Sunday, November 18, 2007; Page B07
Посмотрим, отгадаете ли вы, о какой стране речь: ее валюта быстро падает относительно мировых рынков; только что лопнул спекулятивный пузырь на рынке недвижимости; финансовый сектор ослаблен непрозрачностью и необеспеченными долгами. Ее экономика балансирует на грани рецессии, а благодаря огромному объему зарубежных заимствований ее будущее зависит от международных инвесторов. Ну?
Естественно, я говорю о Таиланде. О Таиланде в том состоянии, в каком он был десять лет назад, после разрушительного финансового кризиса в Азии. Но если хоть кто-нибудь, прочитав первый абзац, решил, что речь пойдет о Соединенных Штатах, то цель моей статьи, считай, достигнута. На международных финансовых рынках создалась ситуация, которая, в зависимости от решений, которые будут приняты в течение ближайших месяцев, либо завершится 'мягким' переходным периодом, либо перейдет в конвульсии кризиса.
Те, кто решит придраться к сравнению США с Таиландом, обязательно укажут на различие в деноминации внешнего долга обеих стран. Если Таиланду, как и большинству других стран, приходится занимать за рубежом в иностранной валюте - и в случае падения тайского бата оплачивать долги, взятые в евро или иенах, становится труднее, - то США, финансовая сверхдержава, может позволить себе неслыханную роскошь - занимать в собственной валюте. Большая часть этой валюты - 1,4 триллиона долларов золотовалютных резервов - оседает сегодня в руках китайцев в виде казначейских облигаций и других долларовых инвестиций. Благодаря этой подушке наша финансовая слабость становится скрытой, а естественных коррекций, которые не давали бы Америке занять больше, чем она сумеет отдать, и потратить больше, чем она может себе позволить, не происходит.
- У тех, кто занимает в иностранных валютах, могут в буквальном смысле закончиться деньги, и они с разбегу ударяются о кирпичную стену, - заметил Джеффри Сакс (Jeffrey Sachs), возглавляющий сегодня Институт Земли (Earth Institute) при Колумбийском университете. - У нас же есть определенная степень свободы, потому что доллары у нас могут не кончаться никогда.
Если бы Америка была Таиландом, миссия Международного валютного фонда уже давно наложила бы на нас кредитные ограничения вплоть до окончания 'генеральной чистки' нашего финансового хозяйства. Если вспомнить реальную интервенцию МВФ десять лет назад, то она носила карательный характер: по настоянию Фонда было закрыто множество банков, до ужасающих высот вздуты учетные ставки - иными словами, экономическая активность была ограничена практически до точки удушения. Где-то, может быть, в действиях МВФ и были перегибы, но с помощью принятых мер из азиатских экономик действительно удалось вывести спекулятивные пузыри - и сегодня Азия рвется вперед, как никогда раньше.
Америка же сегодня иллюстрирует старую шутку о том, что если долг маленький, то это проблема заемщика, а если большой - то это уже проблема заимодавца. Текущий дефицит платежного баланса Америки составляет сегодня около 800 миллиардов долларов в год - это почти 6 процентов валового внутреннего продукта. Тем не менее, мир продолжает принимать наши доллары в качестве долговых расписок: ведь любой другой выход станет катастрофой для всех и каждого. Кеннет Рогофф (Kenneth Rogoff), бывший главный экономист МВФ, сегодня преподающий в Гарварде, замечает, что, если бы США сегодня оказались не в состоянии финансировать свою задолженность, объем производства во всем мире упал бы на целых 25 процентов.
И тем не менее глобальная финансовая коррекция уже идет, и самый явный ее признак - падение курса доллара. За последний год 'зеленый' упал относительно корзины мировых валют на 16 процентов, а с 2000 года - на 26 процентов.
Очень часто можно услышать, что падающий доллар - это большая проблема для Америки. На самом деле падающий доллар - это лекарство для Америки, не такое жесткое, как прописал в свое время МВФ азиатским странам, хотя и небезболезненное. С течением времени дешевый доллар даст возможность развиваться американскому экспорту и может даже несколько снизить наш аппетит к импорту, который сегодня кажется неутолимым - просто потому, что импорт больше не будет так дешев, как сегодня. Кроме того, проблемы на рынке жилья могут заставить американских потребителей тратить несколько меньше, и Америка начнет наконец откладывать деньги.
Если бы мир был сплошь населен адамами смитами, эти естественные рыночные механизмы привели бы к необходимым постепенным корректирующим изменениям. Однако в реальной жизни мир или, по крайней мере, рынки населены двойниками финансового телеаналитика Джима Кремера (Jim Cramer) - эмоциональными трейдерами, 'прыгающими' с актива на актив и позволяющими себе принимать решения на основе хороших или плохих новостей. Для их действий характерны необдуманные реакции, и для рынков, соответственно - волатильность.
Что же ждет нас в этом сезоне, когда рынки переоценивают одну валюту за другой и один финансовый риск за другим? По версии Адама Смита, по мере падения доллара Китай и другие азиатские страны будут реструктурировать свои портфели, с тем чтобы там было меньше долларов. Стоимость таких искусственных корзин в конце концов поднимется относительно доллара, со временем торговый дефицит США будет сокращаться и доллар вновь начнет расти.
А вот версия Джима Кремера. По мере падения доллара постепенная коррекция превратится в реакцию толпы: инвесторы будут в массовом порядке сбрасывать доллары, стремясь сохранить свои деньги в других валютах. ФРС придется повысить учетную ставку, потребители перестанут тратить, и Америка свалится в рецессию. При таком невеселом сценарии Соединенные Штаты будут напоминать Таиланд образца 1997 года гораздо больше, чем нам бы того хотелось.
Дэвид Игнатиус - соавтор блога PostGlobal, на котором ведется обсуждение международных вопросов.
_______________________________________
Можно, нужно, должно было сделать - но не сделано ("The New York Times", США)
Доллар в опасности ("The Washington Post", США)
Бывшая нация, будущая нация ("The New York Times", США)
