События в Тибете приобрели неприятный оттенок. Мы вновь видим ущерб, причиненный тяжелой рукой пекинской бюрократии и ее паникующими, плохо подготовленными солдатами, которые используются для усмирения толпы. Однако, даже в совокупности с другими грехами, приписываемыми Китаю - Дарфуром, загрязнением окружающей среды, нарушением прав человека и всем прочим - оправдывают ли тибетские события призывы к бойкоту Олимпийских игр, которые намечено провести в этом году в Пекине?
Олимпийский бойкот - грубое и неправедное орудие. 'Олимпиада-80' в Москве бойкотировалась из-за советской интервенции в Афганистан. Однако сегодняшняя западная, в том числе и британская, интервенция в Афганистан, хотя и является менее яростной по уровню противостояния, но практически идентична по своей мотивации: поддержка нестабильного правительства с идеалистическими целями при полной неспособности справиться с местными повстанцами. И что, кто-либо попробует воспользоваться этим для бойкотирования лондонской Олимпиады? Вряд ли.
Ханжеством окрашены и другие обвинения в адрес Пекина. Возьмем, к примеру, Дарфур. Китай критикуют за продажу оружия суданскому правительству, которое потворствует нападениям на беззащитных крестьян, и отказ оказать политическое давление для предотвращения подобных нападений. Однако невмешательство в дела других стран в свое время гордо провозглашалось в качестве западного принципа, направленного на прекращение всех войн в XX веке. Теперь Китай критикуют за то, что он придерживается этого принципа.
Что касается продажи оружия странам, жестоко обращающимся со своими народами, то это с давних пор является стандартом западного поведения. Во время столкновений в Восточном Тиморе, Папуа и в индонезийской Асе, англичане в срочном порядке продавали Джакарте летательные аппараты, в которых она так нуждалась. Горстка храбрых британских женщин, пытавшихся физически воспрепятствовать этим сделкам, была посажена в тюрьму. Очень мало кто заявил тогда протест.
Временами, как известно, западные вооруженные подразделения также атакуют беззащитных деревенских жителей, как это было раньше в Индокитае, а сейчас происходит в Ираке и Афганистане. Разумеется, эти военные могут заявить, что атакуют лишь тех, кто поддерживает их противника в гражданской войне, однако точь в точь то же самое может сказать и суданское правительство в отношении Дарфура. По жестокости этим нападениям далеко до использования дефолиантов американцами или введения ими зон свободного открытия огня на поражение в Индокитае. Из всех западных стран лишь у скандинавов в то время хватило моральной смелости в качестве протеста прекратить продажу оружия США.
Китай критикуют за то, что он - крупнейший в мире загрязнитель окружающей среды, а также больше всех использует дефицитные природные ресурсы. Однако, в одном аспекте, на который практически не обращают внимания за рубежом, эта страна делает для решения подобных проблем гораздо больше, чем все мы. Это - политика 'одного ребенка в семье'. Если бы не она, сегодня Китаю пришлось бы кормить от 300 до 400 'лишних' миллионов своих граждан, - это больше, чем все население Западной Европы. Тогда давление на рынок природных ресурсов и на окружающую среду стало бы невыносимым.
Но пекинскому правительству приходится сталкиваться с непопулярностью в собственной стране, чтобы реализовать такую политику. Вдобавок, теперь оно вынуждено мириться с двумя ее результатами: серьезным дисбалансом между мужской и женской составляющими населения и его быстрым старением. Никто не поблагодарил Пекин за эти жертвы. Напротив, некоторые западные консерваторы рассматривают политику 'одного ребенка в семье' как еще один китайский грех.
Одновременно, впечатляющие попытки Пекина увеличить долю атомной и гидроэнергетики для снижения зависимости от 'грязного' угля критикуются нашими прогрессивными деятелями Запада, которые выступают против новых АЭС и строительства плотин. Кажется, что Китай просто не в состоянии выиграть, чтобы он ни предпринимал. Он как шеститонный слон, которого каждому хочется погонять.
То же относится и к критике по многим иным вопросам. Пекину следует признать, что в 1960-е годы в Тибете им были допущены политические ошибки, и что иммиграция туда ханьских китайцев вызвала трения с местными жителями. По причинам культурного характера, китайцы с трудом смешиваются с другими нациями. Беспорядки вспыхивают слишком легко, как мы видели раньше во время анти-китайских выступлений в Маниле и в Индонезии.
Однако Пекин может также указать, что некоторых из этих прежних неприятностей можно было бы избежать, если ЦРУ и 'ястребы' в Нью-Дели не решили инспирировать первое восстание на Тибете в 1959 году. Что касается тибетской независимости, то все уже забыли, кто был самым решительным ее противником: поддерживавшееся Западом националистическое правительство [Китая], оказавшееся, в конце концов, на Тайване. Пекин просто унаследовал эту ситуацию, которая одобрялась Западом.
Ханжество пронизывает критику Китая в вопросе о состоянии демократии и прав человека. КНР, по крайней мере, проводит суды и выносит приговоры отдельным активным диссидентам, которых рассматривает как опасных и заклюет в тюрьмы. Те, кто является неактивными диссидентами - большей частью игнорируются.
А что делали США и некоторые их друзья, когда латиноамериканские правительства в 1970-х произвольно арестовывали и пытали диссидентов десятками тысяч, сбрасывая их изломанные тела в океан или в безымянные могилы? Практически ничего. Их агенты деловито составляли списки новых диссидентов, которых нужно было выследить.
Америка имеет солидную историю поддержки диктаторских режимов, которые она рассматривала как дружественные, даже притом, что они подавляли человеческие права; она много работала над свержением демократически избранных правительств, которые воспринимала как недружественные.
Пекин уже продвинулся до того, чтобы вводить демократию на низовом уровне. Он планирует продвигаться вперед, однако всему есть пределы. Может ли кто-то себе, например, представить, что его непопулярная политика 'одного ребенка в семье' сохранится, если в Китае пройдут свободные общенациональные выборы?
Сингапур - еще одно общество с китайской культурой, которое верит в необходимость сильного, полу-авторитарного правительства, способного осуществлять непопулярные, но необходимые меры, предпочитая его свободной демократической модели Запада. Мало кто видит в Сингапуре средоточие всех недемократических зол.
Я не собираюсь обелять все, что делает Пекин. Во время Культурной Революции и в период 'пинг-понговой дипломатии' начала 70-х годов я мог вблизи наблюдать, как неприятны и непрактичны бывают его чиновники. Однако мы судим нацию по направлению, в котором она движется, а не по выбоинам на этом пути. Китай же совершенно очевидно идет в направлении, которое для всех нас весьма многообещающе. Олимпийские игры, как и 'пинг-понговая дипломатия', еще дальше продвинут Китай в этом направлении.
Грегори Кларк - вице-президент Международного университета Акита, специализирующимся на Китае и Советском Союзе. В прошлом, австралийский дипломат.
_________________________________
Бойкотировать Пекин? Это ни к чему не приведет ("Corriere Della Sera", Италия)
Китай - непримиримая сверхдержава ("The Financial Times", Великобритания)
