Статья опубликована 24 августа 1853 г.
(перепечатано из Allgemeine Zeitung)
О российском военном флоте в других европейских странах известно очень мало, а имеющиеся суждения об этом предмете весьма расплывчаты и, можно сказать, едва ли не вводят в заблуждение. Нам, однако, личные наблюдения дают возможность изложить некоторые факты, касающиеся военно-морских сил России.
Чтобы боевой флот страны годился на что-либо полезное, а не просто производил салюты и гнил у причалов, ей необходимо в первую очередь побережье, выходящее к открытому морю, и обладающее удобными гаванями. Вторым по значению условием следует считать хорошие корабли, умелые команды, и дельных офицеров. Россия обладает тремя внутренними морями. Единственное открытое море, с которым она граничит - на Крайнем Севере - сковано льдами. Выходами из двух наиболее важных внутренних морей служат проливы Босфор и Зунд, что делает их уязвимыми в случае блокады.
Русские порты, за исключением, конечно, Кронштадта и Севастополя, малопригодны для стоянки военных флотов. Гавань Гельсингфорса - лучшего порта Финляндии - слишком мала. Правда в Финском заливе, - в устье реки Кюмене - имеется еще укрепленный порт Роченсальм, который служит станцией для так называемой 'шхерной флотилии'. Ревель (он также расположен в Финском заливе) - порт чисто торговый: некогда имевшиеся там укрепления почти полностью снесены. В Архангельске имеются верфи и укрепленная гавань, но этот порт находится далеко на севере, и в случае войны сколько-нибудь значительную роль играть не будет. То же самое можно сказать о портах в Каспийском море, а гавань Астрахани в устье Волги к тому же приводят в негодность песчаные наносы. Азов и Таганрог слишком мелководны; это относится и ко всем другим портам на Азовском море, а также к Феодосии и Херсону. На пути из Кронштадта в Санкт-Петербург глубины настолько малы, что столицы могут достигать лишь суда с осадкой не более 7 футов. Корабли, построенные на петербургских верфях, приходится доставлять в Кронштадт волоком по суше; одно время их буксировали по Неве с помощью понтонов-камелей. Одесса - сугубо коммерческий порт, и единственной пригодной для военного флота гаванью на Черном море остается Севастополь - он и служит базой Черноморского флота. Севастопольская гавань обширна, глубоководна, защищена мощными укреплениями, и обладает дополнительными преимуществами в виде регулярных приливов и благоприятных ветров. Порты Бессарабии ни малейшего военного значения не имеют.
Что касается охраны портов, содержания маяков, буев и т.д., то следует признать, что все это находится в образцовом порядке - и российская казна не жалеет средств на подобные цели. Однако создание стратегической системы портов, коей могут похвастаться Англия и Франция, для России исключено. Французский и английский флоты в собственных морях могут отважиться на самые смелые и рискованные маневры - при необходимости они всегда найдут убежище под прикрытием батарей своих военных гаваней. Русский же флот, имея в тылу лишь Кронштадт и Севастополь, постоянно подвергается опасности оказаться отрезанным от своих баз, а потому не может ни при каких обстоятельствах вести наступательные действия. Он выполняет чисто оборонительные задачи. В подобных обстоятельствах стремление России приобрести более удачные гавани и береговую линию представляется совершенно естественным.
Поговорим теперь о самих кораблях. Для кораблестроения Россия располагает всеми необходимыми материалами, и притом наилучшего качества. Дуб, который дают ее леса, ничем не уступает канадскому, из коего строятся британские корабли, однако в последние годы из-за чудовищных масштабов вырубки леса Средней России уже не способны удовлетворить потребности военного флота, и русским приходится доставлять древесину для своих кораблей с севера. Это дерево по условиям климата поступает на верфи сырым, но ему никогда не дают должным образом просохнуть. Следовательно, оно быстрее гниет и истребляется червями-древоточцами. Так, считается, что у русских кораблей срок службы на треть меньше, чем у английских. Отчасти это, вероятно, обусловливается (особенно на Балтике) также воздействием короткой, неравномерной волны и льда.
Паруса и канаты на русском военном флоте превосходного качества. Русские парусные мастера славились уже во времена Петра Великого, а русской парусине по сей день отдают предпочтение перед шотландской. Русская пенька пользуется не меньшей известностью, чем изготавливаемые в этой стране смола и кожи. Пушки также выше всяких похвал. На кораблях царят образцовый порядок и чистота; по сей день заметно, что первые уроки корабельного дела Петр получил не где-нибудь, а в Голландии. Обстановка в каютах отличается крайней роскошью, соответствуя вкусам и привычкам русской аристократии.
Русские капитаны и адмиралы нисколько не похожи на грубоватых, неотесанных морских волков вроде Дрейка, Ван Тромпа и де Ройтера. По утрам они встают неторопливо и вальяжно, щеголяя в домашних туфлях и халатах; днем нежатся на диванах малинового бархата с французскими романами, часами просиживают за пианино, играя этюды Шопена. На деле офицеры русского военного флота крайне мало интересуются своим ремеслом; невежественными их ни в коей мере назвать нельзя - училища в Ораниенбауме, Петербурге, Одессе и Николаеве дают все необходимые теоретические знания - но душа к морскому делу у них не лежит, и в случае войны станет очевидно, что русским кораблям не хватает хороших командиров.
Во многом сказанное относится и к матросам. Русские не любят соленой воды. Большинство рекрутов приходит на флот из внутренних областей страны: это настоящие 'сухопутные крысы', впервые увидевшие море лишь после того, как их 'забрили' на флот. В отличие от английских и французских матросов, они не дышали морским бризом с колыбели. В жилах англичан течет кровь норманнов-викингов - кровь первых в истории владык морей. Русские же происходят из безводных степей Монголии. Английские и французские эскадры бороздят все океаны, но русский военный корабль лишь изредка рискует выйти в открытое море. А это - очень важная вещь: русские матросы непривычны к морю, они не прошли 'испытание штормами'. Русские флоты почти не участвовали в серьезных сражениях - Наварин к таковым, конечно, относить нельзя.
Воинская доблесть отчасти питается памятью о славном прошлом. Но у русских моряков и морских пехотинцев такого прошлого нет. Они застывают по стойке 'смирно' на палубе в высоких сапогах и тесных мундирах в точном соответствии с уставом, - ноги должны быть развернуты под углом ровно в 45 градусов - такую же эту строевую выучку они должны выказывать и на спардеке, у помп или орудий. Правила и уставы регламентируют каждое движение русских моряков: даже в минуту величайшей опасности они будут методично поднимать якорь - хотя англичане в этом случае просто обрубили бы канат, развернули корабль и поставили бы все паруса до последнего, так чтобы мачты гнулись. С орудиями канониры управляются споро и сноровисто, но в целом маневры на русском флоте выполняются гораздо медленнее, чем на английском: русские корабли имеют меньшую длину, что затрудняет повороты, а сигнальная система далека от совершенства. Своей неповоротливостью и толщиной бортов русские корабли напоминают 'плавучие крепости' испанской Армады.
Различные маневры на российском флоте выполняются с величайшей точностью, но, судя по всему, каждому члену команды отведено четкое место по боевому расписанию, и знает он только узкий круг своих обязанностей. Конечно, благодаря практике этими навыками он овладевает в совершенстве, но возникает вопрос - как все эти маневры будут выполняться в сражении, когда многие в команде будут убиты или ранены, а заменить их никто не сможет? Герцог Йоркский требовал, чтобы его люди умели управляться и с ружьями, и с пушками, и с парусами одновременно: такой принцип несомненно представляется более разумным.
Военно-морская служба в России подчиняется раз и навсегда заведенному механизму. Русский матрос отрабатывает определенные часы и ложится спать. Он не болеет душой за дело, и самое важное для него - это прием пищи. В отличие от англичанина, он не 'повенчан' со своим кораблем, он - не дитя океана. Если русский матрос увидит валяющийся на палубе канат, он не свернет его и не уберет с пути, а доложит лейтенанту. Тот, в свою очередь, сверится со списком, чтобы выяснить, кто из команды пренебрег своим долгом, и, найдя виновного, возьмет его за ухо и потащит к неубранному канату. Так в России понимают порядок и дисциплину.
При всей этой регламентации на военном флоте, однако, нет единой системы наказаний за провинности. Их каждый капитан определяет по собственному усмотрению.
Управление военным флотом и его снабжение в России налажено образцово - насколько можно судить по ведомостям и документам Адмиралтейства. Что же касается истинного положения дел, то здесь я не рискну высказывать определенное суждение. Однако, поскольку правительство уделяет флоту большое внимание и тратит на него немалые средства, он, вполне возможно, в достатке снабжен всем необходимым. Но при всем вышесказанном России трудно будет вести войну на море, поскольку у нее нет собственного торгового флота. Ее морская торговля ведется руками немцев, англичан, греков и шведов. В истории всех великих морских держав военный флот возникал на основе флота торгового. Для России флот - не естественный плод народного характера; он создавался по приказу сверху, и, как уже отмечалось выше, будучи, возможно, полезным средством обороны, он никогда не станет орудием войны завоевательной.
Русский флот состоит из пяти дивизий, из коих три базируются на Балтике, а две - на Черном море. Во время последней войны с Турцией Россия имела 32 линейных корабля, 25 фрегатов, 20 корветов и бригов, 7 бригантин, 6 шлюпов, 84 шхуны, 20 галер, 25 плавучих батарей, и 121 канонерскую лодку - всего 464 корабля с 6000 орудий. С тех пор на российских верфях не переставая кипит работа, и в результате на сегодняшний день русский флот состоит из 60 линейных кораблей (от 70-пушечных до 120-пушечных) 37 сорока-шестидесятипушечных фрегатов, 70 корветов, бригов и бригантин, 40 пароходов, 200 канонерок и галер, несущих в совокупности 9000 пушек. Служит на нем 42000 моряков и 20000 морских пехотинцев.
Как явствует из нашего рассказа, в противоборстве с любой из великих морских держав у России нет шансов на победу. Ее цари не жалели забот и трудов для создания мощного флота, но все эти усилия останутся тщетными, если России не удастся завоевать и присоединить побережье Турции, Греции и Швеции - что даст ей выход в открытое море, удобные гавани и прирожденных моряков в качестве новых подданных.
____________________________________________________
Цусима: Того заманил противника в смертельную ловушку ("The New York Times", США)
Корабли, флаги и крепости... ("Вокруг света", Россия)
Нью-Йорк - база русского флота? ("The New York Times", США)
Увы, если разобраться, то именно флот погубил Россию ("Зеркало Недели", Украина)
Американский адмирал русского флота (BBCRussian.com, Великобритания)
