Эти вопросы были подготовлены Saylor Company, американским пиар-агентством, клиентами которого являются правительства Абхазии и Южной Осетии. На вопросы отвечает Николай Петро, профессор политологии в Университете Род-Айленда и бывший советник по стратегии Госдепартамента США.
- Как Вы рассматриваете декларацию независимости Южной Осетии и Абхазии с точки зрения международного права?
- Декларация независимости отличается от получения независимости, что в свою очередь отличается от получения широко распространенного международного признания этой независимости. Каждая фаза этого процесса может занимать многие десятилетия, и, похоже, что успех в большинстве случаев зависит от настойчивости в стремлении к суверенитету.
Несмотря на то, что они получили свою независимости в результате трагических событий августа 2008 года, Абхазия и Южная Осетия, похоже, двигаются по разным траекториям. В то время как лидеры абхазов явным образом настроены на получение международного признания как суверенное государство, некоторые лидеры Южной Осетии, похоже, стремятся к некой форме интеграции с Северной Осетией в рамках Российской Федерации.
Парадоксальным образом, Южной Осетии может быть сложнее получить международное признание, чем Абхазии.
- Реальность ситуации в Абхазии и Южной Осетии такова, что граждане этих стран находятся в процессе построения государства, в то время как остальной мир спорит, имеют ли они на это законное право. Что Вы думаете по этому поводу?
- Отделение от Грузии придало значительный импульс процессу построения государства и в Южной Осетии и в Абхазии. Сегодня у местных элит есть свобода определять свое национальное самосознание и поощрять его среди граждан.
Так как необходимым условием построения государства является прекращение вооруженных конфликтов в границах страны, пока эта ситуация гарантирована договорами о взаимной обороне с Россие, я думаю, что процесс будет набирать обороты, независимо от того, что думают остальные страны.
Более того, чем дольше Грузия игнорирует этот процесс и отвергает прямые переговоры по статусу этих стран, тем меньше у нее будет влияния в определении окончательного статуса отношений с Абхазией или Южной Осетией.
- Отчет ЕС о причинах войны 2008 года указал, что президент Саакашвили несет ответственность за начало войны. Считаете ли Вы, что его престиж в международном сообществе был подорван публикацией отчета?
- Нет никаких сомнений в том, что “революция роз” увяла. Но хотя у Саакашвили осталось мало пылких сторонников в западных столицах, политическая оппозиция Грузии раздроблена и неэффективна. Таким образом, сегодня он находится в незавидной позиции наименее желанного кандидата во главе страны, у которого до сих пор нет жизнеспособной замены.
Учитывая частоту переворотов в постсоветской Грузии, можно легко представить себе еще один переворот, который лишит Саакашвили власти. Основным препятствием этого сценария является тот факт, что в отличие от прошлого раза, когда они действовали сообща, чтобы сместить Эдуарда Шеварднадзе, Россия и Запад сегодня расходятся во мнениях, опасаясь, что “другая сторона” получит какое-нибудь временное преимуществе в результате смещения Саакашвили. Поэтому статус-кво превалирует, а грузины страдают.
- Некоторым кажется, что стратегия США по отношению к Грузии основана на устаревшем отношении времен холодной войны, которое предполагало, что в каждом международного конфликте злодеем является Россия. Согласны ли Вы с этой оценкой? Если да, то считаете ли Вы, что есть способы смягчить потенциальный вред американской военной помощи, предоставляемой лидеру лишь потому, что он считается противником России?
- Не следует осуждать американскую военную, экономическую и другую помощь как таковую. Однако любая помощь является ошибочной, если она поощряет плохо продуманные стратегии.
В этом случае, западные правительства неверно посчитали проблему, которая являлась внутренним делом Грузии, проблемой, которая шла извне Грузии. Как только "неоимпериализм" России стал проблемой, усиление грузинской армии стало очевидным решением.
Но, в то время как Вашингтон посчитал, что проблема была таким образом решена и перестал обращать серьезное внимание на регион, усилия Саакашвили по усилению армии приняли такие пропорции, что это должно было стать сигналом тревоги. За четыре года расходы на оборону увеличились в 30 раз! К 2008 году оборонные расходы составляли 1,1 миллиарда долларов из общего ВВП в 10,2 миллиарда - поразительные 11 процентов ВВП в одной из самых бедных стран региона. Что, интересно, думали поставщики вооружений? Неужели он думали, что Саакашвили отправит все эти новые вооружения воевать в Ирак?
Однако, катастрофические события прошлого августа не окажутся напрасными, если вместо того, чтобы вновь определить России роль нового СССР, политики и мыслители на Западе, наконец, займутся созданием глобального договора о безопасности, в рамках которого Россия сможет быть равным партнером своих бывших противников по холодной войне.
Спустя двадцать лет после падения Берлинской стены, этому самое время.
- Спасибо, профессор Петро.
