Каспаров.Ru, Интернет газета Гарри Каспарова, ввела специальную рубрику 'Иран'. В ней обсуждаются события в этой стране, последовавшие за выборами 12 июня, и их влияние на мировой политический ландшафт.
Свою позицию по этому вопросу Гарри Каспаров сформулировал в статье, опубликованной в The Wall Street Journal. В ней говорится: 'Вне зависимости от исхода 'зеленой революции' в Иране в ближайшем будущем, она уже стала исключительно важным событием. Иранские граждане с риском для жизни защищают свое право голоса и опровергают мысль о том, что демократия не может давать всходы на враждебной почве без внешнего влияния. Это крайне важно для людей, живущих в условиях автократии, особенно для граждан России, моей родной страны'.
Русская служба 'Голоса Америки' попросила Гарри Каспарова, экс-чемпиона мира по шахматам и лидера Объединенного гражданского фронта России, ответить на несколько вопросов.
- Гарри, насколько тема сегодняшнего Ирана важна для России, насколько актуальна она для российского читателя?
- Мне кажется, тема Ирана, того, что сейчас происходит в Иране, важна исключительно для нашего понимания того, как самые разные общества, с самыми разными культурными, религиозными, историческими традициями находят свой путь к демократии. Потому что в последнее время стала особо популярной теория о том, что существуют государства, народы, к демократии не приспособленные. Вот такая у них историческая судьба, так она у них сложилась, или наоборот, не сложилась, и поэтому институты демократии, которые появились впервые на Западе, могут воспроизводиться только в иудео-христианском мире. Да и то не везде.
Скажем, вот Россия из числа государств, в которых возможно построение нормального, цивилизованного демократического государства, подобными теоретиками фактически выводилась. Конечно, были разные аргументы о том, что есть примеры не только Северной, но и Южной Кореи, Восточной и Западной Германии, континентального Китая и Тайваня. Тут же приводился контраргумент о том, что и Тайвань, и Южная Корея, и конечно, Западная Германия были оккупированы. И поэтому демократия там явилась результатом американского присутствия. То есть произошла насильственная вестернизация или навязывание демократических ценностей. В итоге, люди сами их в конце концов приняли.
Иран полностью опровергает все эти теории. Потому что ни о каком внешнем воздействии на людей, которые приняли на себя решение бороться за демократию в Иране, говорить не приходится. Именно поэтому, Иран, мне кажется, очень ценен. Несмотря на различия религиозные и культурные у России с Ираном, мы в России сталкиваемся с похожей ситуацией. Нам необходим тот самый внутренний порыв, убежденность в том, что фальсификация на выборах - это кража из нашего кармана. Потому что, когда власть крадет наш голос, она в итоге обкрадывает нас много раз. Она теряет свою легитимность, и неизбежно становится репрессивной по отношению к обманутому ею обществу.
- Как Вы считаете, соответствует ли политика Кремля в отношении Ирана национальным интересам России?
- Политика Кремля не соответствует национальным интересам России ни по одному вопросу, потому что сегодняшний Кремль, сегодняшние так называемые российские правящие элиты заняты только своим выживанием и обслуживанием собственных интересов. Я всегда призываю с большой осторожностью говорить о переговорах с Россией, когда, например, приезжает американский президент, или Евросоюз.
Очень часто говорится о том, что надо понять страхи России, надо понять озабоченность России. Говорить надо об озабоченности путинского режима, который, практически, использует мою страну, использует ее колоссальные природные ресурсы, ее колоссальный интеллектуальный потенциал для решения вполне конкретных задач. Личных задач. Задач обогащения, задач сохранения у власти нынешнего режима.
Иран в этом случае - не исключение. Путин заинтересован в победе Ахмадинежада, в победе реакции в Иране. Причем, в наиболее жесткой форме. Чем кровавее будет подавление, фактически, народного восстания в Иране, тем меньше будет легитимности у режима Ахмадинежада в собственной стране. И тем вероятнее более агрессивная иранская внешняя политика. Это означает продолжение поддержки ХАМАСа и Хезболлы, это поддержание напряженности на Ближнем Востоке и, конечно, продолжение работы над изготовлением атомного и ракетного оружия. Соответственно, сохраняется серьезный риск превентивной атаки Израиля на иранские ядерные объекты. И тогда может сбыться сценарий-мечта Путина: цены на нефть взлетят до каких-то космических высот.
Вообще, надо понимать, что любая геополитическая проблема рассматривается путинским режимом только в контексте цен на нефть. Потому что уже стало очевидно, что выживание сегодняшнего российского истеблишмента зависит полностью от того, достигнут ли цены на нефть своего нового исторического максимума. И иранская ситуация дает надежды на резкое обострение международной ситуации, и соответственно, на возможность нового скачка цен на нефть.
- Гарри, Вы затронули тему визита американского президента в Москву. Чего Вы, с Вашим умением просчитывать ходы, ожидаете от встречи в верхах?
- Практически ничего. Мне кажется, что задачи, которые ставит перед собой Обама, носят достаточно ограниченный характер. Понимая непредсказуемость российских властей в сегодняшнем состоянии, когда совершенно очевидно, что кризис ставит под угрозу модель вертикали власти, сложившуюся при Путине, Обама должен считаться с серьезными для него внешнеполитическими рисками, если через некоторое время после его отъезда Россия совершит новую агрессию против Грузии.
Возможны и другие нежелательные для Обамы варианты развития событий, и поэтому, мне кажется, он постарается минимизировать эти риски, дистанцируясь от российского руководства. Политика времен Буша, Кондолизы Райс, - это когда говорилось об общих ценностях, о том, что сегодняшняя Россия при всех ее недостатках сделала огромный шаг вперед по сравнению с тем, что было 20-30 лет назад.
Я думаю, Обама воздержится от любых комплиментов подобного рода в адрес хозяев. Это бы было, с точки зрения российской оппозиции, вполне достойной реакцией на то, что здесь происходит. Каких-то кардинальных заявлений, прямого открытого разговора о том, что сегодня Россия вообще демократией не является, и что по своему статусу она должна находиться в другом разряде государств, - ждать от него не приходится. И поэтому никто из нас особых надежд на этот визит не возлагает.
Вот если все останется, как есть, то есть не будут произнесены какие-нибудь новые слова, которые выдадут путинскому режиму кредит, такой демократический кредит доверия, - это будет вполне нормальным исходом.
__________________
Иран заявляет, что оспаривание Европой результатов выборов может помешать переговорам ("The New York Times", США)
Репрессии в Тегеране подпитывают волну террора в Ираке ("The Wall Street Journal", США)
