Что в действительности думают арабы об Иране?

Арабские страны наслаждаются тем вниманием, которое в последнее время уделяется им в связи с их озабоченностью по поводу Ирана. Не проходит и дня, чтобы не появилась новая статья, автор которой нахваливает арабские страны за их поддержку идее нападения США на Иран. Последней такой статьей стал материал Джеффри Голдберга (Jeffrey Goldberg) в Atlantic. Для стран, которые буквально умоляют Соединенные Штаты покончить с израильской оккупацией палестинских и сирийских земель в обмен на полную нормализацию отношений с Израилем, тот факт, что политическая элита США прислушивается к их мнению хоть по какому-то вопросу, должен стать поводом для торжества. К сожалению, такое тепло внимания превращается в солнечные ожоги, поскольку в последних хвалебных одах в адрес поддерживающих нападение на Иран арабов отсутствует правильное понимание истинной природы озабоченности арабских государств по поводу иранского регионального господства.

Думая об арабо-иранских отношениях, надо помнить три момента:
- Арабским странам нужен "баланс сил" в регионе, а не региональный пожар.
- Арабские страны и арабская общественность испытывают немного разные опасения по поводу Ирана, но абсолютно одинаковые по поводу продолжающейся израильской оккупации арабских земель.
- Война США с Ираном будет иметь катастрофические последствия для Израиля и Соединенных Штатов, и она еще больше дестабилизирует обстановку и разрушит нынешнюю безопасность проамериканских арабских режимов.

После иранской революции 1979 года арабские страны беспокоит возможность  экспорта такой революции. Мысль о том, что миллионы граждан начнут оказывать массовое ненасильственное сопротивление поддерживаемым США авторитарным властям, не дает арабским лидерам спать по ночам. Страх этот настолько велик, что почти все арабские государства (вместе с США и многими европейскими странами) поддержали Саддама Хусейна, когда тот в 1980 году вторгся в Иран. При этом они надеялись, что благодаря этому вторжению будет уничтожена новая модель государственного управления, введенная аятоллой Хомейни. Прошло десять лет, погибли миллионы людей, и арабские страны поверили, что Иран не сможет распространить свое влияние на их территории. Но они быстро ополчились на своего благодетеля Саддама Хусейна, когда поняли, что он стал региональным монстром благодаря той поддержке, которую эти страны оказывали ему в годы войны (об этом свидетельствует нападение Саддама на Кувейт). В 1991 году арабские государства радикально изменили свое отношение и поддержали Соединенные Штаты, когда те разрушали военную и гражданскую инфраструктуру Ирака. Но они провели запретную черту, выступив против смены режима. Арабы были не готовы поддержать США в их действиях по свержению баасистского режима и призвали Америку позволить Саддаму подавить возникшее в стране народное восстание, лозунгом которого стало отстранение Хусейна от власти после американской войны. Согласно оценкам, тогда было убито не менее четверти миллиона иракцев. В результате Иран и Ирак удалось "сдержать".

Думают ли арабские государства о новой войне? Несмотря на постоянно появляющиеся неподтвержденные сообщения о том, что анонимные арабские лидеры призывают Обаму последовать примеру Израиля, сегодняшние обстоятельства очень сильно отличаются от 1979 и 1991 годов. Ни Ирак, ни Иран не угрожают соседним арабским странам. Такой угрозы просто не существует – ни реальной, ни воображаемой. Уникальное иранское сочетание западной парламентской демократии и "власти правоведов" не привело к появлению приверженцев за пределами Ирана. Два других государства с преобладающим шиитским населением – а это Ирак и Ливан - весьма эффективно применяют западные парламентские формы правления, не прибегая при этом к клерикальной составляющей. А популярность иранских лидеров затмил – нет, не какой-то там арабский руководитель – а турецкий премьер-министр Реджеп Тайип Эрдоган. Благодаря своей амбициозной и активной дипломатии  в регионе (в сочетании с весьма ощутимым экономическим сотрудничеством) он превратился в суперзвезду, выпустив воздух из искусственной раздутой популярности Ахмадинежада. Окончательно его популярность в арабских странах рухнет не тогда, когда США начнут свое гибельное нападение на Иран, а когда будет урегулирован арабо-израильский конфликт. И конечно же, никто в регионе не верит, что Иран нападет на какую-то страну.

Король Иордании Абдалла пытается довести эту мысль до американцев и публично, и в частном порядке, действуя от имени стран региона, о чем в своей великолепной сегодняшней статье пишет Стив Клемонс (Steve Clemons). Вот выдержка из интервью, которое король Абдалла дал Фариду Закарии (Fareed Zakaria):

КОРОЛЬ АБДАЛЛА: Я постоянно говорю о том, что главная проблема это израильско-палестинские отношения, потому что  в нашей части мира все дороги и все конфликты ведут в Иерусалим.
Сегодня Иран выступает в роли защитника палестинского дела. Несколько дней тому назад Усама бен Ладен в своем видеообращении к Соединенным Штатам вновь указал на страдания палестинского народа. Именно несправедливость в отношении палестинцев, которую ощущают многие, позволяет другим государствам и негосударственным игрокам брать на себя роль защитников палестинского народа.
Если мы решим эту проблему, то мне кажется, что нам удастся начать урегулирование и других проблем на Ближнем Востоке.

ЗАКАРИЯ: Но как вы в Иордании сможете жить, имея по соседству Иран с его ядерным оружием?

КОРОЛЬ АБДАЛЛА: Если мы решим проблему Израиля и Палестины, иранцам незачем будет тратить так много денег на свою военную программу. Это бессмысленно. Я имею в виду, что в этой стране есть социальные проблемы. Есть экономические проблемы. Ей незачем будет раскошеливаться на военную программу. Для чего? Если удастся решить эту проблему, Ирану незачем будет идти таким путем.

ЗАКАРИЯ: Услышав это, люди в Вашингтоне скажут: "Он мягок по отношению к Ирану".

КОРОЛЬ АБДАЛЛА: Президент Обама очень и очень критически отзывался о будущем Ближнего Востока. Он сказал, что Америка впервые хочет разрешения израильско-палестинского конфликта (а я думаю, это должно было произойти много-много лет назад), потому что  это соответствует жизненно важным интересам национальной безопасности США.

В этом смысле арабские страны отождествляют свои долгосрочные стратегические интересы с интересами, о которых говорит президент Обама (израильско-арабский мир и стабильность на Ближнем Востоке), но не с интересами израильского премьер-министра Биньямина Нетаньяху.

Позиция арабских государств, которую изложил король Абдалла, совпадает с мнением арабской общественности, о чем свидетельствует недавний опрос общественного мнения арабов, проведенный Шибли Телхами (Shibley Telhami). Опрос показал, что 86 процентов арабов "готовы к миру с Израилем, если тот проявит готовность вернуть все захваченные в 1967 году территории, включая Восточный Иерусалим", хотя большинство из них сомневается, что Тель-Авив сделает это без давления на него. Это создаст большое преимущество для американского миротворчества, если США решат претворить в жизнь выступление президента в Каире в прошлом году. В то же время,  77 процентов респондентов считают, что "Иран имеет право на свою ядерную программу". Еще более удивителен следующий момент: 57 процентов опрошенных полагают, что создание Ираном ядерного оружия дало бы более позитивный результат, а еще 20 процентов считают, что разницы для региона от этого не будет никакой. Возможно, такая оценка стала следствием уверенности в том, что США не смогут убедить Израиль покончить с оккупацией и отказаться от своего ядерного оружия.

В итоге оказывается, что арабская общественность не только не обеспокоена ростом региональной мощи Ирана, но и считает, что если такая региональная мощь будет усиливаться, это пойдет на пользу Ближнему Востоку. Возможно, это вызвано уверенностью в слабости Америки по отношению к Израилю. Кроме того,  такая оценка отличается от мнения руководителей арабских стран. Но в вопросе о необходимости прекращения израильской оккупации правители и их подданные единодушны.

И последнее замечание по поводу тех, кто неправильно истолковывает суть обеспокоенности арабских государств: так или иначе, но арабские режимы хотят остаться у власти. Сильные и пользующиеся популярностью Соединенные Штаты это главный гарант статус-кво до тех пор, пока не будет осуществлен переход к представительным формам правления. А Соединенные Штаты, неспособные обеспечить палестинскую независимость, увязшие в Афганистане и Ираке, а также дрожащие при мысли о новой войне с Ираном, не кажутся сильными, и популярностью пользоваться не могут. Джеффри Голдберг попытался сформулировать некоторые последствия нападения США на Иран. Вот часть из них:

Нападение спровоцирует фатальные ответные меры и даже полномасштабную региональную войну, которая способна привести к гибели тысяч израильтян и иранцев, а возможно также арабов и американцев. У Барака Обамы возникнет кризисная ситуация, которая по своей значимости и сложности затмит Афганистан. Появится разрыв во взаимоотношениях Иерусалима и Вашингтона, который является единственным значимым союзником Израиля. По неосмотрительности произойдет укрепление довольно шаткой власти иранских мулл. Мировая экономика войдет в полосу турбулентности, какой не было с осени 2008 года, а возможно, и со времен нефтяного шока 1973 года. Общины еврейской диаспоры во всем мире подвергнутся смертельной опасности, став мишенями для террористических нападений под предводительством Ирана, как это уже бывало в прошлом – пусть в ограниченной, но тем не менее, смертоносной форме. А Израиль быстро превратится из убежища для преследуемого народа, вызывавшего прежде восхищение, в прокаженного, которого сторонятся все страны.

Стив Клемонс дополняет этот список, отмечая, что "Китай и Россия воспользуются этим инцидентом и откроют для Ирана чёрный ход. Этим шагом они смогут ликвидировать власть США над нефтяными и газовыми режимами нашей планеты". Збигнев Бжезинский ранее отмечал, что удавка России на горле Европы затянется почти до конца, если в связи с нападением США на Иран вполне предсказуемо закроется Ормузский пролив:

[Русские] в глубине души понимают, что если ситуация серьезно ухудшится  - я не говорю, что они специально нагнетают обстановку – но если ситуация серьезно ухудшится, то есть, произойдет военное столкновение между Америкой и Ираном, то самую высокую цену за это заплатит – кто? Во-первых,  Америка, чей успех в окончании холодной войны русским до сих пор ненавистен. Мы также заплатим высокую цену в Ираке и Афганистане, причем она будет заоблачной из-за роста цен на нефть. А кто пострадает больше всех во-вторых? Китайцы, которых русские считают долговременной угрозой и которым они очень завидуют. Дело в том, что китайцы получают с Ближнего Востока гораздо больше нефти, чем мы, и резкий рост цен нанесет им даже больший ущерб, чем нам. В-третьих, кто попадет в полную зависимость от русских? Западная Европа. И в-четвертых, кто набьет себе на этом карманы? Кремль.

Соединенные Штаты, которые в результате войны с Ираном со всего маху угодят в полосу экономического упадка и стратегической слабости, в итоге превратятся в прямую угрозу стабильности арабских режимов. Возможно, именно по этой причине существует мнение, что лидеры "Аль-Каиды" договорились с теми учеными мужами, которые призывают Соединенные Штаты к войне против Ирана. Если США нападут на Иран, ведущие джихад группировки ваххабитов-салафистов одним выстрелом убьют двух вероотступнических зайцев.

Те американские сторонники войны с Ираном, которые отчаянно пытаются создать впечатление ее неотвратимости, вполне логично цитируют арабских лидеров, "страшащихся Ирана больше, чем Израиля". Это звучит так, будто такая война имеет целью не сохранение "военной автономии" Израиля, чтобы тот действовал в регионе как ему заблагорассудится, а обеспечение безопасности региона в целом. Великолепный пример неверной адресовки, намеренная она или нет. Арабским лидерам в предстоящие дни и месяцы надо будет громче заявлять о своих собственных интересах и интересах региона в свете кампании за американское нападение на Иран. Возможно, это также полезный совет и для Белого Дома.

Амджад Аталлах возглавляет Рабочую группу по Ближнему Востоку (Middle East Task Force) в Фонде новой Америки (New America Foundation), а также является  редактором Middle East Channel.