от прямой линии составляет 10 мм на 10 см длины). Мне досадно, что на этот раз весь сыр-бор разгорелся из-за напитка, самое большое и, по сути, единственное достоинство которого заключается в том, что у него нет ни цвета, ни вкуса. Если распространение 'водок высшего класса', отличающихся от обычных все более вычурными бутылками и все более высокими ценами, еще можно хоть как-то объяснить общей деградацией западного общества, то бесконечные дебаты о том, каков должен быть 'вкус' водки, не объяснить даже этим.
Уверен, меня поддержит бессчетное количество ветеранов водкопотребления со всей Евразии, от 'водочного пояса' до Восточного Приморья, с кем мне за свою жизнь приходилось чокаться ледяными стопками: водка делится на две - две и не больше - категории. Водка бывает чистая и нечистая. Отличить одну от другой можно как раз по вкусу: у хорошей водки его нет, а плохая по вкусу похожа на спирт для протирки приборов. Если же то, что вы пьете, напоминает по вкусу тормозную жидкость, значит, это она самая и есть, а вам уже пора привыкать к земле.
Для долговременного злоупотребления больше всего подходит так называемая 'восьмидесятая' водка - стандарт, установленный еще царем Александром Третьим в 1894 году. 'Сотая', в которой содержится около 50 процентов чистого спирта, обжигает горло и действует слишком быстро, хотя это не беда - можно просто разбавить водой.
Везде, где пьют водку, существует множество рецептов ее ароматизации. В Польше в водку любят добавлять траву бухлоэ, в результате чего получается Zubrowka, на Украине - эту я особенно люблю - в водку добавляют мед и перец. Однако есть вещи, которые даже не обсуждаются. Водку можно пить только в чистом виде, только-только вынув из холодильника, только под хороший тост - и закусывая ложечкой икры. Если икра кончилась, удовольствуйтесь соленым огурцом - можно даже не слишком прямым. Но водка от этого водкой быть не перестанет.
* * *
* Имеется в виду более старая, чем принятое сегодня вычисление объемной доли спирта в процентах, и до сих пор используемая внутри стран англо-американской системы мер методика проверки крепости водного раствора этилового спирта. До изобретения спиртомеров она заключалась в пропитывании проверяемым раствором щепотки пороха. Водка признавалась 'сотой', или 'стопроцентной', только в том случае, если мокрый образец пороха удавалось зажечь. 'Сотая' водка соответствует примерно 57 объемным процентам спирта. (Вернуться к тексту статьи)
________________________________________________
Чем предпочитаете травить организм? ("The Guardian", Великобритания)
Водка и уединение. Добро пожаловать в российскую деревню ("The Washington Post", США)
