На прошлой неделе в крошечной северокавказской республике Ингушетии в ворота отделения милиции врезался грузовик, начиненный взрывчаткой. При взрыве самоубийцы погибло более двадцати милиционеров, ранения получили сто гражданских лиц. Как в Ингушетии, так и во всем регионе насилие набирает обороты - результат некомпетентности местных органов власти и халатности Кремля налицо.
Северокавказский регион представляет огромную проблему для российского правительства. Территория его простирается от Черного до Каспийского моря и включает в себя несколько так называемых республик, или построенных по этническому принципу административных районов; во всех этих республиках экономика разваливается и зависит от субсидий из Москвы. На Северном Кавказе распространена бедность, жуткая безработица, разгул преступности и коррупции. Большинство населения - мусульмане; местные жители держатся за старинные традиции и за свою культуру, а российские законы почти не соблюдаются. Различных этнических групп в регионе десятки, и отношения между ними зачастую бывают напряженными и даже враждебными.
В последние годы Кремль сделал ставку на лидеров из проверенных "назначенцев". Таких людей Москва обеспечивает финансированием и закрывает глаза на все вопиющие нарушения и коррупцию в регионе, а также на их авторитаризм. Со своей стороны "назначенцы" гарантируют лояльность Москве и обеспечивают громадное количество промосковских голосов на выборах.
Решив снять с себя ответственность за законопорядок на Северном Кавказе, Кремль, вероятно, пытался не дать распространиться антироссийским настроениям. Москва, конечно, озабочена безопасностью России, но на Северном Кавказе политика ее сводится к тому, чтобы не дать насилию вылиться за пределы региона. Но в условиях отсутствия фактора, который сдерживал бы незаконные действия, неконтролируемое распространение насилия - лишь вопрос времени. Рассмотрим для примера ситуацию в трех регионах.
В Чечне, где Россия провела две отвратительные войны против повстанцев, Кремль наделил властью Рамзана Кадырова. Российские военнослужащие больше не воюют в Чечне, и до самого недавнего времени Кадырову в известной степени удавалось сохранять на своей территории мир. Нападения чеченских террористов, начавшиеся в середине девяностых, прекратились спустя приблизительно десять лет. Заслуги Кадырова перед Кремлем и его лояльность оценены крайне высоко, правит он железной рукой, а оценки по соблюдению прав человека ему надо выставлять самые ужасные. Только за последний месяц погибло двое правозащитников. Соперники и враги Кадырова методически уничтожаются; так, в 2006 и 2008 годах в центре Москвы, среди бела дня было совершено два убийства. Сейчас Кадырову предоставлена полная свобода; по мнению некоторых наблюдателей, он пользуется такой степенью автономии, о какой все его непокорные - и погибшие в битвах с Россией - предшественники не могли и мечтать. Впрочем, в последнее время даже бесчеловечные методы Кадырова дают сбой. За это лето поступило несколько сообщений о смертоносных атаках на отделения милиций и административные здания; на прошлой неделе в столице Чечни Грозном в результате взрыва самоубийц-велосипедистов погибло, по крайней мере, четверо милиционеров.
Ингушетии в свое время повезло: там правил Руслан Аушев, мудрый лидер, любимый своим народом. Кремль, однако, тревожился из-за растущей популярности Аушева, дававшей ему слишком много самостоятельности, и Аушев был вынужден подать в отставку, уступив место лояльному, но некомпетентному президенту. Его незаконные и жестокие методы выводили местных из себя, что в конечном итоге погрузило Ингушетию в порочный круг насилия: местные органы власти жестоко преследовали любого, кого считали опасным, а жертвы такого жестокого обращения мстили работникам правоохранительных органов, что влекло за собой еще более жесткие карательные меры. К тому времени, когда Кремль решился найти замену своей марионетке, ситуация вышла из-под контроля. Отчаявшиеся мстители, кровники из феодальных кланов, религиозные фундаменталисты и преступные элементы, вскормленные коррупцией, сражаются каждый со своими врагами. Новый ингушский лидер, назначенный на должность около года назад, попытался применить более разумный подход к проблемам управления - и в июне этого года получил тяжелое ранение.
Ситуация в Дагестане - немногим лучше. Журналист из Newsweek, путешествовавший по региону в августе, отметил, что "милиционеров взрывают, расстреливают с обочин и убивают в собственных постелях - все это в рамках межэтнической борьбы" между этнической группой, стоящей у власти, и несколькими десятками прочих.
Всплеск насилия на Северном Кавказе стал результатом вопиющих злоупотреблений властью со стороны местных органов, а также следствием безответственной политики Кремля. С политической точки зрения российскому правительству беспокоиться не о чем: оппозиции, способной бросить ему вызов, нет, а народ в целом не винит Кремль в росте насилия на Северном Кавказе. Покуда насилие происходит где-то далеко от их домов, россияне не обращают внимания на события, происходящие в этом беспокойном регионе. В каком-то смысле многие россияне вообще не считают Северный Кавказ частью своей страны, и зачастую в частных беседах и на радио можно слышать мнения, что кавказские республики надо отпустить на свободу.
Конечно, это не решит проблему. Во-первых, северокавказским республикам независимость не нужна, ведь их экономика держится на субсидиях из российского бюджета, а во-вторых, их статус "субъекта федерации" гарантирует, что ответственность за их бесчисленные проблемы ложится на плечи России.
После нападения на отделение милиции в Ингушетии на прошлой неделе президент Дмитрий Медведев заявил, что корни насилия лежат "в условиях нашей жизни, в безработице и бедности, в кланах, которых не волнует судьба людей, а волнуют одни финансовые потоки". Впрочем, не похоже, чтобы российское правительство имело возможность или желание всерьез разбираться с этими проблемами.
Маша Липман, редактор журнала Pro et Contra, издаваемого московским центром "Карнеги", ежемесячно публикуется в Washington Post
____________________________________________________________
Дети Беслана пытаются забыть во Франции о пережитой трагедии ("La Croix", Франция)
Чеченские повстанцы утверждают, что взорвали Саяно-Шушенскую ГЭС ("The Moscow Times", Россия)
