29 октября 1973 года, спустя пять дней после того, как стихли бои Войны Судного дня, начались переговоры о прекращении огня между Израилем и Египтом. Прямые переговоры с участием специального помощника начальника генерального штаба ЦАХАЛа, генерала Аарона Ярива и генерала Мухаммада Абеда Аль-Ани Гамаси, начальника оперативного отдела генштаба египетской армии, стали возможны, потому что обе стороны были крайне заинтересованы в скорейшем соглашении о прекращении огня, ставшем прологом к договору о разделении египетских и израильских сил.
Успех этих переговоров был связан также с тем, что американская администрация, умело дирижировавшая переговорным процессом, использовала все преимущества политической обстановки, сложившейся по окончании войны.
В своих мемуарах бывший госсекретарь США Генри Киссинджер вспоминает, какими соображениями руководствовался он при проведении сложных и изнурительных переговоров между Израилем и Египтом. Киссинджер отдавал себе отчет, что последняя война сломала некий психологический барьер, который в прошлом ни Израиль, ни Египет не могли преодолеть. Он воспользовался этим обстоятельством, чтобы добиться заключения договора.
Всего через две недели после того, как начались переговоры на 101-м километре шоссе между Каиром и Суэцким каналом (до этой отметки продвинулась израильская армия в ходе своего контрнаступления на египетском фронте), израильская и египетская стороны подписали принципиальное соглашение о прекращении огня. Затем начались переговоры о разделении сил.
Этот договор был подписан через два месяца после предыдущего. Через два года президент Египта Анвар Садат посетил Иерусалим, а вскоре был заключен исторический договор о мире. Весь этот многоступенчатый процесс завершился успехом во многом потому, что американская администрация сумела распознать уникальный дипломатический потенциал, который появился с окончанием Войны Судного дня.
Соединенные Штаты сумели воспользоваться историческим моментом и довести переговоры до победного конца, грамотно применяя методику кнута и пряника.
Этот пример особенно показателен на фоне нулевых результатов, которые принесла речь нынешнего президента США Барака Обамы, произнесенная им в Каире. Напомню, что выступление американского лидера вызывало серьезные ожидания в разных странах мира. Минуло четыре недели с того момента, как Барак Обама представил свое видение урегулирования арабо-израильского конфликта, но ничего существенного в практическом плане с тех пор так и не произошло.
Никакой конкретной инициативы, никакого плана действий, никаких реальных шагов с целью возобновления переговорного процесса между Израилем и палестинцами.
Все, чему мы были свидетелями после каирского выступления Обамы, это ряд туманных заявлений госсекретаря и нескольких помощников президента, которые, возможно, вызывают тревогу в нескольких ближневосточных столицах (в основном, в Иерусалиме), однако реальной заявкой на программу мирного урегулирования конфликта это назвать нельзя.
Сложившаяся ситуация вызывает серьезные опасения, что президент Обама так и не сумеет взять быка за рога (как не сумели это сделать многие из его предшественников) и упустит историческую возможность урегулирования ближневосточного конфликта. Обиднее всего, что именно Обама самим своим избранием на пост президента США заложил огромный потенциал для решения острых международных конфликтов, включая ближневосточный.
Давнюю враждебность, царящую в отношениях между Израилем и арабским миром, нельзя устранить оптом - только в розницу. Необходима кропотливая, трудоемкая работа с целью последовательной нейтрализации целого ряда причин, лежащих в основе ближневосточного конфликта. Казалось бы, в своей каирской речи Обама выразил понимание этого вопроса. Однако на практике американская администрация до сих пор так не предприняла никаких существенных шагов в нужном направлении.
Перевод: "Курсор" (Израиль)
___________________
Коллективные страхи израильтян ("Haaretz", Израиль)
Тревожные события в Иране - взгляд из Израиля ("Maariv", Израиль)
