Почти тысячу лет мечты о богатстве и власти в славянских и финно-угорских землях являлись мощной притягательной силой для развивавшихся германских племен. Будь то средневековые тевтонские рыцари, покоряющие балтийские земли; переселение в 18-м веке германских крестьян русской императрицей Екатериной; прусские легионы кайзера Вильгельма, идущие на восток в ходе Первой мировой войны, или фатальная операция Гитлера "Барбаросса", немцы поколение за поколением стремились в восточном направлении. И зачастую результаты оказывались катастрофическими.
Глядя на последний визит канцлера Германии Ангелы Меркель в Россию, трудно не вспомнить это явление, которое в значительной мере диктовало ход европейской истории. Канцлер сделала все необходимые реверансы во время пятой за этот год встречи с российскими руководителями: "Мы обсудим внутриполитические проблемы и различные вопросы, касающиеся прав человека … а также вопросы науки, образования и здравоохранения". Она постаралась подчеркнуть, что движущей силой этой встречи является стремление сторон "заниматься бизнесом, получать прибыли и более интенсивно сотрудничать".
Если раньше Меркель с подозрением относилась к двусторонним связям, то на сей раз она приехала в сопровождении крупной делегации немецких промышленников, которые подписали ряд новых соглашений на миллиарды долларов. К такой стратегии ее подтолкнула усиливающаяся экономическая дилемма: Берлин надеется победить продолжающийся кризис евро за счет агрессивного экспорта, обеспечиваемого субсидиями. К сожалению, из 60 процентов немецкого экспорта, идущих на рынок ЕС, несоразмерно большая часть попадает в небольшие страны на его периферии, которые сегодня оказались в большой беде. Наиболее отчаянное положение сложилось в Греции. Берлин усиленно ищет новые рынки, что довольно трудно в условиях продолжительного общемирового спада. Недостаточно развитая, но богатая ресурсами российская экономика кажется в таких условиях крайне привлекательной - поскольку ее желания, похоже, совпадают с германским стремлением получить сырьевые материалы, не в последнюю очередь, нефть и газ.
А русские зазывают немцев изо всех сил. Президент Дмитрий Медведев пригласил немецкие компании инвестировать средства в российские предприятия, которые до сих пор были недоступны для иностранцев. На сей раз один лишь гигант немецкой тяжелой промышленности Siemens подписал с Россией контрактов на 2,8 миллиарда долларов, в рамках которых он будет перестраивать российские железные дороги. Эти инвестиции следуют за уже вложенными немецкими компаниями 20-ю миллиардами долларов капиталов, причем многие из этих компаний малые и средние.
Но даже Медведев пожаловался, что коммерция на сегодня похожа на улицу с односторонним движением.
И тем не менее, обращаясь к "дорогому Дмитрию", немецкий канцлер заявила, что правительства двух стран достигли "высокого уровня взаимопонимания". Это, конечно, парадокс, но новая дружба Меркель с Россией развивается, несмотря на ее горький детский опыт – ведь выросла она в Восточной Германии, бывшей сателлитом СССР. Еще более неуместным кажется то, что ее новый союзник премьер-министр Владимир Путин свои претензии на искусство управления государством основывает главным образом на опыте работы в КГБ, когда он взаимодействовал в Дрездене с тайной полицией коммунистической Германии "Штази", которая преследовала отца Меркель - лютеранского пастора.
Объяснение стратегии Меркель лежит на поверхности. Будучи находчивым и гибким политиком, канцлер, тем не менее, все чаще оказывается в сложном положении. С одной стороны, растущие экономические проблемы существуют не только у Берлина, но и у всего Европейского Союза, для которого Германия является главным оплотом. Более зловещим кажется растущая фракционность немецкого политического спектра, который сегодня все больше напоминает злополучную Веймарскую республику после окончания Первой мировой войны. Гибель этой республики привела к появлению Адольфа Гитлера и к началу Второй мировой войны.
Действительно, немцы – а еще в большей степени их российские партнеры – переживают сегодня быстрый демографический спад. Кроме того, на сей раз немецкий аппетит подпитывается почти исключительно коммерческими интересами. Но любой, стремящийся сегодня повнимательнее присмотреться к России, должен спросить себя, насколько надежны эти амбициозные планы – и раздаваемые кредиты. Как и в ходе предыдущих авантюр, энтузиазм Германии может и на сей раз основываться на выдаче желаемого за действительное, каким бы огромным ни был постсоветский рынок Российской Федерации, и как бы она ни была богата полезными ископаемыми.
На сегодня не удалось осуществить ни одну из реформ, обещанных постсоветским руководством. Показательно то, что московские бизнесмены стараются как можно быстрее переправить на Запад максимально возможное количество своего капитала, опасаясь иррациональной политики Путина и того, что его коррумпированные приспешники-силовики захватят эти средства. В прошлом году отток капитала в чистом выражении составил умопомрачительную цифру в 52,4 миллиарда долларов. Когда Путин в августе 2008 года устроил свою пятидневную войну в Грузии, российские и иностранные инвесторы в интересах безопасности перебросили в надежные банки Швейцарии, Франции и даже в долларовые банковские учреждения более 300 миллиардов долларов.
Будь то снижение продолжительности жизни мужского населения или продолжающиеся неудачи военной реформы, картина в России с любой стороны выглядит весьма мрачно. Страна вернулась к политическим убийствам, к однопартийной системе руководства, к контролю над средствами массовой информации в советском духе, а также к централизованному бюрократическому управлению (Путин называет это "вертикалью власти"). Являясь путинской марионеткой, Медведев, тем не менее, обещает проведение реформ. Но российские правители совершенно не стремятся создавать благоприятный инвестиционный климат. Например, конфискация собственности и иски западных нефтяных гигантов BP и Shell, а также японских финансовых групп к той самой сырьевой отрасли, от которой почти полностью зависит экономика России, стали этакой новой русской рулеткой, отпугивающей столь важный для страны капитал и новые технологии. Именно поэтому у Меркель с ее субсидированными немецкими кредитами для Москвы почти нет конкурентов со стороны других промышленно развитых стран.
В мировой экономике, перевернутой с ног на голову самым острым со времен Великой депрессии спадом, старые аксиомы уступают место новым лозунгам. Но лишь время покажет, удачным ли на сей раз для Германии станет ее старый/новый лозунг "Вперед, на восток".
Сол Сандерс – зарубежный корреспондент с многолетним стажем и аналитик. Он специализируется на вопросах сближения международной политики, бизнеса и экономики.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Любой, стремящийся сегодня повнимательнее присмотреться к России, должен спросить себя, насколько надежны эти амбициозные планы – и раздаваемые кредиты. Как и в ходе предыдущих авантюр, энтузиазм Германии может и на сей раз основываться на выдаче желаемого за действительное, каким бы огромным ни был постсоветский рынок Российской Федерации, и как бы она ни была богата полезными ископаемыми.
