Можно быть либо за апартеид, либо против, и дело не в риторике. Ты либо на стороне зла, либо на стороне добра, либо за притеснителей, либо за притесняемых. Нейтралитет сохранить невозможно.
- Десмонд Туту, 1984 год
Если составить список самых вдохновляющих фигур последних пятидесяти лет, в верхней его части, несомненно, будет немало диссидентов: Александр Солженицын, Нельсон Мандела, Лех Валенса. Те же самые имена, безусловно, обнаружатся и в списке больше всего повлиявших на историю деятелей того же периода. Почему же администрация Обамы, когда речь идет о том, чтобы действовать сообща с современными диссидентами, начинает подражать администрации Никсона?
В своих мемуарах Генри Киссинджер (Henry Kissinger) вспоминает, что он выступал против поправки Джексона-Вэника, увязывавшей предоставление коммунистическим странам торговых привилегий с их эмиграционной политикой. 'Если бы Кремль пошел на уступки [в вопросе об эмиграции], - пишет Киссинджер. - Невозможно было бы предсказать, что произошло бы с Советским Союзом'.
Г-н Киссинджер боялся, что излишний напор поставит под угрозу политику разрядки. В известном смысле он был прав: поправка была принята, преследуемым меньшинствам разрешили выезд, права человека оказались во главе повестки дня, и Советский Союз рухнул под тяжестью собственного морального банкротства.
Вернемся в наши дни. В воскресенье Хиллари Клинтон (Hillary Clinton) дала интервью ведущему NBC Дэвиду Грегори (David Gregory), и журналист спросил ее, не будут ли переговоры с Ираном предательством иранского демократического движения.
'Я так не думаю, Дэвид, - ответила она. - Мы говорили со множеством правительств, которые, на наш взгляд не представляли воли своих народов. Вспомните, сколько переговоров мы вели с Советским Союзом. Так уж устроена дипломатия - дипломат не может выбирать, [с кем он будет разговаривать]. Это зависит не от него, а от внутренней динамики общества'.
Разумеется, г-жа Клинтон права в том, что президенты от обеих партий вели переговоры с СССР: это доказывается 40 летней историей нарушения Советским Союзом договоров. Между тем, такие люди как Вацлав Гавел и Андрей Сахаров томились в тюрьмах и под арестом, пока их почтенные тюремщики заключали соглашения с Западом.
Предложим г-же Клинтон мысленный эксперимент: если переговоры с Советским Союзом тогда или с Ираном сейчас были (будут) правильным шагом, не была ли права и администрация Рейгана, 'конструктивно взаимодействуя' в Южной Африке с П. В. Ботой и его режимом апартеида? Что сказала бы г-жа Клинтон епископу Туту? Что его позиция слишком близка к позиции Джорджа Буша?
Конечно же, епископ был прав. Конечно, выступить против апартеида было не только правильно с моральной стороны, но и разумно, так как если бы мы убедили черных южноафриканцев (а мы почти это сделали), что США находится на стороне их белых угнетателей, в то время как Советский Союз поддерживает Африканский Национальный Конгресс, ни к чему хорошему бы это не привело.
Однако самое важное 'конечно' заключалось в том, что главной силой Южной Африки в то время был не Бота, а пожилой заключенный, работавший в известняковом карьере на острове Робен. Точно так же, в конечном счете, в Иране будущее не за высшим руководителем Али Хаменеи (Ali Khamenei), но за его противниками, сидящими в тегеранской тюрьме 'Эвин', будущее Бирмы - за ее законным премьер-министром Аун Сан Су Чжи (Aung San Suu Kyi, но не за правящей хунтой, а будущее России - за ее отважными оппозиционными активистами, но не за Владимиром Путиным и Дмитрием Медведевым.
Сегодня эти оппозиционные активисты служат лишь неудобным напоминанием об истинной природе тех, с кем администрация вознамерилась преломлять хлеб. Тем не менее, однажды они (или их дети) придут к власти и вспомнят, защищали США дело их свободы, или напротив ему препятствовали.
Скажем, на прошлой неделе г-жа Клинтон отправилась в Таиланд, чтобы сообщить бирманской хунте, что США готовы иметь с ней дело в обмен на свободу г-жи Су Чжи - и не важно, что женщина, которая не отступила, когда ей предлагали отпустить ее к умирающему мужу, вряд ли согласится на такое же предложение - только в обмен на установление контактов между хунтой и Западом. В этом месяце президент Обама в России повел себя несколько лучше, встретившись с оппозицией. Но как можно 'нажимать кнопку перезагрузки' с режимом, установившим в Чечне господство террора - только что там была убита правозащитница Наталья Эстемирова?
На прошлой неделе, завтракая в Гонконге с самым известным демократическим активистом этого города Мартином Ли (Martin Lee), я спросил его, что заставляет его делать то, что он делает. 'Если кругом темно, все вокруг держат свечи, и я задую свою, остальные тоже задуют свои', - объяснил он. Лучшая внешняя политика США - это та, которая помогает таким, как г-н Ли, поддерживать пламя.
_____________________________________________________________
