Польские ученые из Академии наук проведут исследования на месте авиакатастрофы под Смоленском.

Интервью с Анджеем Буко (Andrzej Buko) – директором Института археологии и этнологии Польской Академии наук. 

− Когда вы выезжаете? 

− Со дня на день, как только получим разрешение от российской стороны. Сначала поедет группа из шести-восьми человек, потом вторая такого же размера, в целом – 15 исследователей.

− Кто заказал это исследование?

− Никто. Это инициатива польских археологов, которые заявили о своей готовности предпринять такие действия. Это волонтеры, они будут работать бесплатно. Они обратились к директору института и к представителям правительства, которые также подавало в институт запрос, можно ли провести такие исследования. В данной ситуации я не мог поступить иначе и от лица института, за которым стоит потенциал самого крупного в Польше археологического исследовательского учреждения, оказал этой инициативе поддержку.

− Чем может заниматься археолог на месте авиакатастрофы?

− Никто, кроме археологов, не располагает адекватным для такого типа работ методом исследования. По окончании Второй мировой войны археологические работы были предприняты на территории концлагеря в Освенциме, в сталинских местах казней польских офицеров проводились эксгумационные работы. Тогда никто не спрашивал, почему эти работы не ведут представители криминалистических служб. Они их не вели, так как только у археологов есть метод.

− В чем он заключается?

− Мы покроем место катастрофы геодезической сеткой и поделим его на квадраты. В их границах будут размечены параллельные линии, вдоль которых будут двигаться одним рядом через каждые два-три метра члены исследовательской группы. При помощи трехмерного лазерного теодолита они задокументируют все найденные на поверхности предметы для каждого из этих квадратов и его линий. Каждый предмет будет поднят с земли. Потом находки будут разделены на категории. На основании этого будет создана компьютерная карта участка и карта того, что нашли на его поверхности археологи. На такой карте будут видны места концентрации различных предметов и пустые зоны.

− Археологи больше ассоциируются с раскопками.

− Это дилетантское представление об археологах. Одновременно с теми поисками, которые я описал, мы планируем проводить геофизические поиски магнитным методом. Они позволяют зарегистрировать аномалии под поверхностью грунта, которые возникают в результате возмущений, вызванных находящимися там предметами или иными сопротивлениями грунта, например, пустотами, менее плотной землей там, где ранее были какие-то нарушения. В свою очередь, металлоискатели позволяют обнаружить места и зоны залегания различных предметов под поверхностью грунта. Они могут как иметь, так и не иметь связи с предметами, появившимися в результате катастрофы. Итогом этих работ станут карты: того, что еще находится на поверхности участка, и того, что не видно невооруженным глазом, так как оно находится под землей. Если будет такая необходимость, после согласования с российской стороной в отдельных местах мы можем провести раскопки.

− Какой смысл в этих исследованиях?

− Они не приведут к эффектным открытиям, с их помощью не станет проще узнать детали катастрофы. Это место было неоднократно обследовано российскими государственными службами, туристами, любопытствующими и ищущими сенсаций, даже такими людьми, кто видит в найденных на месте катастрофы личных вещах источник потенциального дохода. Так что можно допустить, что если там еще что-то осталось, то это мелочи, мало значимые предметы, которые ускользнули от внимания других. 

− Это звучит как прогноз того, что исследования потерпят фиаско…

− Нет, так как мы предоставим информацию о том, что на поверхности земли уже нет ничего существенного, а под ней можно ожидать открытий или нет. Мы определим степень нарушения изначального положения пластов, возможного смещения почвы, чтобы устранить абсурдную информацию: например, такую, что землю с места катастрофы просеивали до глубины одного метра. Такого рода действия предпринимаются при археологических работах, но на обработку одного ведра такого "материала" требуется до двадцати минут. После проведения исследований мы подготовим экспертное заключение. Мы должны их провести, чтобы журналисты не находили на месте катастрофы предметов из оборудования самолета, как это уже имело место. Цель нашей работы на месте катастрофы − сообщить заинтересованным лицам, что с этого момента там уже не многое можно отыскать. 

− Не ввязываются ли археологи в политику, предпринимая такую инициативу?

 − Археология была и будет связана с политическим контекстом. С XIX века продолжается спор, кто первоначально жил на наших землях – славянские или германские племена. После Второй мировой войны фоном исследования зачатков польского государства стала проблема, были ли западные и северные земли изначально славянскими. Даже сейчас, как я испытал на себе, такого рода сомнения остаются. Это происходит, когда ведутся исследования культурного и этнического пограничья, к которым относится изучаемый нами район Холмщины: наше ли это, т.е. "польское", или "русское" – для многих жителей по обе стороны границы – это одна из самых важных проблем исследования.