На суде в Варшаве стали известны советские планы вторжения в Польшу, которое могло привести к Третьей мировой войне
В конце очень холодного ноября 1981 года, сидя на месте командира танка, я орал в ларингофон механику-водителю: "Вперед, Ибрагим, на Польшу!" Танк мчался, как придурошный, по чему-то вроде нетопкого болота, я бился лбом о резиновые надглазники прицела и презирал себя за то, что мне это все зверски нравится. Какие-то нелепые грузовики и мотоциклисты сыпались с нашего пути, как брызги шампанского. А рядом, подпрыгивая от нетерпения и наслаждения, снимал все это на профессиональную камеру мой друг Саша Слуцкий. В 10 километрах от советско-польской границы мы создавали мировой киношедевр. Он и назывался шедеврально - 'Гвардейская Московско-Минская в атаке'.
Московско-Минская - это была только малая часть тогдашнего величального имени нашей доблестной дивизии. Долгие годы она мирно дремала в Калининграде, в старых прусских казармах, пугая лишь одним своим присутствием и боевой задачей моих нынешних земляков. Слыло большой тайной, но было известно многим, что один из артполков нашей дивизии был оснащен для стрельбы атомными снарядами. Правда, снаряды эти содержались на особом складе, под особым замком и полным контролем особого отдела. В конце ноября полк впервые в своей истории получил те самые строго секретные ядерные боеприпасы. Мы как раз с Сашкой монтировали фильм в его каморке.
- Это война, - потерянно сказал я, узнав жуткую новость.
- Дурак ты, - оборвал меня Сашка. - Война - фигня. Это - атомная война, и мы с тобой ее начинаем...
Сашка был старше меня на целых три года и оттого мыслил в иных, гораздо более вселенских категориях. Мне же совсем не хотелось начинать ядерную войну, тем более что совсем рядом, в Риге, меня ждала годовалая дочь, бывшая жена, будущая жена и множество друзей, а война неминуемо отсрочила бы намеченную встречу. (За киношедевр нам обоим был обещан досрочный отпуск!)
Но войны, как известно, начинают политики, а заканчивают генералы. Мы же были в те времена простыми старшинами. Хотя нет, не простыми - гвардейскими. И ничего другого, кроме как монтировать идиотский фильм с не менее идиотским названием нам не оставалось. В полумраке мы чертыхались, бессовестно понося поляков и Польшу.
- Ты понимаешь, что они - не виноваты? - периодически донимал я друга. - Что это мы отняли у них свободу и собираемся придушить их танками и задолбать атомными снарядами...
- Да все я понимаю, - уныло отбивался Сашка. - Но я не хочу в Польшу, я хочу в Питер!
Нам жалко было поляков и их еще не родившейся свободы. Но еще жальче нам было себя, своих мам, близких, друзей, живших в неведении и наивно планировавших встречу нового 1982 года. Мы же прекрасно понимали, что никакого 1982 года не наступит, если наша доблестная Московско-Минская долбанет по непокорным полякам из ядерных гаубиц. Американским 'Першингам' до наших казарм было 24 минуты лету. Дальше все завертелось бы в последней смертельной пляске...
Но однажды утром мой командир, гвардии майор Тулинов отправил меня за спиртом в походную типографию много раньше обычного. Притащив мензурку, я панибратски заметил:
- Рановато начинаете, товарищ майор...
- Дурак ты, старшина, и газет не читаешь, - лениво ответил Тулинов.
В ту пору в газетах редко печаталось что-то такое, что, по моему разумению, могло бы подтолкнуть майора от обязательного вечернего пьянства к утреннему. Тем не менее 'Правду' я взял и развернул. Там, на второй и третьих полосах было напечатано обращение Ярузельского к польскому народу. В Польше объявлялось военное положение.
- Понял? - хитро спросил майор - Войны-то не будет... Соскочили поляки с нашего хрена...
Спустя почти ровно 27 лет отставной генерал и президент, 85-летний Войцех Ярузельский подтвердил наши с Сашкой тогдашние опасения. Он заявил, что альтернативой военному положению был ввод советских войск в Польшу. Заявление у некогда бравого генерала получилось не очень звучным. Может быть, потому что он делал его в суде. В Варшавском Окружном суде. Где сейчас уже вторично судят президента Ярузельского и его тогдашних коллег во власти.
Я слежу за этим процессом с каким-то мучительным вниманием. Мне кажется, что вместе с Ярузельским польская Фемида осуждает и нас с Сашкой. За то, что мы не ворвались на наших храпящих танках на убогие польские проселки, не дали жару ополченцам 'Солидарности', не влупили по непокорным панам из ядерных гаубиц и не рассеялись молекулярным пеплом над польскими нивами после ответного ядреного ядерного удара...
Этот в меру трагичный, в меру комичный исторический анекдот не должен никому показаться бесполезным прошлогодним снегом. Что-то чертовски острое тихонько закипает на территориях бывшей коммунистической империи. Распалась Грузия, на грань дезинтеграции выкатилась Украина, роль вечно обиженной невестки взяла на себя в ЕС Польша, экономический кризис до адской боли обнажил политические нервы Латвии и вновь свернула куда-то в неведомое российская птица-тройка, несется, гремит и привычно не дает ответа...
Так уже не раз бывало в Европе. Вспомнить хотя бы благостные годы перед Первой мировой. Тогда казалось, что вечный мир и равновесие пришли сюда навсегда. И лишь где-то на окраинах слегка забурлил будущий адский котел...
Впрочем, той давней осенью невыносимое кипение, способное разорвать на части уютный мир, было слышно немногим. 24 октября 1981 года на политбюро ЦК КПСС Брежнев сказал: 'Я не верю, что товарищ Ярузельский поступит конструктивно. Мне кажется, что он не слишком решительный человек... Он не проявляет инициативы...'
Через месяц советские танки были готовы взять инициативу на себя. Еще через три недели в Польше было введено военное положение. Больной Брежнев ошибся: Ярузельский оказался весьма решительным человеком. И вероятно, вполне заслужил своей решительностью те самые 10 лет тюрьмы, что просит для него сейчас обвинение. Шутка ли, ведь он лишил Польшу уникального шанса - в третий раз стать взрывателем Мировой войны...
Белый дом потерял Польшу в неразберихе
Вот что рассказывает Ричард Пайпс, профессор истории, директор российских исследований в Гарвардском университете, о встрече в декабре 1997 года с Ярузельским и другими бывшими действующими лицами противостояния:
'Коммунистический офицер аристократического происхождения, он старался защищаться: с трясущимися руками и прерывающимся голосом он повторял, что не мог поступить иначе. Самый убедительный его аргумент - это реакция Вашингтона. Он заявил, что знал: у Вашингтона были все его планы по введению военного положения, поскольку польский офицер, ответственный за их подготовку, полковник Рышард Куклинский, на протяжении многих лет сотрудничал с ЦРУ и передавал туда подробную информацию (Куклинский был вместе с семьей вывезен из Польши в ноябре 1981 г.).
Почему рейгановский Белый дом не отреагировал и не предупредил его о последствиях введения военного положения, как это сделала администрация Картера годом ранее? Он отметил, что во время частной встречи польского вице-премьера с вице-президентом США в начале декабря 1981 г. Джордж Буш (старший) вообще не упоминал о подготовке Польши к военному положению.
Ярузельский понял такое молчание как указание на то, что Вашингтон считал военное положение меньшим злом, чем вторжение Варшавского договора, и тем самым косвенно дал ему зеленый свет на реализацию этих планов. Обязанность объяснять слабую реакцию администрации Рейгана выпала мне. Я сказал, что два фактора создали ложное впечатление, что мы поддерживали польский вариант решения кризиса. Один заключался в том, что разведданные, доставленные Куклинским, были настолько глубоко спрятаны в ЦРУ, что большинство из ведущих фигур рейгановской администрации о них ничего не знало: например, Александр Хейг, государственный секретарь, даже не знал о существовании Куклинского. Во-вторых, так получилось, что когда польский кризис достиг апогея, в администрации Рейгана не было советника по национальной безопасности, поскольку Ричард Аллен уволился за месяц до того, а на его место пока никто не был назначен. Так что в Белом доме было много как незнания, так и неразберихи'.
А. К.
***************
Угрожающий "лапотный медведь" (Чрезвычайная комиссия читателей ИноСМИ)
Остановить кровавую московско-татарскую орду! (Чрезвычайная комиссия читателей ИноСМИ)
Боевая гимнастика красноармейца (Чрезвычайная комиссия читателей ИноСМИ)
Древнеукраинское "Слово о полку Игореве" (Чрезвычайная комиссия читателей ИноСМИ)
________________
Почему русские уважают генерала ("Gazeta Wyborcza", Польша)
Защитим генерала Ярузельского! ("Przeglad", Польша)
