Статья опубликована в 'The Manchester Guardian' 9 сентября 1917 года
_______________________________
Первая попытка Максималистов захватить власть в Петрограде была предпринята в середине июля. Она полностью провалилась после начавшегося кровопролития. Вторая попытка была предпринята на этой неделе и увенчалась успехом без единой капли крови. Мы все еще наблюдаем за реакцией на происшедшие события со стороны остальной России и армии вне стен Петрограда, особенно на линии фронта. Однако, было бы большой ошибкой предположить, что движение Максималистов ограничено Петроградом. В статье от 25 сентября Чернов, оппонент Максималистов, заметил: 'В определенном смысле слова Максималисты стали сильнее. Это несомненно.
Пролетариат Петрограда почти полностью следует за Максималистами, что показали недавние выборы. Собрать 200 тыс. голосов - это не шутки. И то же самое в провинции. Повсюду наблюдается неожиданный успех Максималистов. И что еще более примечательно, так это то, как Максималисты, прежде не имевшие поддержки крестьянства, тем не менее преуспели в получении одной трети мандатов'. С июля главной причиной роста популярности Максималистов стала продолжающаяся война и растущая вера в то, что Временное правительство вместе с Союзниками не приблизили ее окончания.
Господин Скобелев, умеренный революционер и демократ, делегат Парижской Конференции, заявил на этой неделе на Республиканском Совете, сначала бойкотированном, а теперь и 'упраздненном' Максималистами, что, на его взгляд, 'очень опасно забвение, в которое впала первая и наиболее важная часть демократической мирной формулы, а именно, ее безотлагательная реализация'. Провал Стокгольмской конференции, заговор Корнилова, постоянный перенос Союзной конференции по пересмотру целей войны - вот основные этапы на пути возвышения Максимализма. Поворотным моментом стал заговор Корнилова. Изменение в характере Парижской конференции и кажущееся возрождение империализма Милюкова, предложенное господином Терещенко, дали Максималистам сигнал к нападению. Скоро мы увидим, смогут ли они удержать захваченную власть без гражданской войны и знают ли, как ее применить. До этого момента они были в вольготном положении деструктивных критиков. Теперь, если Россия сочтет возможным, они получат шанс показать, что они способны сделать.
Их программа коротка, но отнюдь не проста. Основными положениями внутренней политики стали незамедлительная передача обширных земельных владений крестьянам, передача всей власти Советам и честные выборы в Конституционную Ассамблею. Исходя из этих особенностей, мы, не являясь русскими, должны только отметить следующее: нет никаких доказательств того, что правительство Керенского не вознамеривается провести честные выборы в Конституционную ассамблею; большинство Советов прежде не были Максималистами и остается только наблюдать, увенчаются ли успехом попытки Съезда Советов, собранного сейчас в Петрограде, склонить их на свою сторону; пока крестьяне хотят получить землю, их внешняя политика гораздо мягче, чем предложенная Максималистами. Союзники России явно обеспокоены внешней политикой Максималистов.
Согласно господину Ленину, Максималисты хотят 'немедленного окончания войны', и они предложат общее перемирие и демократический мир. Они не затрагивали отдельно вопрос сепаратного мира, и их предложения скорее направлены на поиск общего мирного соглашения. Можно предположить, что предложение и принятие перемирия последуют за предложением и принятием конкретных его условий, что и ляжет в основу переговоров. Все обстоятельства, таким образом, обращены против идей Максималистов о мирном договоре. Они должны перешагнуть через туманные обобщения, такие как 'нет аннексии' или 'никакого возмещения убытков'; если нужен выполнимый план, то оставьте в покое демократическую платформу. Допустим, что Максималисты тщательно и детально выработали предложение. В таком случае появляются альтернативы. Рассмотрим две из них. Предложение может быть отвергнуто Германией и принято Союзниками. В таком случае Россия останется такой же, как и была, за исключением того, что с этого момента Россия будет связана вложением всего своего веса в войну. Предложение может быть принято Германией и отвергнуто Союзниками.
Что тогда? Пойдут ли Максималисты на сепаратный мир? В таком случае, о какой общности с демократией может идти речь? Или они займутся своими делами, оставив любые активные военные действия? Даст ли подобный ход России то, что она хочет для себя и для демократии? Мы должны подождать, чтобы увидеть, что предпримут Максималисты, если Россия решит дать им шанс. Но пока нет доказательств того, что они заглянули вглубь проблемы. Они могут сказать, если захотят, что правительства Союзников не уделили должного внимания российской демократии. А подумали ли они о том, что думают и чувствуют демократии стран Альянса?
___________________________________
Свобода всего мира под угрозой, если только американский меч не восстановит баланс ("The New York Times", США)
Разговор с главным большевиком ("The New York Times", США)
Возможно, Россия пользуется особым покровительством богов ("The New York Times", США)
Интервью с Лениным ("The Guardian", Великобритания)
Как большевики взяли Зимний дворец ("The Guardian", Великобритания)
