Когда Wikileaks разоблачила исходные данные разведки США и отчеты из Афганистана проникли в компьютеры по всему миру, комментаторы в Пакистане отреагировали саркастически. Одни говорили о «неоконсерваторских вампирах…кровожадных исламофобах ... мозговых центрах ирредентистов ... (индийских) реваншистов ... планирующих еще один раздел государства, чтобы они (могли) продолжить свой кровавый праздник в... Афганистане». Сильные слова, особенно если сравнить с тем, что министр обороны США Роберт Гейтс был только «огорчен» и «шокирован» утечками.
Утечки вызвали такое бурное обсуждение, поскольку борьба с «джихадом» под руководством США внезапно столкнулась с неожиданным противником: правдой. Сейчас очевидно, что вторжение в Афганистан было построено на большом просчете: что Афганистан можно успешно оккупировать.
На протяжении всей истории такие попытки всегда проваливались. Страну можно было оккупировать лишь временно; ее нельзя завоевать. Понимание этой исторической правды, которую Wikileaks привезла домой, сейчас беспокоит нынешних захватчиков.
Большая ошибка, которая привела к афганскому вторжению, была основана на неправильном ответе на террористические атаки 11 сентября 2001 года. Из нападавших на США подавляющее большинство были гражданами Саудовской Аравии, которым помогали пакистанцы. Любопытно, что в качестве мести после афганского вторжения США напали на Ирак, а затем, еще до окончания этой миссии, они расшили афганскую войну так называемой «волной» военной силы.
Таким образом, почти через десять лет после начала войны мы возвращаемся к основному вопросу: в чем заключалась цель данного предприятия? Если речь идет о борьбе с терроризмом, то почему США и НАТО нет в Йемене, Сомали, Пакистане, которые все чаще становятся пристанищем для террористов? Или война в Афганистане в действительности направлена на борьбу с повстанцами, противостоящими правительству Хамида Карзая?
Борясь с «терроризмом» и одновременно осуществляя «карательные акции», натовские силы под американским управлением в Афганистане, к сожалению, стали нарушать то, за что они борются. Что еще хуже, чувство возрождения имперских амбиций также стало частью общей картины, и не только среди афганцев. Это чувство имперской оккупации превратило предполагаемое решение проблемы террора в Афганистане в саму проблему.
И если путаница мотивов в Афганистане недостаточно усложняет ситуацию, то есть еще Пакистан. Без Пакистана в качестве стратегического партнера в предоставлении земли, ресурсов и военной поддержки, операции в Афганистане будут и дальше блокироваться. Но пакистанская поддержка, очевидно, стоит очень дорого.
США «покупает» союзника в Пакистане, который диктует условия своего сотрудничества и одновременно оберегает свои фланги, сохраняя открытость своих каналов для связи с «Талибаном». Это, однако, вполне понятные меры предосторожности со стороны Пакистана, правительство которого, как и любой другой власти в регионе, должно быть готово к тому дню, когда США и НАТО уйдут из Афганистана.
Конечно, хорошо, что США больше не считает, что Афганистан можно трансформировать в некоторую разновидность демократии Джефферсона на Гиндукуше. Однако нужно сделать еще более серьезную оговорку, поскольку Афганистан – это, скорее, концепция – многоязычный организм из различных этнических групп ‑ чем дееспособное государство. Афганцы живут в состоянии переменчивой лояльности к Кабулу, и это единство всегда было эпизодическим с частыми периодами фрагментации.
Только тогда, когда правящий «эмир» в Кабуле демонстрирует понимание и терпимость, в действительности превалирует афганское единство и определенное состояние мира. Осознавая эту ситуацию, понимаешь, что сам тип афганского управления и является истинной проблемой. Поэтому крайне важно признать, что Афганистан не может управляться централизованно, он может только направляться из центра. В этом и заключается суть многих неудач западного альянса: они показали отсутствие истинного понимания сущности Афганистана.
Что касается других осложняющих факторов, таких как поддержка некоторыми представителями военных кругов Пакистана «Талибана» и «Аль-Каиды», нужно помнить о реальности тридцатилетней давности: движение «Талибан» было создано в результате слияния национальных интересов США и Пакистана в 1980-х годах. Кроме того, любая попытка изгнать талибов из Вазиристана может привести к расчленению Пакистана на части.
Кроме того, Пакистан, по словам главного военного офицера генерала Ашфака Кайани, рассматривает «Талибан» как «стратегический актив» в борьбе с Индией. США и НАТО, похоже, не начали рассматривать, что будет необходимо для отделения внешнеполитических целей Пакистана от требований национального единства, поскольку ирредентистская агитация против Индии является частью того связующего звена, которое удерживает Пакистан вместе.
Выбрав своей целью «Талибан», США превратила его в повстанческую «армию», идею сопротивления, которую население начало, в очередной раз, считать приемлемой. Конечно, «Аль-Каида» состоит из нежелательных «иностранцев», но когда силы США и НАТО нападают на нее, все объединяются ‑ и Пакистан тайно поддерживает этот союз.
Эта динамика является чем-то, что мы в Южной Азии знали и с чем жили долгие годы. Wikileaks теперь документально оформила наши заработанные тяжелым трудом знания на языке, который понимают простые американцы и европейцы.
Неотложная задача, которая стоит перед президентом США Бараком Обамой, состоит в том, чтобы вывести американскую стратегию из тупика, в котором она в настоящее время застряла, и направить ее к поддержанию баланса между своими национальными интересами и интересами Индии, Пакистана и Китая, которые пристально за всем наблюдают. Ведется чрезвычайно сложный эндшпиль. Чем дольше он затягивается, тем более разрушительным будет конечный результат.
Джасвант Сингх, бывший министр иностранных дел, министр финансов и министр обороны Индии, а также автор книги «Джинна: Индия – раздел – независимость
