Юлия Латынина: «Путин любит удовольствие от власти и не любит её обязанности»

Писатель, публицист, телеведущая и один из самых проницательных экономических аналитиков России Юлия Латынина отвечает на вопросы спецкора «РГ/РБ» Наташи Николаевой.

– Юлия, несмотря на то что президент Медведев уже более полутора лет находится у власти, многие западные люди воспринимают его как участника тандема Путин – Медведев. Кто же на самом деле управляет Россией?

– Если считать процессом управления страной тот процесс, когда ты отдаёшь приказы, а они выполняются, то этого в России вообще не происходит.

– Можете привести пример?

– Простой пример – проект Путина в Сочи. Там мало что строится, потому что есть несколько конкурирующих команд, люди из которых просят взятки у предпринимателей, и общая сумма взяток превышает любую мыслимую выгоду от проекта. И несмотря на то, что это любимый проект Путина, он пока висит в воздухе. Так что если считать, что процесс управления страной – это возможность посадить любого человека в России и отобрать у него любой бизнес, то тогда страной правит Путин, потому что Медведев этого сделать не может. А Путин может. Но реально, с точки зрения именно управляемости, – Россия достаточно малоуправляемая страна, наверное, как, скажем, Нигерия.

– Вы приравниваете Россию к странам третьего мира?

– Нигерия – это, пожалуй, перебор, но по степени управляемости Россия, безусловно, является страной третьего мира, и это одно из фундаментальных отличий её от развитых стран.

– Как вы считаете, можно надеяться на то, что ещё больше раскроется потенциал Дмитрия Медведева как президента?

– Путин выбирал себе человека, который будет послушен ему. Он очень правильно выбрал. Кроме того, Дмитрий Анатольевич является частью этой системы, и нельзя сказать, что все его представления о том, как устроен мир, очень бы отличались от представлений премьера.

– Можно ли рассчитывать на прозрачность предвыборной кампании в 2012 году?

– Думаю, что в 2012 году не будет никакой предвыборной кампании, так же как её не было и в 2008 году. Будет имитация выборов. Скорее всего, в Кремль вернётся Путин, но я не исключаю, что он поставит президентом другого человека. Потому что Путин довольно специфически обращается с властью. Он любит удовольствие от власти и не любит её обязанности. Он опаздывает на много часов на встречи, даже с крупными зарубежными руководителями, он способен заниматься по несколько часов спортом, пока министры ждут его в приёмной и потом уезжают несолоно хлебавши. Ситуация, при которой Путин катается на лыжах в Сочи и между делом распределяет миллиард туда, миллиард сюда, – очень типична. В этом и заключается нынешняя система управления Россией.

Я вполне допускаю мысль о том, что он возьмёт другого человека, который будет реально работать с документами, а Путин будет получать удовольствие.

– Да, не любите вы власть, Юлия Леонидовна… Как вы думаете, у президента и премьера нет политических разногласий?

– Разногласия есть. И выглядят они следующим образом. Идёт заседание комиссии по модернизации экономики. Что само по себе уже немного смешно, потому что модернизация экономики происходит по другому сценарию, помимо заседаний комиссий. Дважды это заседание прогуливает любимый друг премьера – г-н Чемезов (генеральный директор крупнейшей в РФ госкорпорации «Ростехнологии» Сергей Чемезов. – Ред.). И когда он приходит на третье заседание и перебивает президента, то тот выходит из себя, приказывает Чемезову молчать и говорит, что его, президента, слова «отлиты в граните». И всё. Вот это уровень протеста президента. Потому что больше ничего он сделать не может. Он не может уволить г-на Чемезова. Он не может урезать объём получаемого Чемезовым финансирования. Он может только произнести эти замечательные слова на заседании замечательной комиссии.

– Юлия, ваш прогноз дальнейшей судьбы г-на Ходорковского?

– Я боюсь, что пока Путин будет сидеть в Кремле (хотя формально сейчас сидит он в Белом доме), то Ходорковский будет сидеть в тюрьме.

– Ни на какие улучшения надеяться нельзя?

– Арест Ходорковского – это краеугольный камень политики режима, потому что на самом деле всё началось с ареста Ходорковского. Понятие о том, что любой бизнес можно отнять и представить это как «на благо государству», – это и есть процесс управления государством. В действительности всё началось с процесса отъёма бизнеса. Всё началось с Ходорковского.

– Ведущие российские экономисты говорят об окончании кризиса, определённой стабилизации экономики и даже росте ВВП. На Западе же такие прогнозы делаются более осторожно.

– Российская экономика колеблется вместе с ценой на нефть. Цена подросла – подросла и экономика.

– Недавно ушёл из жизни Егор Тимурович Гайдар. Ваша оценка его роли в новейшей российской истории?

– Она очень двойственная. Я не могу не думать о том, что есть две страны, в которых не было никаких экономических реформ. Одна страна называется Грузия, а другая – Украина. В силу распада Советского Союза там сами собой прошли некоторые реформы. При этом у власти были старые советские бонзы типа Шеварднадзе. Но народ ни в Грузии, ни в Украине не ассоциировал развал экономики с реформами. Развал экономики ассоциировался с развалом экономики. От этого случились «розовая» и «оранжевая» революции. От этого ни в Грузии, ни в Украине, ни у кого нет аллергии на слово «демократия». Я не знаю, что в исторической перспективе будет для России важнее. То, что Гайдар провёл реформы, причём в большей степени половинчатые, или то, что в результате реформ Гайдара, пусть совершенно несправедливо и незаслуженно, но понятия «реформы – обнищание – демократия» оказались в одном ряду, в одной жёсткой связке.

– Юлия, вы упомянули Грузию в качестве примера. Какова ваша оценка российско-грузинских отношений, ухудшение которых видно невооружённым глазом?

– У Владимира Влади­мировича есть личная неприязнь к президенту Саакашвили, но есть и государственная неприязнь. Саакашвили успешно проводит в стране либеральные реформы. Грузия являлась эталоном коррупции и чиновничьего беспредела и местом пребывания всех воров в законе. В кратчайшие сроки президент Саакашвили сделал из Грузии страну, где полиция не берёт взятки. То есть не просто «не берёт», а вообще не берёт. Страну, где государственная собственность продаётся на честных приватизационных аукционах. Поэтому у премьера Путина и президента Саакашвили в корне диаметральные понятия о том, для чего нужна власть.

– В новогоднюю ночь на Первом канале в рамках проекта «Мульт личности» показали мультики с участием президента и премьера. Это «демократия по-русски» или прогибание перед властью, как язвительно заметил Шендерович?

– Вы знаете, Наташа, есть старый советский анекдот. «Американец говорит Брежневу: – У нас демократия! Я могу выйти к Белому дому и ругать президента Форда. – Ну и что? – отвечает русский. – У нас тоже демократия. Я тоже могу выйти на Красную площадь и ругать президента Форда…» Мультики и есть наглядная иллюстрация этого анекдота.

– Юлия, почему в России процветает такое низкопоклонство перед властью? В Германии Ангела Меркель может спокойно прийти в театр или на выставку, и никто не будет давиться насмерть, чтобы её увидеть.

– Если бы Меркель обладала возможностью лично распределять миллиарды евро, около неё копошились бы точно так же. Это вопрос психологии. Вопрос социальной роли вожака.

– Ваш прогноз украинских результатов второго тура выборов?

– У многих в Украине есть представление, что лучше пусть будет Янукович, потому что Тимошенко слишком любит власть, а Янукович будет более слабым по определению. Мне это кажется надуманным, потому что вполне естественно то, что политик любит власть. Гайдар не любил власть, и это был его минус. Я думаю, что Украину спасёт тот факт, что с любого её лидера Запад очень сурово спросит за демократию. Вот с Россией больше не связываются, с неё за демократию не спрашивают, а стеснённо отводят глаза и предпочитают дружить. Украина – это как раз та страна, на которой Запад будет отыгрываться по теме «Демократия нужна!». Ни один украинский политик не сможет игнорировать это требование, в том числе и Юлия Тимошенко. А поскольку она очень умный человек, то и будет выстраивать стратегическую игру, а не чисто тактическую. Главное в том, что кто бы ни выиграл, но должно сохраниться некое равновесие сил, и я думаю, что оно сохранится.