Переговоры об ограничении стратегических вооружений (ОСВ) начались при Никсоне и были направлены не на сокращение общей численности единиц ядерного вооружения (которые назывались «стратегическими вооружениями»), а лишь на замедление ее роста. ОСВ-I прошли достаточно легко, но ОСВ-II (которыми занимался Картер) практически всеми были сочтены чересчур выгодными для Советов. Несмотря на провал попыток добиться ратификации ОСВ-II Сенатом, США в целом выполняли их условия, тогда как Советский Союз их игнорировал.
Под занавес эпохи «холодной войны» амбиции движения за разоружение возросли. Теперь акцент делался не на ограничении, а на сокращении, и началась серия договоров СНВ (о стратегических наступательных вооружениях). СНВ-I и СНВ-II были подписаны и ратифицированы, но СНВ-II все равно провалился, так как Россия вышла из него в отместку за нарушение американской стороной договора 1972-го года об ограничении систем противоракетной обороны в 2002-м году. Тем не менее, США и (в меньшей степени) Россия все равно по большей части выполняли условия обоих договоров.
Нынешний же договор СНВ (СНВ-III) застрял в Сенате, став заложником требований лидеров Республиканской партии провести агрессивную модернизацию проекта развития ядерного оружия в США. Цель подобной модернизационной программы, однако, сомнительна. Как республиканцы, так и демократы редко задаются вопросом — зачем нужно ядерное оружие, если Холодная война уже закончилась, и какие конкретно требования нужно применять к ядерному оружию в новых условиях. Вместо этого нам опять предлагают устаревший способ мышления в духе «чем больше, тем лучше», с зачем-то добавленной небольшой дозой межпартийного маневрирования, говорящего лишь о том, что республиканцы и демократы хотят выиграть какой-то пластмассовый приз, или что-то вроде этого.
Но дело в том, что и сам договор, и выдвигаемые против него аргументы основаны на аксиомах, не пересматривавшихся уже двадцать лет. Перспектива тотальной атомной войны, как и необходимость предотвратить подобный сценарий, уже настолько невозможна, что ее можно сравнить с перспективой возникновения необходимости сбивать ядерными боеголовками зависшие над городами Америки инопланетные корабли диаметром в пятнадцать миль. Мда. Так себе аналогия, но вы поняли.
На самом деле нам нужен не формальный пересмотр ядерной стратегии, а настоящий, чтобы дать ответы на фундаментальные вопросы — что нам на самом деле нужно, чтобы отразить угрозу вооруженного ядерным оружием врага, а не считать, сколько у нас боеголовок, и думать, что если у нас будет гораздо больше, чем у них, то мы выиграли. Наши системы, оставшиеся после Холодной войны, дороги в содержании, но ментальность, оставшаяся с тех же времен, еще дороже. Сама идея того, что нам нужна чудовищно дорогая и сложная «ядерная триада», возможно, давно устарела, ведь не исключено, что нужный отражающий потенциал можно получить, имея всего несколько подводных лодок, которые ни один потенциальный противник не сможет даже обнаружить, не то что попытаться уничтожить.
Пора республиканцам и демократам перестать вспоминать славные суровые деньки Холодной войны и мериться потенциалами. Пора этим государственным деятелям вспомнить, что они государственные деятели, и действовать соответственно.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Дело в том, что и сам договор, и выдвигаемые против него аргументы основаны на аксиомах, не пересматривавшихся уже двадцать лет. Перспектива тотальной атомной войны, как и необходимость предотвратить подобный сценарий, уже настолько невозможна, что ее можно сравнить с перспективой возникновения необходимости сбивать ядерными боеголовками зависшие над городами Америки инопланетные корабли диаметром в пятнадцать миль. Мда. Так себе аналогия, но вы поняли.
